Дождавшись, когда машина скроется из виду, он вошел в подъезд.
В этом доме уже давно никто не жил. Пахло плесенью, кошками и кострищем.
Поднявшись по скрипучим, местами полностью прогнившим ступенькам на второй этаж, он вошел в пустую квартиру.
Легкий ветерок, свободно гуляющий по комнатам, перекатывал по полу бумажки, играл свисающими со стен обрывками обоев.
Подойдя к оконному проему, он закурил.
Спустя некоторое время скрипнули половицы, и в комнату вошел еще один мужчина:
– Здравствуй, Ваха.
Высокий снял очки и едва заметно кивнул.
Аслан подошел вплотную и положил ему на плечо руку:
– Гурно вернулся. Он рассчитался за наших братьев…
– Я не сомневался в этом. Но он рассчитался не со всеми.
– Знаю. Как тебе удалось уцелеть?
– На дачу к Решетову я заказал девочек по вызову. С ними и приехал в город. Оттуда полчаса электричкой и пересел на скорый. Я был уверен, что только мне угрожает опасность, ведь на остальных у спецслужб ничего нет. А мое фото на каждом столбе. То, что произошло, не предусмотрел.
– Ничего. – Аслан взял его за локоть. – Гурно кое-что привез, и я думаю, что мы разыщем всех шакалов.
– Теперь это мои кровные враги!
Глаза Вахи блеснули гневом.
Антон бежал что было сил, стараясь вырваться из вязкой темноты переулка. Крик отчаяния застрял в горле, а ужас сдавил грудную клетку. Сзади, угрожающим грохотом, нагонял звук шагов. Сил больше не было. Развернувшись лицом к преследующей его неизвестности, он вскинул руку с зажатым в ней пистолетом и нажал на спуск.
Вместо оглушительного выстрела послышался легкий хлопок, сравнимый со звуком взрывающейся петарды. Вылетевшая из ствола пуля, пролетев несколько метров, со слабым звоном упала на мостовую перед надвигающейся на него зловещей тенью. Он еще раз нажал на курок и с ужасом почувствовал, что спусковая скоба, словно став пластилиновой, согнулась.
– Антон! – окликнули его из-за спины.
– Антон, проснись! – донесся откуда-то издалека еще один знакомый голос.
«Я сплю!» – мелькнула радостная мысль, и Филиппов почувствовал, как неведомая сила стала поднимать его из вязкой пучины кошмара куда-то вверх, к вдруг появившемуся свету.
– Регина? – Он открыл глаза и сразу увидел склонившееся над ним лицо Марины. Вид ее был напуганным и одновременно расстроенным.
– Опять Регина! – обиженно надув губки, она вздохнула и отправилась в зал.
Сев в кровати, Антон несколько раз тряхнул головой, потянулся.
– Я опять кричал?
– Нет, пел! – Марина старалась придать своему голосу больше пафоса, но это у нее не очень получалось. – Слушай, Филиппов, хотя бы на время ты можешь забыть свою Регину и стать, согласно записи в паспорте, Долгополовым?
Антон, улыбнувшись, встал и отправился в ванную.
Со дня приезда в Москву прошло почти два месяца. Вроде бы и небольшой срок, но, перебирая в памяти события конца весны и начала лета, он невольно ловил себя на мысли, что все происшедшее было очень, очень давно.
Сразу по приезде в столицу он умудрился влипнуть в историю и нарваться на мощные кулаки блюстителей порядка. Этот инцидент странным образом повлиял на его дальнейшую жизнь и помог решить сразу несколько проблем, над которыми он всю дорогу ломал голову.
Все началось с довольно банальной ситуации. Шедший впереди него по перрону парень обронил барсетку. Не успел Антон поднять ее, как невесть откуда возник пенсионного возраста мужчина, схватил его за руку и заговорщицким шепотом принялся уговаривать не возвращать находку хозяину, а поделить содержимое.
– У меня пенсия, с воды на хлеб перебиваюсь, – шептал он, ухватившись за кожаный ремешок вожделенной добычи. – Этот боров, что ее потерял, наверняка бандит какой-нибудь…
– Слушай, дед, – пытаясь освободиться от рук пенсионера, Филиппов поднял находку над головой, одновременно шаря по пестрой толпе взглядом, в надежде увидеть разиню. – Отвали!
Словно в сказке, дед действительно растворился в толпе. На смену ему выплыл бугай с наглыми маленькими глазками.
– Братан, это я потерял! – Он вырвал из рук Филиппова барсетку и извлек из нее несколько зеленых бумажек.
Секунда, и возмущенный взгляд уперся в Антона.
– Гони бабки, – словно ища поддержки, парень огляделся. – Тут было пять тонн, а осталось триста баксов.
– Ты что, – возмутился Антон, делая попытку уйти от него, – совсем охренел?!
– Да он не один был, – раздался сбоку женский голос. – Папаша какой-то только что слинял!
В то же мгновение Филиппов был окружен плотным кольцом крепких парней.
Догадавшись, что попался на удочку мошенников, Антон коленом поддел наглеца между ног, от чего у того уже по-настоящему выпала из рук сумочка, двинул локтем в висок второго, стоящего сбоку, и рванул прочь.
Однако он ошибочно посчитал, что, затерявшись в толпе, спокойно пройдет в город. После того, как, оставив в камере хранения вещи, Филиппов направился на выход с вокзала, сразу несколько человек, подскочив с боков, заломили ему руки и проворно надели наручники. Восприняв это как продолжение злоключений, Антон, вырвавшись, успел, сбив одного из нападавших плечом с ног, заехать ему ногой по лицу.
Спустя полчаса, сидя на табурете в дежурной части и облизывая разбитые губы, он удивлялся про себя наглости бандитов, решившихся сообщить о драке в милицию.
– Придется задержаться у нас до выяснения обстоятельств, – сказал лейтенант, неторопливо оформляя протокол.
– Погодите! – Антон опешил. – Так за что, хотя бы объясните!
– Драка на перроне, – откинувшись на спинку стула, лейтенант томно зевнул, загибая палец. – Оказание сопротивления при задержании…
– Да вы что?! – От возмущения он поперхнулся. – Меня чуть не раздели там… Это же подстава с барсеткой!
– Был бы прав, не пытался бы от нас скрыться, – перебил его милиционер.
– Я подумал, что это те же самые, что и на перроне… Они ведь даже не представились. Тем более в гражданской одежде были.
Он сплюнул на пол крошки сломанного зуба.
– Слушай, не бузи. Таких, как ты, здесь за день знаешь, сколько проходит? – Нагнувшись над листом, лейтенант принялся писать: – Фамилия?
– Филиппов Антон Владимирович, – машинально ответил Антон, и тут же его прошиб холодный пот: «А что, если меня уже в розыск объявили?»
– Погоди, лейтенант, – он покосился на двери. – Давай по-хорошему разойдемся. Если я твоих коллег обидел, то лучше будет для них и для меня, если я просто заплачу.
Лейтенант продолжал писать, однако от Антона не ускользнуло, что в глазах блюстителя порядка мелькнул интерес к теме.
– Давай зови мужиков! – не унимался Антон, делая вид, что полностью раскаивается и согласен с предъявленными ему обвинениями.
После того как милиционеры появились в комнате, он виновато улыбнулся:
– Мужики, простите! Я вас за бандитов принял. Давайте моральный ущерб возмещу.
Менты переглянулись. Один из них, тот, которого помял Антон, потер подбородок:
– Ты откуда такой прыткий взялся?
– Из Самары, – ответил за него дежурный.
– А не боишься за подкуп должностного лица вляпаться? – усмехнулся второй.
– А чего ему бояться, – вновь встрял в разговор лейтенант, – двести рублей в кармане было.
Как бы в подтверждение этому он тряхнул лежащим среди изъятых вещей портмоне.
– Снимите наручники, – Антон поморщился.
После того как руки освободили, из-за кожаного лейбла джинсов он извлек свернутые в трубку стодолларовые купюры.
– По сто пойдет?
Милиционеры переглянулись.
– Интересно, – дежурный усмехнулся, – а зачем прятал?
– Странный вопрос, – Антон передернул плечами. – Не успел сойти с поезда, чуть до нитки не обобрали…
Через каких-то полчаса милиционеры, проводив его до дверей медпункта, растворились в толпе.
Тяжело вздохнув, Антон вошел в небольшое, сияющее белизной и пропахшее медикаментами помещение.
– От зубов есть что-нибудь?
– От зубов или от зубной боли? – устало улыбнулась симпатичная девушка в белом халате. Однако, увидев рассеченную губу, покачала головой: – Да вам швы накладывать надо.
Скользнув взглядом по именной табличке, прикрепленной к нагрудному карману ее халата, словно удостоверяясь, что перед ним действительно дежурный врач Долгополова Марина Анатольевна, а не очередной мошенник и вымогатель, он уселся на стул.
Видимо, для столичных вокзалов подобная травма была обычным делом, и местные медработники набили руку, штопая людей. Спустя каких-то десять минут Антон с заклеенной пластырем верхней губой уже направлялся на выход, как неожиданно у него появилась идея.
– Марина! – Он вернулся и, сев на кушетку, внимательно посмотрел ей в глаза, пытаясь отгадать, согласится она выполнить его просьбу или нет. – Я сегодня, видимо, с вокзальной шпаной сцепился. Не знаю, как в Москве, а у нас в городе этого не прощают.
