– Это почему? – удивился Антон.
– Когда мы с твоим бывшим хозяином обговаривали детали, он заверил меня, будто никто, кроме него, не будет знать об участии моих людей в этом деле.
– Я бывший омоновец, – соврал Антон. – Был его консультантом практически во всех вопросах.
– Значит, ты тоже виноват?
– В чем?
Чеченец со злостью ударил по подлокотнику кресла кулаком:
– В гибели моих людей!
– Извини, но меня там не было.
– А кто удвоил охрану? Почему ушел джип?
– Поясни.
– Ты издеваешься? – Асуев побагровел. – Белый обещал, как только мои люди убивают водителя, его человек кончает прилетевшего с грузом парня и всех, кто будет в машине.
– Я не был знаком с деталями плана, – спокойно ответил Антон. – Груз, который перевозился, был предназначен погибшему сегодня депутату. Белый безумно хотел его присвоить. Я лишь одобрил принятое им решение обратиться к тебе за помощью и брать его на трассе.
– Откуда ты про меня знаешь? – Глаза чеченца сузились. Он с подозрением уставился на Антона.
– У меня есть информация о всех более-менее имеющих вес людей, живущих в Москве и Питере. От министров до уголовников.
Неожиданно дверь открылась, и в кабинет вошел грузный, почти двухметрового роста мужчина. Под расстегнутым кожаным плащом был безупречный черный костюм. Бледно-розовый галстук был слегка ослаблен, а верхняя пуговица белоснежной сорочки расстегнута.
«Гипертоник и страдает от избытка веса, – подумал Антон, услышав его тяжелое дыхание. – Однако, если двинет по морде, мало не покажется».
Асуев что-то сказал ему по-чеченски. Тот кивнул в ответ головой и перевел взгляд на Антона.
– Документы давай!
– У меня два паспорта, – повернувшись к Асуеву, спокойно сказал Антон. – Фальшивый на имя Антона Филиппова и настоящий, старого образца. Я специально прихватил его с собой, предполагая такой расклад.
– Зачем нам липа нужна? – раздался от входа голос вошедшего.
Антон вытащил из внутреннего кармана паспорт старого образца, которым его снабдил Родимов, и положил на стол рядом с собой.
– Бери.
– Неси сюда!
– Нет уж, уважаемый. – Антон повернулся к Ахмаду: – Я вроде бы на правах гостя, а не пленника.
– Мирзо, – Асуев указал глазами на документы. – Забери.
Тот безропотно подошел к столу, обдав Антона запахом дорогого одеколона, и, небрежно сунув паспорт в карман плаща, направился прочь.
– Не волнуйся, – заметив недоумение в глазах Филиппова, успокоил его Асуев. – Мирзо – начальник моей службы безопасности. Он проверит тебя. Потом, возможно, и о делах поговорим. А пока иди.
– Я поставил в известность о твоих предположениях начальника отдела, – стоя у плиты и следя за закипающим кофе, сказал Данила.
Лена перестала нарезать хлеб и развернулась в его сторону.
– И какое решение, если не секрет, приняли-то?
– Для тебя не секрет, – он выключил газ и смеющимися глазами посмотрел на нее. – Будут планировать совместную операцию. Филиппова возьмут в разработку. Ты от прокуратуры продолжаешь вести дело официально, я – как твой друг.
– Любовник, – уточнила она.
– Или жених? – Он подошел и обнял ее за талию. – Так или иначе, хороший тандем получается. Сначала будем под благовидным предлогом подвозить их домой, потом заглянем на чаек. Тебе нельзя, а мне можно навязаться в друганы к этому отморозку. Так, глядишь, и громкое преступление будет раскрыто.
Неожиданно лицо Раенко сделалось грустным. Она села на диванчик кухонного уголка и задумалась.
– Тебе не хочется со мной работать? – заметив изменения в настроении возлюбленной, удивился он.
– Нет, наоборот, я этому очень рада, только...
– Что только? – Он присел перед ней на корточки и взял ее руки в свои. – Боишься?
– Я глаза Регины забыть не могу. Сильная женщина. Одно ее освобождение чего стоит. А поступок Антона, если, конечно, это сделал он, мне симпатичен. Он наказал негодяев, которые наверняка бы убили его жену и сына.
– Да, – согласился с ней Линев, – в этом деле много белых пятен. У убойного отдела Восточного округа вообще версия расходится с нашей. Участие Филиппова в ликвидации депутата и Белоцерковского там ставят под большой вопрос. Ладно, – он поднялся и сел рядом с ней. – Давай ужинать – и в постель. Сегодня наши вплотную занялись сбором информации об этой семье. Наверняка к завтрашнему утру чего-нибудь накопают.
– Поделишься? – Она игриво заглянула ему в глаза.
– Конечно, мы же теперь официальные напарники...
* * *
Делиться полученной информацией Линев пришел в обед и лишь через трое суток. В кабинете у Раенко, кроме нее, никого не было, а сама она, заварив кофе, собиралась перекусить бутербродами.
– Ты вовремя, – обрадовалась Лена. – Садись.
Болтая о пустяках, она разлила кофе по чашкам и уселась за стол. Неожиданно ее насторожило настроение Линева.
– Что-то ты плохо выглядишь. Неприятности на работе?
Не сводя с него взгляда, она откусила бутерброд и отпила кофе.
– У нас с тобой проблемы. – Он потер лоб, собираясь с мыслями, затем вздохнул: – Слышала про разборки на шоссе под Одинцовом?
– Глупый вопрос, – усмехнулась она. – Кто же про это не знает?
– Было установлено: колонна из семи машин семнадцатого ноября выехала из Москвы. – Он достал записную книжку. – Восемнадцатого, в ноль часов, они прошли пограничные посты России и Украины. В одиннадцать пятьдесят по Москве эта же колонна зарегистрирована вновь.
– То есть они возвращались? – уточнила Раенко.
– Именно так, – кивнул головой Линев. – В украинском МВД тогда выдвинули предположение о намечающемся «сходняке» воров в законе. Установили наблюдение. Однако прибывшие в Харьков люди лишь встретили самолет из Заира и сразу ретировались. Среди троих прилетевших есть и наш Филиппов, только паспортные данные в полетном листе другие.
– Интересно. – Раенко так увлек рассказ, что она перестала жевать. – И кем он был там?
– Гнатенко Николай Иванович.
– А как они узнали?
– Это не они, а мы сегодня получили фотодокументы от своих коллег из Харькова.
– Быстро работаете.
– Террористы подгоняют, – он грустно улыбнулся. – Ты почему не ешь?
– Заслушалась, – она отхлебнула уже остывший кофе. – А дальше?
– Все трое «африканцев», включая Филиппова, ехали в одной машине. Им удалось проскочить засаду и уйти от погони. Машину нашли под Тучковом. Там же три трупа тех, кто пытался их преследовать. Дальше эта троица воспользовалась машиной преследователей, затем бросив ее на железнодорожном вокзале.
– А кто их встречал?
– Директор частной охранной фирмы Нигматулин и его люди. По оперативным данным, эта контора курировалась господином Подковыркиным через Белоцерковского. Ну, а потом, как говорится, чем дальше в лес, тем больше дров. – Допив, наконец, свой кофе, он устало откинулся на спинку стула. – По всему выходит, напали на них люди Ахмада Асуева. Филиппов с прилетевшими оказал активное сопротивление, а уже в день гибели Подковыркина, поздно вечером, приезжал к чеченцу в офис.
– Вы уже установили за ним наблюдение?
– Нет, но Асуева держим в поле зрения.
– Так кто все-таки Филиппов?
– Стыдно признать, но нашей конторе удалось узнать лишь то, что он действительно около года работает начальником службы безопасности банка и является капитаном запаса.
– А где он служил и почему уволился? – Раенко поднялась и налила себ0е еще кофе.
– В его личном деле всего пара листочков. Я с таким впервые сталкиваюсь. Военком, говорят, только руками развел. Закончил здесь, в Москве, общевойсковое училище. По распределению попал в Ленинградский военный округ командиром мотострелкового взвода. Дальше его следы теряются. В выписке из приказа сказано, что причина увольнения – оргштатные мероприятия.
– Как это? – не поняла Раенко.
– Видимо, часть расформировали, – пожал плечами Данила.
– Какие у тебя планы? – Лена принялась убирать со стола.
– Ты вызываешь кого-нибудь из них сегодня?
– Нет, смысла не вижу. Регину я допросила. Антон категорически отказывается отвечать на вопросы, ссылаясь на государственную тайну. Сказал: якобы какие-то структуры параллельно прокуратуре проводят собственное расследование.
– Типичный признак шизофрении. Хорошо. – Немного подумав, он встал из-за стола. – Есть повод приехать прямо к ним домой.
* * *
Вечерело. В засыпающем под покрывалом первого снега лесу было тихо.
– Люблю такую погоду, – вздохнул полной грудью Родимов и обвел взглядом стоящие вокруг сосны.
Наблюдавший за ним Филиппов едва заметно улыбнулся. Генерал говорил эти слова в любую погоду и в любое время суток, стоило ему оказаться за чертой города.
– На меня Раенко давит. Вчера заявилась с каким-то хмырем – он мне анекдоты на кухне травил, а она Регинку в комнате мучила.
