Добродушие же Миколы было добродушием медведя из зверинца, в клетку которого попал глупый енотик, убежавший из соседней клетки. Медведю в клетке скучно, он с енотиком радостно поиграет – и сожрет его за милую душу.
– А шо, хиба не молодой?! – возмутился Василь.
– Та, сыч ты стары, – махнул рукой Микола.
– Та сам ты сыч!
– Шо вы орете с самого утра? – послышался чей-то недовольный голос.
Из холма, как из дома, вышел высокий парень в джинсах и майке, обросший молодой бородкой и кудрявой черной шевелюрой. Ежась от утренней свежести, он стоял с поднятыми плечами и засунутыми в карман руками и во весь рот зевал, разглядывая привязанного к сосне пленника.
– Это хто? – спросил он, едва не свихнув себе челюсть.
– Та москаль, – отозвался Василь.
– А нашто ён нам?
– Та гад – шпиён. Надо допросить.
– А-а, – покивал парень. – Это можно.
– Студент, иди по воду, – сказал Василь. – А то Микола кулеш нияк не поставит.
– Опять я? – возмутился Студент.
– Иди, иди. А я пока з москалем покалякаю.
Студент взял закопченный котелок и лениво ушел по тропинке между холмами.
– Ну шо? – снова обратился Василь к Роману.
Роман, с сожалением прервав свои экзерциции на корневище, изобразил испуганное внимание.
– Что?
Василь результатами дрессировки остался доволен. Он лукаво улыбнулся и покачал головой.
– От ты хитрый, москаль. Лежишь тихо, як мышка, а глазками так и пуляешь. А чого пуляешь? Потому шо думаешь, як живым остаться. Так?
Роман помолчал, соображая, какой ответ дать лучше. Дерзить не следовало, это он уже понял. Пока его не трогали, лучше было не нарываться.
– Так, – осторожно согласился он.
– О, – кивнул Василь. – Я ж бачу все твои думки. То там ты – шпиён, а тут ты нихто. Просто кусок мяса. Так, Микола?
– Так, – отозвался Микола, уходя в холм.
– И мы, москаль, тэбе вже не выпустим, ни-и.
– Это я понял.
Больше всего Роман мучился от того, что Василь, ведя с ним беседу, лишает его возможности перетирать путы. Время шло, и оно было не в пользу пленника. Спасало пока то, что лесные жители не торопились. Но тут, в этой глуши, их неторопливость не давала никаких преимуществ. Рано или поздно они закончат разводить разговоры и возьмутся за свою жертву по-настоящему.
– Понял? – кивнул Василь, утрируя выговор пленника. – То добре, шо «понял».
Вернулся Студент, поставил котелок с водой у костра. Из холма вышел Микола. Он подвесил котелок над костром, сел на корточки и закурил, поплевывая в огонь.
Студент тоже присел на сухое бревно, с любопытством разглядывая Романа.
– Бачишь, Студент, якия цацы к нам залетают? – повернулся к нему Василь. – А ты казав, шо тут скучно. О, тут бувае так весело, шо в том городе и не снилось. – Ён вправду шпиён? – спросил Студент.
– А ты сам у его спытай.
– Вы кто, вообще? – обратился Студент к Роману, легко переходя на русский, без акцента, язык.
– Если вас интересует мое имя, то меня зовут Роман, – ответил тот.
– И что вам здесь нужно, Роман?
– Здесь мне не нужно ничего, уверяю вас.
– Хе-хе, – ощерился Василь, – шуткуе все… Уверьяю. Хе-хе-хе…
– Но вы понимаете, что, если попали сюда, ничего хорошего вас не ждет? – спросил Студент.
В его голосе Роман различил нотки сочувствия и подумал, что это, возможно, его шанс.
– Понимаю. Но может, мы как-нибудь сумеем договориться?
– Каким образом?
– Ну, я отвечу на все интересующие вас вопросы, а вы отпустите меня подобру-поздорову.
– От хитрый москаль, – восхищенно покрутил головой Василь.
Но разговору мешать не стал. Развлекался.
– Что-то мне подсказывает, Роман, что вы в любом случае ответите на все интересующие нас вопросы.
Василь залился тоненьким смехом, хлопая себя по ляжкам.
– Ну, малы, ну, сказав! Ах ха-ха… «Что-то ему подсказывает». От, добра шутка. Чув, Микола?
– Чув, – отозвался Микола, обнажая в улыбке крупные белые зубы.
– Ну, Студент, давай дальше.
Студент, будто не обращая внимания на старшего товарища, подошел к Роману, сел у сосны.
– Вы сами откуда родом, Роман?
– Из Москвы, – спокойно ответил Роман, хотя внутри у него что-то начало подрагивать.
– И сами москвич?
– Да, москвич.
– Стало быть, вы наш самый худший враг, – сожалеюще констатировал Студент.
– Почему вы так решили?
– Это не я, это история так решила. А мы все – всего лишь оружие в руках истории.
– На каком факультете учились? На историческом?
– На философском.
– И что же вы делаете в этих дебрях? Постигаете смысл жизни?
– Отдыхаю от дураков, – отрезал Студент. – И несу добровольную вахту. Впрочем, для вас это не имеет никакого значения.
– Ну почему? Приятно побеседовать на лоне природы с образованным человеком.
– З им тоби приятно, а со мной – ни? – обиделся Василь.
– И с вами приятно, – успокоил его Роман.
– О, – кивнул, усмехаясь, Василь. – Чув, Микола? Это падло сказало, шо ему со мной приятно размовляты.
– Гы-гы-гы, – задрал острый кадык Микола.
От этих звериных звуков Романа продрала дрожь по всему телу. Но надо было держаться.
– Ну, нехай пока потрещит, – сверкнул глазами Василь, – покуда Студенту цикаво [11 – Интересно (укр.).]. Давай, малы, запытай у его шо другое. Дуже смешно вы гов?орите.
– Болван, – сказал Студент еле слышно.
Роман услыхал это словцо и снова подумал о том, что Студент, наиболее напоминавший из всей троицы нормального человека, почует в нем родственную душу и уговорит своих товарищей не убивать пленника хотя бы сегодня. А там будет ночь, то есть какое-то время в запасе, и веревки уже немного подтерты – пара часов, и руки свободны. А со свободными руками Роман просто так сдаваться не собирался.
Вода в котелке закипела. Микола всыпал в нее пачку концентрата, помешал длинной ложкой.
– Рыс, Микола? – осведомился Василь, нюхая воздух своим длинным носом.
– Грэчка.
– А, ну, нехай будэ грэчка. Эй, молодые, шо змовкли? Давай калякай, москаль.
Человеку хотелось развлечений. Он и сидел, как в театральном партере, на удобном сиденье, чуть ниже сцены, и по лицам актеров, то бишь Романа и Студента, бегал оживленными глазками. Искал ощущений.
Ничего не поделаешь, надо развлекать. А то, если он начнет развлекать себя сам, это добром не кончится.
– Почему вы убеждены в том, что мы с вами враги? – вернулся Роман к прерванному разговору.
– А разве нет? – пожал плечами Студент. – Москва всегда угнетала Украину. Снисходительно считала ее своей окраиной, нарекла Малороссией, презрительно относилась к ее языку и традициям. Хотя именно Киев, а не Москва является центром земли русской.
– Ну, это факт пока не установленный – что является центром земли русской. По последним данным, россы жили миллионы лет назад в районе нынешней Антарктиды и затем уже, по мере ее оледенения, переместились в Сибирь, Индию и распространились по всей западной части Евразии… Да, на территории Украины образовалась Киевская Русь. Но именно Москва сыграла главную роль в создании той России, которая существует ныне и которая известна миру.
– Ну да, известна, – скривился в улыбке Студент, – как захватчица и главный оккупант. «Тюрьма народов» – не про вашу ли Россию сказано?
– Про нее, – согласился Роман. – Только почему-то эти народы забывают, что, когда им приходилось туго и враждебные нации грозили расправой и порабощением, они скопом бежали к России и умоляли ее о защите. И Россия никому не отказала, несмотря на то, что приходилась жертвовать жизнями тысяч россиян. А что касается Украины, ей вообще грех жаловаться. Если бы не Москва, она давно бы перестала существовать как государство.
– Это як? – насторожился Василь.
– Так. Правобережная Украина принадлежала Речи Посполитой, они вообще никакой Украины знать не хотели. В семнадцатом веке поляки вместе со шведами претендовали и на левобережную ее часть. И захватили бы и разделили между собой за милую душу, похоронив навсегда украинскую государственность, если бы Богдан Хмельницкий не обратился к Москве и с ее помощью не остановил нашествие. Так что исторически мы с вами очень близкие друзья, а отнюдь не враги.
– Бач ты, який хитрий москаль! – опять восхитился Василь. – Як вывернувся. Як тая вужака [12 – Уж (укр.).].
Он перевел взгляд на Студента, ожидая от него достойной отповеди «москалю».
– Хорошенькие друзья, – принял вызов тот. – Да, польское нашествие было остановлено. Но установилось многолетнее господство ваших царей, которые обдирали украинский народ почище ляхов. А ваши большевики? Что вытворяли они? Это ведь ими был организован Гладомор тридцатых годов, когда население Украины вымирало миллионами. А репрессии, когда несогласных с властью Советов расстреливали и ссылали в Сибирь?
– То так, – тихо, но грозно заметил Микола.
Василь ерзнул на камне и посмотрел на Романа:
