Роман, грызя веревку на запястьях, ответил длинным, прерывистым стоном. Ему даже играть не приходилось, настолько мучительны были его ощущения.
– Хочешь говорить? – приникая то глазом, то ухом к щели, допытывался Альберто.
Роман разразился стоном, воюя с болью и путами.
– Я позову синьора, – предложил Альберто. – Ты все ему скажешь, и он тебя спасет.
Ответом ему служил очередной стон, до того тяжкий, что даже у Альберто пошли мурашки по коже.
– Упрямый дурак! – крикнул он. – Все равно ты во всем признаешься. Зачем так мучиться?
Роман яростным рывком, едва не сломав зубы, сорвал веревку с запястий. В это же мгновение он сбросил пиджак и с визгом упал обнаженной спиной на землю, ерзая по ней так, что кожа вмиг стала черной, как сажа.
Господи, как хорошо!
Одновременно Роман развязывал веревки на ногах. Руки, скользкие от пота и от земли, превратившейся под ним в жидкое месиво, то и дело соскальзывали, но тем яростнее Роман продолжал свои попытки.
– Будешь говорить? – взывал Альберто, жаждущий отличиться.
Кроме того, ему надоело томиться возле сарая, в то время как его упитанный приятель потягивал кофе в прохладе дома.
Роман только стонал.
Альберто, постояв еще несколько минут, разочарованно отошел от двери. Должно быть, доктор дал этому puto слишком слабую дозу.
Наконец ноги были свободны.
Желание стащить мокасины и ступить босыми ногами на землю едва не свело Романа с ума.
Но он не дотронулся до обуви, как бы сильно ему того ни хотелось. Она еще ему понадобится, а Роман не был уверен, что, сняв ее, у него достанет силы воли надеть ее снова.
Сотрясаясь, точно в жестокой лихорадке, Роман поднялся из своей ямы и попытался дойти до дверей, до которых было шагов десять.
Это оказалось выше его сил. Не сделав и пяти шагов, он с воем кинулся обратно к яме.
Если бы доктор Антонио случайно не подсказал ему, как можно облегчить страдания, Роман позвал бы Рамеро уже с добрый час назад.
Но он нашел способ противостоять боли. И пусть этот способ был примитивен и имел весьма кратковременный эффект, он все-таки существовал, и вместе с ним получила право на существование и надежда.
Пролежав несколько минут в грязи, Роман крикнул слабым голосом.
– Альберто!
Дохляк, присевший было на корточки в тени сарая, насторожился.
– Мне послышалось или он вправду меня зовет? – спросил он охранника, дремавшего рядом на траве.
Тот пожал плечами, не очень поня со сна, о чем его спрашивают.
– Альберто! – возопил Роман.
– Что? – подскочил к двери телохранитель Рамеро. – Что ты хочешь? Позвать синьора?
Роман зарыдал.
– Альберто! – со стоном выкрикивал он. – Послушай, Альберто!
– Да? Да, я слушаю тебя, – прижимаясь ухом к двери, отвечал дохляк.
Роман теперь уже плакал в голос.
Альберто переглянулся с проснувшимся охранником. Видно, этому шпику здорово досталось. Он не был похож на того, кто может просто так залиться слезами. И коли уж он до этого дошел, то, значит, припекло его, что надо.
– Альберто, – выкрикивал вперемежку с рыданиями Роман, – я хочу тебе сказать… О, я не могу это терпеть! Альберто! Альберто…
– Что? Что? – засуетился под дверью Альберто. – Что ты хочешь мне сказать?
– Альберто, застрели меня! – кричал Роман. – Я не могу… О… Застрели меня, прошу!
Альберто покосился на дом. Бежать за синьором? А вдруг шпион ничего путного не скажет? Только напрасно заставлять босса бегать туда-сюда.
– Что ты хочешь сказать? – сурово спросил он.
– Я все тебе скажу, – закричал Роман. – Только застрели меня, прошу! О, быстрее, я не могу больше…
Альберто принял решение. Сначала он узнает, что хочет сказать пленник, а затем, если в этом будет нужда, пошлет охранника за синьором Рамеро.
Он достал свой «кольт» и открыл засов.
– Держись возле меня, – приказал он охраннику.
Тот кивнул, беря автомат наизготовку.
Роман, умоляя скорее избавить его страданий, до последнего лежал в яме, боясь, что не сумеет продержаться под дверью так долго, как того потребуют уговоры Альберто.
Но когда он услышал, что засов открывается, он выскочил из ямы и подбежал к двери.
Сначала в дверь просунулась рука с пистолетом. Затем, пытаясь разглядеть, что происходит внутри, показался сам Альберто.
– Ты где? – спросил он.
Роман, которого уже начали одолевать судороги, схватил «кольт» за длинное дуло, вырвал его из руки дохляка и рукояткой, как кистенем, наотмашь ударил его в лоб.
Треснула размозженная кость. Альберто, постояв мгновение, рухнул внутрь сарая.
Роман наставил кольт на охранника.
– Стоять!
Охранник, увидев некое чудище, точно вылезшее из преисподней, и черную дырку ствола, замер на месте.
– Сюда! – сдерживая голос, который помимо его воли срывался на крик, приказал Роман.
На ватных ногах охранник сделал несколько шагов вперед и сейчас же получил удар по затылку.
Он еще не упал, а Роман уже сорвал с него автомат и бросился к дому. Он был одержим только одной мыслью: завладеть сывороткой и избавиться от мучений.
Ничего не видя вокруг, он мчался гигантскими прыжками к дому. Разорванные до паха, перепачканные землей брюки развевались позади него, как вымпелы боевого корабля.
Он уже преодолел половину расстояния, когда раздался пронзительный визг, тут же многократно усиленный.
Это сестры, плещущиеся у пруда, увидели жуткое существо, вооруженное до зубов и несущееся к дому, и подняли тревогу, не столько от усердия, сколько от страха.
Послышались крики мужчин, бабахнул выстрел, другой, над головой Романа просвистели пули.
Завизжав не хуже сестер, Роман на бегу огрызнулся очередью из автомата.
Где-то закричали с болью и яростью, раздались выстрелы из нескольких стволов. Из-под ног Романа полетели фонтанчики земли, что-то рвануло его за штанину.
Не обращая на это внимания, Роман наддал ходу, но тут же увидел, что на ступеньки дома выскочил молчун и наставил на него свой «вальтер».
Роман вскинул руку с «кольтом», дважды нажал на спуск. Пули марки «магнум» отшвырнули толстяка в сторону, как котенка. Но из дверей выскочили еще два боевика, припали к стенами и открыли беглый огонь из двух стволов.
– Брать живым! – раздался властный окрик Родриго.
Роман понял, что в дом ему не прорваться.
Оскалив зубы и яростно паля с двух рук, он бросился к навесу. Джип – его последняя надежда.
К счастью, под навесом никого не было. Боевики Сапатера переместились под густой кустарник, где и коротали день в дреме и разговорах.
Сейчас они пытались отрезать Романа от гаража, активно паля из автоматов в землю перед ним.
Но Роман уже понял, что по нему стрелять не будут, и со всех ног мчался к навесу.
– Задержите его! – крикнул Родриго.
Наперерез Роману бросилось несколько человек.
Он припал на одно колено и дал по боевикам длинную очередь.
Один человек покатился по земле, остальные залегли.
Роман воспользовался паузой и в несколько отчаянных прыжков добрался до джипа. Он помнил, что ключ торчал в замке зажигания, а водитель залил на его глазах полный бак.
Прыгнув за руль, он завел мотор и вывернул баранку, сразу направляя машину к воротам.
– Задержать!
Крик Родриго Роман услышал даже сквозь рев мотора.
Бандиты начали стрелять по колесам. Но Роман уже мчался по поляне – лавируя среди деревьев и набирая скорость он не давал бандитам прицелиться.
Несколько секунд – и Роман увидел ворота.
Но что это?
Дорогу ему преградил глухонемой Гото. Он вытянул вперед свои ручищи и явно намеревался остановить джип, точно это был бык, сорвавшийся с привязи.
Роман, крича от боли и ярости, прибавил газу. Стальной бампер со страшной силой ударил Гото и подбросил высоко в воздух. Роман только услышал, как по крыше грохнуло и прокатилось тяжелое тело, и вслед за тем, проломив ворота, он вырвался на свободу.
Свобода, конечно, было относительной. Ибо куда ехать в этой дикой чащобе, он не представлял.
Но все-таки он был жив, управлял автомобилем и мог хотя бы на короткое время оторваться от погони.
И это было счастье!
Что погоня будет, Роман не сомневался. Во-первых, для Рамеро недопустимо, чтобы он добрался до Торреса и передал ему какие бы то ни было сведения. Во-вторых, это был вопрос престижа.
Но все это было пока не важно. День еще далеко не кончился, и Роман надеялся, пока светло, уехать как можно дальше.
Он особенно не мудрил с выбором маршрута. Чтобы не делать круги вокруг лагеря, он ориентировался по солнцу, держа путь прямо на него. И ехал туда, где мог пройти внедорожник.
Понятно, что о быстрой езде речь не шла. Джунгли есть джунгли, по ним не разгонишься. Роман мог бы поехать той дорогой, которой они прибыли на фазенду. Но он опасался, что Рамеро вызовет на подмогу боевиков, которые его там перехватят, и поехал хоть и по бурелому, но зато в неизвестном бандитам направлении.
