Абу некоторое время общался с Другом, склонив голову набок и чуть прикрыв глаза — как будто прислушиваясь к его интонациям. Всё это происходило во дворе, под навесом, там был накрыт стол для чая.
Потом амир спросил Друга, сколько с ним приехало людей.
— Со мной — двенадцать, — ответил Друг. — А что?
Амир на несколько секунд замер, как будто стал прислушиваться к себе. Ну вот, сейчас что-то будет...
— «Седьмой», «восьмой», «двенадцатый», «четырнадцатый», — перестав прислушиваться к себе, амир достал рацию и заговорил на нашем языке. — Засеките ровно минуту, как машина со двора выскочит.
Потом, когда минута пройдёт, начинайте долбить по крыше, пока патроны не кончатся...
— Что случилось? — обеспокоился Друг — арабского он не понимает, сразу видно. — Какие-то проблемы?
Абу ничего не ответил, жестом успокоил Друга — мол, всё нормально, и продолжал отдавать распоряжения:
— Мы уходим вдвоём, я и Усман. Так безопаснее. Фатих — остаёшься за старшего, командуйте с Даудом. Прикроете мой выход, добьёте этих, за забором, и тех, что на крыше, потом отходите по резервному плану.
Потом амир встал из-за стола и сказал Зелимхану — уже по-русски: лезь через забор, уходи. Ты не должен в этом участвовать, береги себя. Затем расстегнул свою небольшую сумку, в которой он носил телефоны и личное оружие. А мне велел заводить мотор одной из наших «Нив», что стояли тут же, под навесом.
— Да что такое случилось? — всполошился Друг. — Почему этот парень должен сигать через забор?
Я тем временем юркнул за руль, быстро завёл мотор.
— Случилось так, что ты предатель. Теперь тебе самое время умереть.
Сказав это очень спокойным тоном, Абу достал из сумки свой «Каштан»[23] и почти в упор выстрелил в Друга. Через стол, короткой очередью. Вах! Довольно неожиданно... Но какая честь для Друга — амир своей рукой покарал!
Друг падать не желал — дородный мужчина, здоровый. Вцепился руками в край стола, зарычал, как будто хотел в последнем усилии броситься на нас. Абу выпустил в него ещё одну очередь, подлиннее.
— Дауд — яичко, — скомандовал амир по рации, садясь в машину.
Дауд с чердака метнул за забор гранату. Грохнул взрыв, раздались крики — охрана Друга получила первую порцию.
— Сразу после второго, — сказал мне Абу. — Приготовься.
— Я с вами, — Зелимхан было полез к нам в машину.
— Нет, — покачал головой Абу. — Я здесь командую. Ты мне очень нужен, не могу тобой рисковать. Давай — через забор. Встретимся в Баку... Дауд, ещё яичко...
Сразу после второго взрыва я рванул машину с места, мы вынесли ворота и помчались по Шалинской трассе прочь из села. Вслед нам ни одна пуля не прилетела, вся охрана Друга была занята своими мелкими осколочными ранениями. Кроме того, их тут же начали поливать с крыши Дауд и Фатих, сковывая до подхода наших.
Однако далеко мы не уехали. Почти сразу за селом кто-то с близкой дистанции открыл по нам огонь. Машину на полном ходу снесло в ложбину, и она упала набок...
Я сильно ударился при падении и на некоторое время выключился. Очнулся, не понял, что происходит. Я вверх ногами, Зелимхан тащит меня через окно, Абу сзади тихонько подталкивает, лицо у него в крови. Потом Зелимхан помог амиру выбраться так же, через окно, усадил его в машину, и мы оттуда очень быстро уехали. Соображал я туго, но, кажется, по нам стреляли — стёкла трещали и осыпались в салон...
Выходит так, что Зелимхан спас нас обоих от верной гибели. Взял вторую машину, выскочил следом из усадьбы, прорвался через стреляющую охрану Друга, проскочил по трассе, под огнём тех, кто нас снёс в ложбину... Герой, да и только, без всяких скидок. Не каждый на такой поступок решится. Его ведь запросто могли уложить там. Что мешало перепрыгнуть через забор и удрать? Ничего. О нём там никто бы и не вспомнил. А он ни о чём не думал, просто взял и сделал это.
Теперь, выходит, амир опять оказался прав. Всё-таки он выдающийся человек, несмотря на все его странности. Умеет влиять на людей, располагать к себе кого угодно, даже человека, который хотел его убить. Хотел убить, потом спас. Вчера кровник, сегодня — брат. Психологический парадокс. После таких событий поневоле задумаешься — может, Абу действительно махди?
* * *
Добравшись до Шали, мы остановились у нашего надёжного человека и привели себя в порядок. Ранен никто из нас не был, хотя оба мы довольно сильно побились при падении, а Абу, вдобавок, здорово изрезался стёклами — они у нашей «Нивы» оказались не очень качественными.
— Кто мне эту машину подогнал, я того заставлю эти стёкла съесть, — пообещал Абу, морщась, когда наш хозяин мазал его зелёнкой. — Я теперь на крокодила похож — весь зелёный, с людьми неудобно общаться...
Зелимхана отправили в Гудермес — пусть на поезде едет в Москву, потом домой. Ему ничего не грозит, он нигде не засветился, поэтому нет смысла тащить парня в горы и тратить время на переправку через границу. На прощание Абу сказал ему:
— Ты потерял одного брата... И нашёл другого. Теперь я твой старший брат...
Мне показалось, что он сказал это искренне, без обычного для него скрытого смысла. Оно и понятно, не каждый день случается такое, чтобы тебе спасал жизнь человек, брат которого погиб по твоей вине.
Отправили Зелимхана, а сами задержались, дела у нас тут были. Абу оседлал спутник, быстро обзвонил всех, кого надо, разобрался по ситуации. Оказалось, что в Аргуне федералов оказалось гораздо больше, чем мы предполагали. Наши вынуждены были бросить транспорт во дворах и потихоньку отходить, прикрывая друг друга, пешим порядком. Амир быстро организовал транспорт к Мескер-Юрту, куда наши должны были отойти по резервному плану. Потом сказал:
— На всё воля Аллаха. Теперь осталось только ждать...
Пока ждали, Абу сказал, чтобы я обработал фото на ноутбуке (Зелимхана мы втихаря сняли на видео, нужны были его хорошие фотографии). Потом созвонился с кем надо, зарядил пятерых «внештатников» (местных) проследить за Зелимханом. Двое на вокзале, трое вообще должны были поехать на поезде, чтобы всю дорогу его контролировать. Позвонил в Москву, дал команду нашим людям: там тоже его возьмут под опеку, примут от вокзала и будут смотреть, пока не улетит. Фото я им по Интернету перегнал, тоже через спутник.
То есть брат-то он брат... а проверить не помешает. Мало ли что в жизни случается?
К исходу дня всё благополучно разрешилось. Хотя благополучного тут было лишь то, что сам амир не пострадал и сохранил большинство своих людей. Наши оторвались от наседавших федералов, удрали на транспорте, подготовленном амиром. Девятерых мы потеряли, в их числе и Дауда. Он был тяжело ранен, Фатих вынес его, но до вечера наш аскер не дожил, умер от потери крови. Давно не было таких громких дел и таких потерь. Вообще, эти две недели были напряжённые, затеянная федералами амнистия заставила нас поработать в поте лица.
Если исключить из этих событий факт нашего спасения, получалось, что дела шли неважно. Мало того, что попали в ловушку, понесли такие потери, так ведь амир мог и сам погибнуть. Всё к тому шло, да Зелимхан вмешался. По Зелимхану, кстати, тоже проблемы возникли. Наши доложили, что его объявили в розыск. Ориентировки на него на всех столбах висят, на вокзале усиление, поезд проверяют. А в народе, типа того, слух идёт, что младший Атабаев спас самого Абу и теперь за это его федералы очень хотят увидеть. В общем, на вокзале он не появлялся, в городе его тоже не видели. Правильно, он хороший конспиратор, прежде чем куда-то идти, сначала разузнает всё...
Это было неожиданно и странно. Откуда они могли узнать? Может, кто-то из охраны Друга его разглядел? Так ведь они очень заняты были, да и мало кто из них остался в живых. Очень, очень странно...
Ночевать в Шали мы не стали — завтра с утра везде введут усиление, будут летать вертушки, шнырять разведчики федералов, так что двигаться небезопасно. Можно застрять здесь как минимум на неделю, а у нас были дела. Поэтому мы собрали людей, оказали помощь раненым и потихоньку двинулись по приборам домой. Пусть завтра вводят усиление, мы уже к утру будем на базе.
* * *
Наши злоключения не ограничились одним лишь аргунским эпизодом. Сразу по прибытии на базу Абу приказал сделать усиление. У федералов усиление, и у нас тоже. На четырёх наиболее опасных местах посадили по «секрету»: снайпер, пулемётчик, два стрелка. Теперь, по идее, в нашем районе ни одна мышь незамеченной не прокрадётся.
К вечеру того же дня один «секрет» организованно умер. Был один выстрел, группа немедленного реагирования примчалась туда — а там все уже мёртвые. Подняли остальных на ноги, обыскали весь район — пусто, нет никого.
Стали разбираться. Наш хирург поковырялся в телах, доложил: троих убили из бесшумного оружия (пули от патрона «СП-5» нашёл), одного, снайпера, уложили из чего-то другого. Гильзу не нашли, видимо, в пропасть улетела, пулю тоже, как ни искали. Но, судя по характеру сквозного ранения, оружие большой убойной силы, или снайперская винтовка, или карабин. Опросили караул. Начальник караула сказал, что перед выстрелом этот «секрет» вышел на связь, попросили Халила к рации — вроде бы его родственник подошёл, пообщаться хочет.
