Тот включил висевший на шее передатчик. Трое охранников с пистолетами, распахнув дверь, вошли. Тогда Семенов осторожно шагнул следом. Вышел на помост.
Внизу несколько человек в грязной одежде, исхудавшие и давно не стриженные, стоя тесной толпой, угрожающе загудели. Каждый держал в руках лопату, кирку или просто камень.
— Гладиаторы, мать вашу, — усмехнулся Семенов. — Где здесь Спартак? — обратился он к охранникам.
— Мы такого не знаем, — пожал плечами один.
— Кто начал?
— Да они как-то разом.
— Дай-ка. — Семенов взял мегафон. — Внимание! — властно начал он. — Прекратите или мы открываем огонь. Таких, как вы, на улицах полно. Обещаю улучшить питание. Санитарные и жилищные условия. А также…
— Ты нас на волю выпусти, — раздался хрипловатый муже кой голос, — а то…
— Кто кричал? — спросил Семенов охранника. — Стреляйте в него. Если не поймут, кончайте всех. Смешаем с бетоном тогда будем думать.
— Но у нас куча заказов, — возразил Лобов. — И все крупные. Мы потеряем клиентов иденьги.Работу останавливая нельзя.У нас…
— Говорю в последний раз! — угрожающе прозвучал усиленный мегафоном голос Семенова. — Приступайте к работе. Все, что я обещал, будет сделано с сегодняшнего дня. Отпустить пока, — он сделал ударение на слове «пока», — мы никого не можем. Убить вас всех, а набрать других — да! Даю на размышление три минуты. Hе начнете работать — будем стрелять! Он поднес к мегафону часы. В наступившей тишине все услышали громкое тиканье.
— Осталась одна минута, — услышали стоявшие плотной тол пой рабы. Трое пошли к тачкам и повезли гальку к раствору. Остальные тоже быстро разошлись.
— Все, о чем я говорил, — вытерев пот со лба, с облегчением проговорил Семенов, — будет сделано. Через месяц с вами будут заключены договора. Мои предшественники неверно начали дели. Я исправлю их ошибку и надеюсь на ваше понимание. Но отпустить сейчас мы никого не можем.
— Лихо он их, — усмехнулся один из охранников.
— Умеет уговаривать, — кивнул второй.
— Так, — взглянул на Лобова Семенов. — С сегодняшнего дня трехразовое питание. Сегодня же всех вымыть и создать более или менее человеческие условия для отдыха. Исполняй, — резко бросил он.
— Может, им и женщин на ночь дать? — ехидно спросил Пряхин.
— С женщинами поступить так же. Прекратить избиения. Приедет Карл — будем решать вопрос о наемных рабочих. Этих же, — он махнул рукой, — придется уничтожить. Но месяц они должны отработать. Тем, кто нуждается, оказать медицинскую помощь.
— Но это какие расходы! — всплеснул руками Лобов.
— Делайте, что я сказал! — бросил Семенов.
— И что теперь делать будем? — тоскливо спросил лежавший на копне прошлогоднего сена Виктор. — Хорош скулить, — буркнул сидевший у выбитого окна заброшенной фермы Атаман. — На кой хрен за мной увязался? Сам же базарил, что…
— Не мог же я тебя, раненного, бросить, — глухо проговорил Орехов.
— Без тебя я бы себя уютней чувствовал, — огрызнулся Атаман. Взглянув на брата, покачал головой:
— Хренушки подумаешь, что из одного пуза вылезли. Вообще-то паханы разные. — Но мой вроде работяга был, потом спился. Мать от него к твоему ушла. Ты появился. А он вообще запил, и привет. Где-то, говорят, по пьяному делу под поезд попал. Я сначала на мать злой был, но потом понял, что во всем виновата пьянка. Поэтому и зарок себе дал — никогда не пить помногу. Так, помаленьку, употребляю, и то без особой охоты. Приходится пить, а то подумают, что больной или закодированный. — Атаман засмеялся. — А у тебя как с этим делом?
— Как и у всех, — пожал плечами Виктор. — По праздникам или после бани бывает. В общем, нормально.
— Значит, ты тоже не в отца. Да, не повезло мамане с мужиками. Были два, и оба алкашня.
— Как ты узнал, — спросил Виктор, — что мама умерла?
— Я в зоне был, а там телеграф знаешь как пашет. Ты бабки получил?
— Да, спасибо…
— Ты это спасибо, — неожиданно разозлился Атаман, — знаешь куда сунь? Я матери на похороны выслал. Все-таки родила она меня. И знаешь, когда умерла, жаль стало. — Вздохнув, поморщился. — Жизнь гребаная. — Он махнул рукой. — Пока жива была, на хрен не упала. Умерла — хоть по-волчьи вой. Я сам себе судьбину делал. Почти двенадцать лет в зонах отбухал. И сейчас под ножом хожу. Но прежде чем меня зароют, я им, гребущенной породе, устрою гоп со смаком. Долго будут Степку Атамана помнить.
— Почему тебя Атаманом зовут? — спросил Виктор.
— Еще в школе дразнить начали, — усмехнулся Разин. — Фамилия и имя — как у атамана знаменитого. Только вот княжну в Волгу-матушку не бросал. Но все еще впереди. — Он засмеялся.
— Что делать будем? — снова спросил Виктор. — Ведь…
— Слушай, ты, — резко проговорил Атаман, — сделай кайф, испарись. Линяй к своей женушке под подол. Она у тебя нормалек деваха, подфартило тебе. Сейчас таких, наверное, хренушки найдешь. У меня была одна бикса. — Он криво улыбнулся. — Все в вечной любви клялась. А дела коснулось — подставила, стерва.
— Перестань меня гнать, — недовольно проговорил Виктор. — Мы все-таки мой брат. Это раз. Во-вторых, из-за меня у тебя…
— А вот этого не надо, — перебил его Атаман. — Я все по своей воле делаю. Сам начинаю, сам и ответ держать буду. Я к тебе только потому заскочил, что деваться некуда было. Знал, что менты тебя вычислят рано или поздно, но надеялся опередить. Ты бы пристроил меня куда-нибудь на месячишко Мне отлежаться нужно, а потом я бы по своим делам умотал. А позвонил — и обалдел. Ты меня чуть ли не на хрен посылаешь. Но выбора не было, вот и поехал к тебе. Слушай, если бы не эти козлята, ты бы меня принял, помог бы?
— Не знаю, — честно ответил Виктор. — Я ведь тебя и не знал совсем. Помню, как ты за меня заступался. В общем, не знаю, — повторил он. — Если бы узнал, что тебя милиция за убийство разыскивает, наверное, даже сообщил бы о тебе.
— Нормалек. Вот это братан, — усмехнулся Атаман. — Но все равно спасибо за правду.
Посмотрев на него, Виктор нахмурился.
— Что делать будем?
— Ты задолбал своим «что»! — вспылил Степан. — Сейчас главное — разобраться с теми, кто на вас наезжает. С их стороны есть жмуры, поэтому…
— Кто есть? — не понял Виктор.
— Трупы. И поэтому нужно делать дырку в черепе их главшпану. Тогда все утихнет. Можно, конечно, выплатить неустойку, но дашь раз — постоянно нырять будут. У ментов на вас нет ничего. Правда, сейчас они Ритку пытают. Ну, стараются подловить ее на словах, — заметив, как встрепенулся брат, добавил он.
— Если она ничего лишнего не вякнет, все будет путем. Так что выйдем на воротилу местного…
— Как мы на него выйдем?
— У нас есть адресок Бугая, — усмехнулся Атаман. — Если тот звонил насчет вас, значит, он с ними повязан. Вот он нам все и скажет.
— Ты Бугая не знаешь, — усмехнулся Виктор. — Его не зря Костоломом прозвали. Там такой…
— Видел я и блатней, — пренебрежительно бросил Атаман. —Все выложит, как грешник на исповеди.
— Значит, думаешь, с Ритой все будет нормально? — спросил Виктор.
— Ну, нервы ей потреплют, это точно, но она не дубоголо-вая и лишнего говорить не станет. А так вы как потерпевшие проходите. И вот еще что: если Какая война с ментами — не влазь, даже если меня запинывать будут. У тебя жена и сыновья. — Он вздохнул. — Ты им нужен. Если менты хапнут, вали все на меня. Мол, ей угрожал «дурой», ну, пистолетом, — поправился он, — чуть не убил. Мол, ты нужен был как шофер. И какой-нибудь жути подбрось, какая я псина. Иначе по делу поедешь — и все, суши весла. Кто раз в тюрягу занырнет, выбираться на пляж где загорают, не получается. И не надо ля-ля. — Увидев, брат хочет что-то сказать, он недовольно опередил его:
— Я двою судьбинушку выбрал и знаю, чего стою и куда плыву. У тебя другой расклад. А сейчас давай пожуем. Что-то мы взяли у того коновала, мать его, козла, — сплюнул он. Опомнившись, взглянул на брата. — А женушку коновала ведь ты грохнул, — уверенно проговорил он. — Ты Ритку спасал.
— Ты ей не скажи, — вздохнул Виктор, — я и то как-то…
— Открывай консервы, — перебил его Степан, — надо трохи подзаправиться.
— Добрый день, — почтительно проговорил Кардинал.
— Здравствуйте, — улыбнулась вошедшая Мила. — Я могу видеть Игоря?
— Он уехал по делам, — опередила открывшего рот Эдуарда вошедшая в комнату Алиса.
— Вот ты где. — Шагнув вперед. Мила ударила Алису по щеке. — Стерва! — Ты понимаешь, куда…
Ответная пощечина не дала ей договорить. Мила, поддернув юбку, пнула Алису в живот. Та отскочила и снова бросилась вперед. Мила блокировала удар.
Лев вскочил и, желая остановить женщин, бросился к ним. Эдуард поймал его за руку. Остановившись, тот недоуменно взглянул на него.
— Осади, — бросил Кардинал.
Женщины, кружа, наносили и успешно отбивали удары. Заглянувшая в дверь Раиса, на мгновение остановившись, бросилась на помощь подруге.
