Черная резная шкатулка из чего-то такого, очень ценного на вид. Внутри пачка открыток, перехваченных резинкой. «Дорогой Дмитрий Дмитриевич! Коллектив общего отдела Тиходонского городского комитета КПСС сердечно поздравляет Вас с годовщиной…»
Нет, это не те, кому Дмитрий Дмитриевич поверял свои тайны.
Пузатый ореховый комод, мечта домохозяйки. В верхнем ящике – яркие коробки из-под всякой компьютерной мелочи, внутри – письма. Много писем.
– Личное? – Селеденко обернулся к Марине Аскольдовне.
Марина Аскольдовна посмотрела на него так, что ему сразу захотелось проверить ширинку.
– Личное, – сказала она.
– А-а. Понимаю.
Селеденко открыл коробку. Оренбург, Сумы, Днепропетровск, Москва. «Здравствуйте, дорогие наши…» «Тетя Мария, сегодня говорил с майором, он обещал через два дня…» «Огород в этом году плохой, зато малины будет много…» Это родственники. Капитан попытался вспомнить, когда сам писал кому-то. Не вспомнил. Не о чем писать. Да и некому. В последние годы письма стали скорее формой вежливости, чем источником информации. Не забываем, мол, помним. И все такое. Но это касается обычных писем. А ведь есть еще эта, как ее… И-мейл. Электронная почта. Да, Петровский говорил ему что-то про нее. Ниточки, связи. Короче, обычную заумь свою развел прокурорский следак.
– В доме имеется компьютерная техника? – поинтересовался капитан.
– Да, у Дмитрия Дмитриевича был лэптоп, – сказала Мария Аскольдовна. – Но он наверняка запаролен, вы не сможете его включить. И я не смогу.
– Лэп… Что?
– Лэптоп. Ноутбук. Маленький компьютер. – Хозяйка закатила глаза и добавила: – Там есть клавиши. На них надо нажимать.
– Хорошо, посмотрим, – веско сказал Селеденко. – Где это у вас?
Его проводили в кабинет Дмитрия Рогова. Длинный рабочий стол был прибран, небольшой фотопортрет покойного в рамке да пустая пепельница на углу – больше ничего. Портативный компьютер с логотипом «Компак» лежал в верхнем ящике стола. Капитану Селеденко он сразу не понравился. Лэптоп какой-то. Пару раз ему доводилось иметь дело с компьютером, когда выпивал с соседом по площадке, – у того сынишка увлекался компьютерными играми, чертей каких-то кромсал на куски из «стингера». Иногда капитан тоже подсаживался, поскольку хорошее оружие любил, а «стингера» в руках держать не доводилось ни разу. Но там было все проще – компьютер как компьютер. Кнопку нажал – ба-бах, куски мяса в стороны. А здесь черный ящик какой-то. Как он хоть открывается-то?
Крышку Селеденко в конце концов кое-как открыл, но, увидев непонятное и зловещее нутро машины, от дальнейших действий отказался. Ни одной знакомой кнопки. Как бы не сломать чего.
– Ну ладно, наши специалисты здесь быстро разберутся, – пробормотал Селеденко, захлопывая крышку.
– Вы заберете его с собой? – поинтересовалась Марина Аскольдовна.
– Недели на две, не больше. Оформим акт временного изъятия, все как полагается. Никуда он не пропадет, ящик ваш… А здесь что у вас такое?
Капитан показал на длинный стеллаж с книгами.
– Это библиотека Дмитрия Дмитриевича, – Марина Аскольдовна открыла в улыбке превосходства здоровые белые зубы. – Книги. Там буквы, их надо читать.
– Да? – удивился Селеденко. – Сейчас посмотрим…
* * *
Телефон прозвонил как всегда не вовремя.
– Денис Александрович?
– Да. Слушаю. – Не отрываясь от бумаг, Денис воткнул трубку между плечом и ухом и перевернул следующую страницу бледной ксерокопии. Отчет Вагира Алдаева, кандидата технических наук и внештатного специалиста по высоким технологиям, попал к нему всего несколько минут назад.
– Да говорите же! – повторил он нетерпеливо.
– А ведь я обещала вам, что перезвоню.
– Очень хорошо. И что дальше?
Нехотя отвлекшись от алдаевского отчета, он идентифицировал голос в трубке как молодой, девичий и довольно симпатичный. Знакомый? Незнакомый?
– Вы что, в самом деле меня не помните? – Чувствовалось, что девушка к такому не привыкла. Особи противоположного пола, очевидно, вспоминали ее мгновенно.
– Погодите… – и Денис тоже вспомнил. – Вы – Вера. Журналист. Журнал «Гламур». Что-то там такое про часы… Верно?
– В точку, – констатировала Вера. – «Что-то там про часы» уже написано. Не хватает только чего-то такого – про молодого следователя горпрокуратуры и его скромный «Константин Вашерон».
– Хм, – сказал Денис.
В самом деле, с той встречи в «Монархе» прошло какое-то время, и у него было достаточно забот, чтобы не вспоминать об этом. Вера. Блондинка. Эффектная. Длинные ногти обрезаны квадратиками. Журналист. Примерка баснословно дорогих часов, мимолетная симпатия, несколько общих фраз. Она обещала перезвонить, и вот – перезвонила. О’кей. Лично он ей, кажется, ничего не обещал.
– А как вы узнали мой номер?
– Вы что, серьезно? – промурлыкала она в трубку. – Городская прокуратура у нас одна. Следователь Петровский – тоже один на всю прокуратуру. Тогда у вас не было времени выпить кофе. А как сегодня, Денис? В «Зефире»?
Это было очень дорогое кафе, из новых. Капиталистического типа. Он никогда не ходил в такие. Да и работы много.
Денис опустил глаза на страницу отчета, где ему приветливо махали завитками собачьих хвостов адреса электронной почты. Двадцать три «хвоста», извлеченные из электронного почтового ящика Дмитрия Рогова. Он посмотрел на часы.
– Хорошо.
– Тогда в четыре, – быстро сказала она.
– Я не буду давать интервью, – сказал Денис.
– Да черт с ним, с интервью. Значит, в четыре!
И бросила трубку. Последняя фраза прозвучала волнующе. Интересная девушка, подумал Денис. Но через минуту он уже забыл о ней. На следующей странице алдаевского отчета приводилось содержимое адресного списка электронного ящика Рогова. Рука Дениса сама по себе потянулась к пачке сигарет. Большинство адресов были подписаны псевдонимами – какие-то Сема, Девочка, Василь, Птица и так далее. Но были среди них и те, кого Рогов занес в список по полной форме. Например, Иван Константинович Говор.
Денис даже не стал раскрывать справочник «Губернская власть», он и так помнил, что фамилия товарища Говора расположена там на почетной четвертой странице. «Говор И. К., первый заместитель губернатора Тиходонской области. Родился в 1953 г. в д. Рассохино Волгоградской обл., русский. В 1970 г. поступил в ВПИ…»
Были там и несколько городских чинов первого ранга, и начальник Южного военного округа Степан Владимирович Нетюк, и… Постой, а это кто такой? Сударин Вячеслав Геннадьевич. Денис пролистал справочник – мимо. Включил было компьютер, чтобы порыться в Интернете, но профессиональная память уже высветила кадры телевизионной хроники: май, шестидесятилетие губернатора, шумные празднества с икрой и шампанским на Бахчаевском острове… И Сударин – высокий жилистый мужик в гражданском, представитель московской делегации, – он одним из первых произносил здравицу в честь юбиляра. «От имени Президента и Правительства Российской Федерации позвольте поздравить вас, уважаемый…» Вот так. Крупная шишка, видать.
Компьютер загрузился, на мониторе поплыла заставка – тускло отсвечивающая бронзой надпись «Гони ее, печаль-тоску». Это вчерашняя заставка. Денис сам ежедневно вводил новую надпись, соответствующую настроению, а иногда вообще ничему не соответствующую. Сегодня он сменит вывеску на «Вот упала шишка. Мишке прямо в лоб». А кто ее бросил, шишку-то?
Непонятно, кто бросил. Денис подключился к сети Интернет, набрал в поисковике: «Сударин Вячеслав Геннадьевич». Старенький монитор судорожно замигал от напряжения. Денис успел вскипятить воду и заварить себе кофе, когда на экране наконец появились долгожданные ссылки. Ну-ка, ну-ка…
«…В двадцать первом Сударин с блеском защитился в Падуанском университете, получив степень доктора, а уже в двадцать втором на его след выходит сотрудник британской разведки, тот самый Бруно Геллап, который прославился своим поразительным…» Нет, это совсем не то.
Денис стал листать дальше. Восемь из сорока шести ссылок были посвящены какому-то профессору Сударину, пронырливому белоэмигранту, скончавшемуся еще перед Второй мировой войной. Остальные ссылки указывали на ресурсы о неких Судариных, которые не были Вячеславами Геннадьевичами, либо о неких Вячеславах Геннадьевичах, которые Судариными не являлись. Очевидно, что крупная московская шишка Сударин, который произносит здравицы от имени Президента и Правительства, не достиг той степени крупности, которая привлекает общественное внимание и вставляет имя человека в Инет.
Может, попробовать на другом поисковике? Денис покосился на монитор. Нет, для этого нужны нервы. Сейчас у него нервов не было. Он наклонился и выключил компьютер. Да и париться из-за этого Сударина пока совсем не стоило. Есть работа поконкретней. Денис уселся удобнее и стал читать дальше пространный отчет. «Хорошо пишет Алдаев, – подумал он. – Просто и без прилагательных». Он читал, не отрываясь, пока за окном не стемнело окончательно.
