Они сопроводили груз до самого вагона. В их присутствии начальник смены поставил пломбу. Спецслужбисты дождались того момента, когда поезд отправится.
– Теперь не беспокойтесь. В целости и сохранности до самого Питера доедет, – пообещал им начальник смены сортировочной станции.
Сотрудники ФСО с облегчением вздохнули, сели в машину и отправились в ведомственную гостиницу, чтобы немного расслабиться, снять напряжение.
А вот с начальником смены в конце рабочего дня случилась незадача. Кто-то, когда он уже направлялся к раздевалке, стукнул его сзади по голове чем-то мягким, но тяжелым. Оглушил, короче. Обычное ограбление – вытащили у него кошелек с парой тысяч рублей, ключи от квартиры и щипцы-пломбир. Правда, щипцы нашлись при тщательном осмотре на следующий день – утром, в том самом месте, где и произошло ограбление. Потому впоследствии начальник смены переписал заявление в транспортную полицию, и документально пропажа пломбира как бы вовсе и не произошла.
* * *
Только Ларин и Дугин знали, в каком именно месте между Архангельском и Питером произошла подмена партий лазурита, перевозимых в железнодорожном вагоне, при этом сопроводительные документы, естественно, остались прежними, включая сертификат качества, за подлинность которого могли поручиться головой сотрудники ФСО. При возможностях Павла Игнатьевича и при наличии оригинального пломбира сделать это было несложно. Тормознули состав на одном из полустанков, подогнали к нужному вагону фургон… Ну а потом все было делом техники. Так или иначе, лазуритом, предназначенным исключительно для декоративных работ в средах, не соприкасающихся с теплой влажной атмосферой, благополучно облицевали бассейн в личной бане председателя КГЭК. А в своей новой резиденции Угрюмов после окончания строительства проводил каждые выходные…
…Ровно через год после описываемых событий Лора и Ларин сидели на террасе кафе «Ариадна» в Никитиной Гриве. Никто из жителей не мог бы признать в миловидной блондинке брюнетку-чертовку – ведущую передачи «Параллельные миры». Андрей же ограничился тем, что натянул по самые глаза ковбойскую шляпу и напялил солнцезащитные очки.
– Однако же и сдал Угрюмов, – усмехнулась Лора. – Ты видел его последний раз по телевидению?
– Видал – полгода тому назад вместе с президентом в массовке, еле на ногах стоял, на палочку опирался. Соединения сурьмы – страшная для здоровья вещь, из организма не выводятся, накапливаются. – Ларин разлил по бокалам красное вино. – Выглядел Угрюмов ужасно. Ну а через два месяца в официальной прессе напечатали небольшое объявление, мол, по состоянию здоровья он покидает свою должность.
– Ему недолго жить осталось, – Лора покосилась на подъемный кран, который демонтировал одну из секций бетонной стены. – Если ты не в курсе, то резиденцию Угрюмова так и не успели перевести из статуса детского дома в частные владения. Владиславу Святославовичу теперь не до этого, ему о вечном думать приходится. Скоро сюда дети заедут; вот станут удивляться, обнаружив в одном из помещений бассейн, облицованный лазуритом. С этим, Андрей, что-то надо делать, детей жалко.
– Лора, тебе станет легче, если я сообщу, что перед тем, как охрана из ФСО передала надзор за объектом местным властям, какая-то сволочь ночью подогнала бетономешалку к главному корпусу и залила этот самый лазуритовый бассейн бетоном марки «500»?
– А бетон нельзя выбить отбойными молотками? Детей жалко.
– Бетон можно, но эта сволочь постаралась на славу – в бетон оказались заброшены обрезки железнодорожных рельсов. Их теперь и «болгаркой» не осилишь…
– Можешь не продолжать. Я уже догадываюсь, какая сволочь совершила подобное.
– Бетонным миксером управлять несложно даже ночью, – не стал скрывать своего участия Ларин. – А теперь выпьем с тобой за то… – он замолчал, покосившись на девушку и парня, целовавшихся под фонарем неподалеку от крана, демонтировавшего бетонную стену. – Кто позволил ей приехать сюда? Она же отца подставить может и всю нашу организацию!
– Ты о Даше? – прищурилась Лора. – Пусть себе приехала, пусть целуется со своим Витей. Тебе мало наших искалеченных судеб? Ей жить в той стране, которую мы передадим следующему поколению, немного почистив ее от всякой мрази. Остальное от них зависит. Поддерживаю твой тост: «Чтоб он сдох!» Я имею в виду Угрюмова.
– Угадала мои мысли, – ухмыльнулся Ларин. – Но за покойников, даже потенциальных, пьют, не чокаясь. Короче говоря: «ШОС»!
– Почему ты сократил все до аббревиатуры «ШОС»? – возмутилась Лора. – Должно быть «ЧОС»: «Чтоб Он Сдох».
– Ты говоришь с московским акцентом, а не на правильном литературном языке питерцев. Всякий москвич произносит вместо «что» – «што», вместо «чтоб», «штоб». Вот потому я и предлагаю выпить за столичное «ШОС», а не за питерское «ЧОС», пьем, не чокаясь.
– Черт с тобой, согласна. Выпьем за столичное «ШОС». Главное – результат, и его недолго ждать осталось, – Лора приподняла бокал с вином и, не чокаясь, выпила.
И тут Ларин прищурился, не веря своим глазам.
– Что такое? – напряглась Лора, оборачиваясь на взгляд напарника.
По улице, не замечая сидящих в кафе Андрея и его спутницу, бодрой походкой шел десантник. Его было не узнать: здорового цвета кожа, чисто выбрит, никаких мешков под глазами, движения четкие и выверенные. Даже местная «синева», группирующаяся у магазина, не смотрела в сторону изменившего свой облик десантника.
– Так ты же говорил, что его того… ну, эти чупакабры... – недоумевала Лора.
– Иногда, Лорочка, они возвращаются, – губы Ларина расплывались в улыбке. – Десантура же.
– Может, ты его еще к нам за стол пригласишь? – насторожилась женщина, не желая, чтобы их идиллию с Андреем нарушил третий лишний.
Но Ларин лишь пожал плечами, так и оставив этот вопрос без ответа. А через какое-то мгновение его лицо уже было полностью серьезным.
– Слово свое он сдержал – пить бросил. Надо будет с Павлом Игнатьевичем поговорить, – загадочно проговорил Андрей.
– По поводу?
– По поводу его приема в нашу организацию. Не на ведущие роли, разумеется. Есть работенка и «на подхвате», когда человек даже не подозревает, что его используют в благих целях.
– Чем больше тебя знаю, тем больше тебе удивляюсь, – вздохнула Лора.
Тем временем десантник, купив в магазине коробку конфет и бутылку шампанского, направился к ожидавшей его на скамейке девушке. Не прошло и пяти минут, как галантный кавалер в голубом берете со своей спутницей уже прогуливались в обнимочку по аллее скверика. А к их ногам, золотясь в лучах заходящего солнца, падали и падали пожелтевшие листья.
– А вот от тебя такого не дождешься, – уколола Ларина Лора.
– В нашей работе лирике места нет, – ухмыльнулся Андрей.
– Ну вот, опять за старое…
– Зато всегда есть место исключению, – подмигнул Андрей.
