– Да какие могут быть вопросы, командир? – сказал Белов. – Хотя ты не обозначил, что делать с Хатини, брать или валить?
– А нужен он нам, Коля?
– Да хрен его знает, нужен или нет. Мне лично век бы его не видать. А вот Володарскому, может, и нужен.
– Действуй по обстановке. Получится – возьмите живым, будет огрызаться – валите.
– Как насчет склада наркоты? – поинтересовался Басов. – Ведь наверняка у Хатини есть запасы этого нового препарата.
– Склад, конечно, есть, но он в Дурме, – вступил в разговор Муатани.
– Почему ты сразу не сказал об этом? – с легким возмущением посмотрел на него майор.
– Потому что ты не спрашивал. Твои люди, майор, в Дурме пусть возьмут Ремизи. Тот сдаст склад. А если не возьмут, то он, я имею в виду склад, где-то либо в его доме либо на участке. У твоих парней до эвакуации будет время найти схрон.
– Ну, тогда все?
– У меня вопрос, – сказал Муатани.
– Слушаю!
– Ты всем поставил задачу, а мне нет. Я тоже хотел бы участвовать в операции.
– Да? А если подстрелят? Ты хочешь, чтобы за своего агента Каманин мне весь мозг вынес?
– Но как-то использовать меня можно?
– Командир, у меня и «Винторез», и «РПГ», я, конечно, справлюсь, но… Нас может вызвать Москва, и тогда придется бросать оружие, – высказал предложение Лургин.
– Я понял тебя, – кивнул Скоробогатов и повернулся к афганцу: – Бехзад, возьми у связиста гранатомет, надеюсь, пользоваться им умеешь?
– Умею. Значит, я в основной группе?
– Да! А сейчас готовься.
В 4.30 бойцы группы начали выдвижение. Впрочем, это больше касалось команды Скоробогатова. Она, используя рельеф местности и растительность, обошла балку, в которой обустроилась команда Басова, подошла к каменной гряде. Отсюда был виден и восточный дувал, и часовой у арыка. Он стоял на большом камне и кидал в воду какие-то предметы. Спецназовцы залегли. До восточного дувала оставалось меньше пятидесяти метров.
Скоробогатов вызвал на связь Лургина:
– Двенадцатый! Первый!
– На связи!
– Часового у дома видишь?
– Прекрасно вижу.
– Он в зоне видимости часового у лаборатории?
– Трудно сказать, но, скорее всего, нет, иначе я бы и его видел.
– Хорошо. Снимай своего!
– Есть!
Скоробогатов отключил станцию, взглянул на Топалова:
– Убирай «духа» у арыка.
Старший лейтенант вскинул бесшумную снайперскую винтовку «Винторез». Раздался хлопок, боевик упал в арык с простреленной головой.
– Своего убрал, – снова вышел на связь Лургин.
– Что в усадьбе?
– Тишина.
– Труп виден?
– Нет, завалился за бревно, что лежит у входа. Удачно упал.
– Продолжаем!
Команда Скоробогатова пошла дальше и через три минуты оказалсь у восточного дувала. Майор посмотрел на часы:
– 4.58! Еще две минуты.
Они пронеслись одним мгновением.
Ровно в 5.00 майор получил доклады о нахождении всех команд на рубеже подготовки штурма и приказал Басову:
– Третий! Сближаемся с объектом.
– Понял!
Начало светать.
– Я с Алексеевым ухожу в сад, к лаборатории, свою задачу ты знаешь, – кивнул майор Белову. – Поаккуратней в доме, там может быть с десяток боевиков.
– Разберемся, командир.
Скоробогатов увел Алексеева в сад, где прапорщик убрал последнего часового. Территория была свободна.
Он вновь вызвал Лургина:
– Двенадцатый! Вызови Второго! Начало через двадцать одну минуту! Предупреди, что схрон с наркотой, по данным проводника, находится либо в доме Ремизи, либо где-то рядом. Пусть постарается взять Ремизи живым. Склад найти надо при любом раскладе.
– Понял. Выполняю!
– Давай!
Ровно в 5.30, когда просветлело настолько, что все уже было видно, Скоробогатов вызвал на связь всех бойцов:
– Внимание, подгруппа! Штурм!
Первыми бросились к южному дувалу бойцы команды Басова. Они перемахнули через арык, глиняный забор, ворвались в караульное помещение. Одновременно Белов, Топалов и Рубасов выбили заднюю дверь дома Хатини. Белов услышал короткие очереди. Бойцы Басова хладнокровно расстреляли отдыхающую смену караула и его начальника. Выстрелы услышала и внутренняя охрана главного здания. Это были двое боевиков, вооруженных «АК-74». Они выскочили в коридор. Секундное замешательство, и Белов срезал их одной очередью. После чего команда начала продвижение по первому этажу. Выбивая двери, быстро осматривали помещения, шли дальше. С центрального входа в дом вошла команда Басова. Белов и Басов увидели друг друга. Николай показал товарищу наверх и на него, обвел рукой круг и указал на себя, что означало – моя команда отрабатывает первый этаж, команда Басова – меньший по размерам второй.
Бойцы Басова бросились вверх по лестнице.
Между прихожей и коридором, где находились Белов, Топалов и Рубасов, оставались три неосмотренные комнаты. И как только Басов со своими подчиненными ушел наверх, двери одной из комнат приоткрылись, и в коридор вылетел округлой формы предмет.
– Граната, – крикнул Белов, – в укрытие!
Офицеры успели запрыгнуть в проверенные комнаты, когда тишину утра разорвал оглушительный взрыв. Ударная волна прошла по коридору, просвистели осколки, посыпалась глина с потолка и стен.
Белов вышел из комнаты, опустился на колено. В это время и появился боевик, бросивший гранату.
Капитан выстрелил. Полуголый мужчина с короткой бородкой ударился о косяк двери, упал на пол, перегородив собой вход в комнату.
К простеленной стене метнулся Топалов. И вовремя. Из второй комнаты, оказавшейся в его секторе, появился бледный боевик с автоматом. Выстрелить он не успел. Опередил Бургин, вогнав в «духа» пять пуль. Белов рванулся вперед, за ним Бургин, следом Муров.
Прогремела очередь наверху.
Бойцы команды Белова ворвались в третью, последнюю на этаже комнату. У кровати стоял мужчина с поднятыми руками, ладони раскрыты, дабы все видели, что в руках нет гранаты.
– Не стреляйте! – воскликнул он. – Я сдаюсь!
– Кто ты? – спросил Белов.
– Галал Джавар, помощник Хатини.
– Где хозяин?
– На втором этаже.
– Кого завалили мы?
– Ихаба Булуди, Малака Ансара и двоих охранников из рядовых.
– Сколько охраны наверху?
– Никого. Там только Хатини, ну… еще молоденькая наложница. Ее только вчера доставили…
– Заткнись, – приказал Белов, – это меня не интересует. Меня интересует другое, где хранится запас уже готового к отправке эфербона.
– Вы знаете о нем? – в глазах помощника главаря мелькнуло удивление.
– Мы много чего знаем. Так где?
– В Дурме, у Саида Ремизи. Там основная партия. Часть в лаборатории, но там немного, таблеток сто. И недоработанный материал.
– Это все? Больше эфербона нет?
– Нет! Гашиш есть, героин есть, марихуаны полный сарай, еще больше сырца, а вот эфербона? Его таблетки – каждая на счету.
– Если не соврал, будешь жить, обманул, подохнешь! Пошевели пока мозгами, покуда мы не закончим.
– Вы – русские, – выдохнул Джавар.
– Тебя это удивляет?
– Как ни странно, нет. Другие сюда не пришли бы.
– На пол! Лапы на затылок.
Джавар подчинился.
– Свяжи его, Илья! – кивнул Рубасову Белов.
– Так у меня только взрывной шнур! – воскликнул сапер.
– Тем лучше. В любой момент можешь разделать этого «духа», как быка на бойне. По частям. Давай Илья, быстрее! Мы на второй этаж.
Белов и Бургин вышли в комнату, которую можно было назвать холлом, и тут же им под ноги с лестницы скатилось связанное голое тело.
Белов успел убрать опорную ногу, иначе туша «духа» точно сломала бы ее.
– А это что за чудо?
По лестнице спустился Басов.
– Знакомься, Коля, Асад Хатини, собственной персоной. Надеюсь, он жив.
– По крайней мере, дышит и чего-то мычит, чем ты ему рот закрыл?
– Трусиками наложницы. Хороший кляп.
– А твои люди что?
– Смотрят этаж, крышу. Девку закрыл в спальне. На всякий случай и ее связал, рот заклеил скотчем.
– Правильно. Хатини, говоришь? А ну-ка, ну-ка, посмотрим на это уделище. – Белов склонился над главарем банды.
С улицы прозвучала пулеметная очередь, следом западнее усадьбы прогремел взрыв.
– Это огневая команда. Значит, из кишлака рванулись сюда люди Хатини, – взглянул на Басова Николай.
– Мы прикроем фронт!
– Давай! И поглядывай на сад, где действует командир. – Белов повернулся к Топалову и подошедшему Рубасову: – Парни, следуйте с Басовым. Я здесь один справлюсь.
Офицеры выскочили на улицу и заняли позиции обороны за западным дувалом, имея перед собой дома кишлака Рахнуд.
Скоробогатов с Алексеевым ворвались в сектор отдыха поляков.
Разбуженные взрывами и очередями, они еще находились в кроватях.
В комнате, несмотря на рассвет, было сумрачно. Алексеев включил верхний свет.
Приподнявшийся Глиняк, с ужасом глядя на чужаков, произнес:
– Кто вы? Что вам нужно?
– Подъем, подонки, счет до трех! – рявкнул командир группы.
