Он почувствовал: ее рука сжала его руку, как тисками.
— Миша… Не думай об этом. Если только… Если только ты действительно это твердо решил — мы уедем. Улетим. Завтра же. Первым же самолетом.
— Улетим — куда?
— Куда? — Наступила долгая пауза. — В Амстердам.
— В Амстердам?
— Да, в Амстердам. Не спрашивай, почему именно в Амстердам. Потом я тебе все объясню. Завтра. Или уже там. Виза есть. Денег, думаю, мы наберем. Я продам украшения. Да и… у меня кое-что есть. Около тысячи долларов. Своих.
Он сжал ее руку:
— Галчонок… Ты же знаешь: дело не в деньгах.
— Знаю. Знаю, что дело не в деньгах.
В следующую секунду он почувствовал, как она обняла его. И это было лучше и понятней тысячи слов.
Выслушав его, Юсиф подошел к краю обрыва. Замолчал, глядя вниз. Море под скалами, поблескивая на солнце, плавно колебалось; волны упорно вытесняли на берег не поддающуюся им пену. Обе машины, на которых они сюда приехали, «крайслер» Юсифа и Мишин «вольво», стояли здесь же, на крохотной скальной площадке. После Мишиного утреннего звонка место для разговора, который, как сообщил Юсифу Миша, будет важным, Юсиф предложил сам. Сейчас, оглядывая море и пустынное взгорье вокруг, Миша подумал: для такого разговора место действительно самое подходящее. Он говорил с Юси-фом начистоту. И не хотел бы, чтобы хотя бы звук из этого разговора был услышан кем-то еще.
— Жаль, — сказал наконец Юсиф. Подойдя к Мише, взял его за локоть. Улыбнулся. — Жаль. Хотя я понимаю… Галю.
— Дело не только в Гале.
— Правильно. Не только. Но и в Гале. Я правильно понял: ты хочешь вообще завязать?
— Да, хочу. Если получится.
— Знаешь… — Прищурившись, Юсиф внимательно посмотрел ему в глаза. — Знаешь… может, и получится. Ведь Вагиф… которого ты… там… гранатой — твой первый замоченный? Правильно?
— Правильно. Только, Юсиф, не нужно облегчать мне жизнь. Я сам разберусь со своими замоченными.
— Миш, кончай. — Юсиф обнял его за плечи. — Это я так, к слову. Забудем. Хорошо?
— Хорошо.
— Значит, вы решили в Амстердам?
— В Амстердам.
— Ладно. В Амстердам так в Амстердам. Когда хотите лететь?
— Сегодня.
— Ладно. Ну что, тогда… — Юсиф протянул руку. — Все? Будем надеяться, что еще свидимся? Да?
— Будем. — Трясанув руку Юсифа, Миша накрыл ее своей второй ладонью. — Спасибо, Юсиф. Но есть еще одно дело. Небольшое.
— Еще одно дело?
— Да. — Достал из кармана мешочек. — Открой-ка ладонь.
— Ладонь? Зачем? Что у тебя там, в мешке? — Юсиф изучал мешочек, как птица, склонив голову Набок.
— Не важно. Юсиф, очень тебя прошу, как друга… Пожалуйста. Дай ладонь. Сейчас все сам увидишь.
— Ладно. — Юсиф протянул ладонь. — Раз надо, на.
Миша высыпал на ладонь Юсифа алмазы. Положил сверху пустой мешочек. Переведя взгляд с алмазов на Мишу, Юсиф спросил:
— Что за прикол? Что-то не пойму. Что это?
— Эти цацки твои. Бери.
— Цацки? — Юсиф тронул один из камней; алмаз, сверкнув на мгновение нестерпимым блеском, тут же погас. — Это алмазы шаха.
— Точно. Они.
— И… сколько ты хочешь за них?
— Нисколько. Они твои просто так. — Предупредив протестующий жест Юсифа, поднял руку: — Юсиф! Я ведь не сказал «дарю». Я их тебе просто отдаю. Отдаю, и все. Я хочу избавиться от них. Понимаешь? Наверное, лучше, если они будут у тебя. Чем бы я их выбросил в море.
Юсиф все еще держал ладонь с алмазами перед собой. Усмехнулся:
— Ну, прикол… Пожалуй, ты в самом деле решился.
— Спрячь их, пожалуйста. Все-таки ценная вещь.
— Ценная? — Юсиф аккуратно собрал камни в мешочек. — Ценная… Ну, прикол. Конечно, я их не выкину в море. — Спрятал мешочек в карман. —Ладно. Спасибо. Следующий ход за мной.
— Не нужно никакого следующего хода. Попрошу только… — Миша замолчал. Подумал: не будет ли эта его просьба выглядеть фальшивой. Нет, не будет.
Юсиф выжидательно смотрел на него. Повторил:
— Попросишь только?
— Юсиф, у меня к тебе будет просьба: позаботься о Луке.
— О Луке?
— Да. Чтобы его похоронили по-насто-ящему. Здесь. А то… представляю, как они его… там.
— Шайтан… — Юсиф застыл. — Миша, конечно.Я сделаю все.
— Спасибо.
Они замолчали. Было слышно, как внизу вяло бьют о камни волны.
— Где его хоронить? — спросил Юсиф. — Он… был православный?
— Не знаю. Наверное, его все-таки нужно, похоронить на православном кладбище. Я так думаю.
— Ладно. Не волнуйся, Миша, я обо всем позабочусь.
Они снова помолчали. Наконец Юсиф спросил:
— Вас… проводить на самолет?
— Зачем? Только привлекать внимание. Улетим одни.
— Пожалуй, ты прав. — Юсиф взялся за дверцу машины. — Тогда счастливо?
— Счастливо. — Подождав, пока Юсиф сядет в «крайслер», Миша сел в «вольво». Вниз, со скал, они спустились вместе, друг за другом. Некоторое время они держались вместе и потом, выехав на магистральное шоссе. Но постепенно поток машин разъединил их.
На табло наверху зажглись буквы. Все, подумал Миша, они идут на посадку. Посмотрел в иллюминатор: серое море. Кромка берега, причалы порта. Значит, это и ест! Амстердам. Сверху похоже на любой порт мира. При усилии можно даже представить это Одесса. Зимой. Посмотрел на сидящук рядом Галю. Она улыбнулась:
— Прилетели. Быстро, да?
— Быстро. Два часа — разве это время?
— Не время. Ну а если бы было больше, чем два часа?
— Больше? — В ее взгляде ему почудилось что-то вроде усмешки. — Ну и что Летели бы больше. С тобой — всегда пожалуйста.
— Спасибо. Хорошо, что мы не сдал багаж.
Пригнувшись, легко повернул ее голову к себе. Встретив его взгляд, она уже не скрывала улыбки. Кивнула:
— Ты что?
— Ничего. Просто мне показалось: ты что-то темнишь.
— Ничего я не темню. Сейчас сядем, и все станет ясно. Отпусти.
Вспомнив, как перед посадкой она сказала, что у нее в Амстердаме есть родственник, который поможет им на первых порах, спросил:
— Ясно — насчет твоего родственника?
— Ну и… насчет моего родственника. Миш, отпусти. На нас смотрят.
— Смотрят? — Бережно поцеловал ее. — Ты не против?
— Миша… Я не против. Но лучше Не здесь.
— Ладно, — отпустил. Откинувшись на кресле, подумал: вообще-то при чем тут Галин родственник? Его счет в Зираат-банке разморожен. И, он надеется, не будет теперь заморожен никогда. Кредитная карточка в кармане. На первое время им хватит. О том же, что будет после этого «первого времени», он пока не хочет думать. Но уверен: работу себе он найдет.
В Амстердаме после того, как они, пройдя таможенный контроль, вышли в зал ожидания, Галя, остановившись возле двух свободных кресел, села. Кивнула:
— Миш, садись.
— Садиться? — Испытующе посмотрев на нее, Миша опустил на пол сумки. Сел. — Ты устала? Что нам сидеть?
— Я хочу, чтобы ты посмотрел наши паспорта.
— Наши паспорта?
— Да. Далеко они у тебя?
— Да нет. — Достал паспорта. Повертев, спросил: — Что дальше?
— Посмотри, там, где визы. Свой хотя бы. И найди новую.
— Новую? Ладно. — Перелистал странички с визами. Виз, полученных ими перед выходом в круиз, было множество. Такое множество, что он не потрудился даже вглядеться в них. Пробежав глазами несколько названий — Неаполь, Марсель, Лондон, Амстердам, подумал: она предлагает ему какую-то игру. Что ж, он готов сыграть с ней в любую игру. Сказал, закрыв паспорт: — Навалом виз. Но извини, новой не обнаружил.
— Миша… Ты или слепой, или… — Взяв паспорт, показала: — Вот. Канадская виза. Написано: Торонто.
— Торонто? — Он вгляделся в визу. Точно, канадская. Вставленная где-то между другими. На единственное свободное место. — Ну и что? Зачем она нам? Мы же…
Посмотрев на нее, все понял. Она виновато улыбнулась:
— Мишенька… Мы с самого начала должны были лететь в Торонто.
— С самого начала? Что… еще когда ты мне об этом… сказала?
— Да. Но я не хотела, чтобы хоть кто-то знал, куда мы улетаем на самом деле. Поэтому и назвала, что первым пришло в голову. Амстердам.
— Но… кто бы об этом узнал? Нас же никто не провожал.
— Миша… Для меня слишком важно то, что мы сейчас делаем. Я не хотела, чтобы даже ты знал об этом. Пока. Понимаешь? Ты мог проговориться. Случайно. Юсиф мог навести справки в кассе. Да мало ли что еще. Ну? Ты не сердишься?
— Да… нет. — Он обнял ее и поцеловал. Высвободившись, она откинулась в кресле. Сказала, закинув голову:
— Миша… Если бы ты знал, как я рада.
— Но… почему именно Торонто?
— По многим причинам. Во-первых, у меня там действительно есть родственник. Двоюродный брат. Он… занимает там довольно хороший пост. Знает весь город. И вообще.
