– Ну да. – Схватив бутылку водки, Раков сделал большой глоток. – Ты думаешь, она настоящий номер оставила? Там какая-то баба живет. Сначала ей звонить надо. Она потом…
– Ну и звони! – разозлился Рошфор.
– Звонишь, – уперев ствол пистолета в спину плотного парня, сказал Шериф, – называешь имя. Как откроют, заходи. И без фокусов, а то враз пулю поймаешь.
– Ладно, – заикаясь, проговорил бледный парень. – Только вы меня не убивайте, – жалобно попросил он.
– Топай, – подтолкнул его Иван.
Впереди парня по лестнице быстро поднялись трое боевиков Шерифа, еще двое шли с боков.
– Значит, думаешь, поверит тебе Колдун? – Галина с сомнением посмотрела на худощавого седого мужчину.
– Да у меня кент в кодле этого Колдуна ходит. Он неделю назад приезжал. По пьянке расчувствовался. Так что все путем будет. Ты только бабки мне сразу отдай, а то хрен его знает, как там выйдет. Вдруг меня Колдун к себе возьмет. Сейчас в городе работать несподручно стало. Менты на хвост сели, так что…
– Я отдала тебе половину, – сказала Галина. – Остальное получишь, когда Колдун поверит в то, что ты скажешь.
– А ты как узнаешь-то, – ухмыльнулся седой, – поверил он мне или…
– Если поверит, – засмеялась Галина, – я это узнаю. – Когда седой вышел, она взглянула на рослого мотоциклиста в шлеме. – Как ты его нашел, Паленый?
– У меня кент с ним срок сидел. Пятерик за браконьерство тянул. Вот он и сказал, что Лунь в кабаке по пьяни про Колдуна говорил. Мол, запросто к нему поеду и ни хрена мне там не сделают.
– Твой кент больше никому про это не расскажет? А то начнет говорить, что, мол, Паленый Колдуном у Луня интересовался. И…
– За это не волнуйся, – усмехнулся Паленый, – кент – мужик неразговорчивый.
– Ладно. – Посмотрев на часы, она встала. – Отвези меня к Мише. Туда Сахид должен прийти. Надо с ним поговорить. А то они вроде собрались дела прекращать.
– Кто? – подойдя к двери, спросил Рошфор.
– Да я это, – услышал он неестественно бодрый голос, – Сашка.
– Чего надо? – отступив от двери влево, спросил Пахомов.
– Да впусти меня-то, – сказал Сашка, – я…
– Не открывай, – послышался сзади свистящий шепот Ракова. – Его они привели! Люди Колдуна! Я в…
– Слышь, приятель, – раздался с площадки требовательный мужской голос, – нам нужна баба. Отдайте ее, и вам…
Направив ствол пистолета в сторону голоса, Рошфор дважды нажал на курок. На площадке кто-то глухо охнул. Он успел услышать мягкий шлепок упавшего тела. За дверью раздались выстрелы. Оставляя в двери аккуратные дырочки, в прихожей просвистели четыре пули. Прижавшись спиной к стене, Пахомов, едва стрельба с той стороны прекратилась, ответил одним выстрелом. В комнате пронзительно орал Раков.
Заглушив мотоцикл, Паленый повернулся к сидевшей сзади Галине:
– Тут какие-то черти крутились. Я сейчас. – Вскинув голову, замолчал. Она тоже услышала несколько гулких выстрелов. – Я же говорю, – заводя «яву», рявкнул Паленый, – что здесь!..
Выскочивший из подъезда парень, увидев мотоциклиста, выстрелил. Паленый рванул с места. Мимо уха Галины вжикнула пуля. Заложив крутой вираж, Паленый, почти положив «яву» набок, на полной скорости свернул за угол. Около дома началась перестрелка. К пистолетным выстрелам присоединились короткие автоматные очереди.
– Мусора впряглись! – заорал Паленый. – Миху, наверное, шлепнули!
– Останови! – крикнула Галина.
– Там мусора!
– Останови! – повторила Галина.
Паленый остановил мотоцикл.
Серов разминался на палубе. Когда он, закончив разминку, взглянул на берег, мимо уха прожужжала пуля и впилась в стенку рубки. С набережной стремительно отъезжала «Волга». Серов успел разглядеть и запомнить номер.
– Готов, – спокойно проговорил узкоглазый человек, убирая мелкокалиберный карабин с оптическим прицелом в футляр для трубы.
– Ты думаешь с этой пукалки ты его сделал? – недоверчиво спросил рыжеусый водитель.
– Пули разрывные, – улыбнулся узкоглазый, – так что он готов.
Рыжеусый, увидев ехавшую навстречу «тойоту», нахлобучил на голову большую фетровую шляпу и пригнулся к рулю.
– Хреново на двоих работать, – с усмешкой отметил его действия узкоглазый. – Не угодишь кому-то, и хана. А запросы у них…
– Заткнись, – зло прервал его рыжеусый. – Себя побереги. И вообще, Японец, – он бросил быстрый взгляд в зеркальце заднего вида, – слишком ты разговорчивый стал. Видимо, забыл… – Икнув, замолчал.
– Если еще раз я услышу что-то подобное, – сказал Японец, держа у подрагивающего кадыка рыжеусого лезвие финки, – сделаю тебе секир башка. Понял, Гриша?
Глотнув мгновенно пересохшим горлом воздух, Гриша поспешно, боясь задеть острие, закивал.
Сергей макнул кисточку в банку с краской, быстро закрасил грунтовку. Отступив на шаг, внимательно всмотрелся в свою работу. Следа от пули заметно не было.
«Из мелкокалиберки били, – усмехнулся он. – Правда, разрывной. Если бы не „глоток небесной энергии“ с последующим падением, я был бы трупом. А вот это уже интересно. – Он хищно прищурился. – Кому же я дорогу перешел? Но пытаться шлепнуть меня на шхуне Паулюса, да еще после того, как он завербовал меня, мог только смелый дяденька. Или тетя? Так. Кому это нужно? Да, скорее всего это именно она. Знать бы, кто она, – вздохнул Сергей, – можно было бы узнать и причину. А если не она, тогда кто? – Нанеся резкий удар правой, коротко выдохнул. – Но ответы на все вопросы будем искать потом. Сейчас главное – Надя и пацаны. Все остальное после».
– Надеюсь, вы не токсикоман? – услышал он веселый голос Зинаиды.
– Пока нет, – спокойно ответил Серов. – Хотя не прочь попробовать. Потому что я хотел бы одурманить голову. – Серов сказал правду. Он устал от постоянного страха за жену и детей. Его бесило бессилие перед обстоятельствами.
– Ну что же, – сказал появившийся сзади Палусов, – это можно устроить. Надеюсь, во хмелю ты не буйный?
– Не знаю, – честно ответил Серов, – потому что пьяным никогда не был.
– Пожалуй, я рискну, – засмеялся Палусов, – и составлю тебе компанию. А как ты, дочь?
– Разве я могу оставить своего папочку одного? – усмехнулась она.
– Привет, капитан. – Седовласый мужчина в штатском пожал руку Рошфору и, бросив взгляд на пулевые пробоины в двери, покрутил головой. – Кому же ты так насолил?
– А черт его знает, – пожал плечами Пахомов. – Но лихо, гады, сработали. Видно, от дома вели или здесь ждали.
– Выясним, – сказал милиционер. – Не хватало только, чтобы сотрудников управления расстреливать начали. Кому-то ты крепко поперек горла встал.
– Работаю, – скромно заметил Рошфор.
– А приятель твой в штаны наделал, – понизил голос его собеседник.
– Он к таким вещам непривычный, – оправдывая скулившего на кухне Ракова, ответил Пахомов. – Пойду успокою его.
Войдя в кухню, он взглядом выпроводил держащего стакан с водой лейтенанта милиции.
– Не пищи, – наклонившись к подрагивающему от нервного озноба Ракову, прошипел Рошфор. – И не дай Бог, чего вякнешь, – угрожающе предупредил он. – Точно до утра не доживешь.
– Они убьют меня, – провыл Раков. – Это все из-за нее! – истерично заорал он. – Это все она ви…
Пахомов зажал ему рот.
– Ша. – Опасливо покосившись на дверь, Рошфор потряс кулаком перед носом Ракова. – Еще раз вякнешь, я тебя сам кончу.
Мурзаев, тонко улыбнувшись, посмотрел на баюкающего левой рукой перемотанную окровавленным бинтом правую рослого молодого мужчину.
– Значит, говоришь, менты появились? – думая о чем-то, как бы между прочим спросил он.
– Только мы из подъезда выскочили, – вздохнул раненый, – менты. Три или четыре машины. Я пулю в лапу поймал и на ход. А…
– Почему в квартире стрелять начали? – зло спросил Мурзаев.
– Да мы дверь только открыли, он, сука, из ружья с обоих стволов выпалил. Ну, мы и…
– Значит, ждал, – отметил Сахид. – Иди. – Он махнул рукой на дверь. – Тебе укол сделают и перевяжут.
Поморщившись, раненый шагнул к двери.
– Вылечи его, – бросил Мурзаев невысокому, сухощавому мужчине с копной иссиня-черных волос. Тот встал и вышел.
– Значит, ты так решила, – пробормотал Сахид. – Наверное, узнала о том, что я…
– Мурза, – в дверь заглянул рыжий здоровяк, – эта телка приехала.
– Отлично, – довольно улыбнулся Сахид. – Пусть войдет.
– Как у тебя строго, – шагнув в дверь, улыбчиво заметила Галина.
– Милицию ты вызвала? – спросил Мурзаев.
– Разумеется, – кивнула она. – А перед этим предупредила Михаила, что его вполне могут попытаться убить.
– Ну ты и стерва. – Старик покрутил головой. – Ты знаешь, что у меня троих убили?
– Я знаю, что двоих, а один застрелился. Но я не понимаю, чем ты недоволен? Ведь трупам деньги платить не надо.
