– Слышишь, как тихо стало? Хотя вряд ли кто в ауле спит!
– Населению шуметь резона нет! Понимают, что за Халифа взялись всерьез. Люди ждут, что принесет день грядущий.
– Наверное! А Халиф ломает макушку, как свалить отсюда.
– Возможно, у него уже есть план, раз «вертушку» запросил. Не думаю, что его подельник Умар сказал правду. Так далеко они не полетят. Им бы углубиться в горы или перелететь в Грузию. Учитывая сложность нынешних отношений между Москвой и Тбилиси, боевиков грузины примут.
– План-то у Халифа, может, и есть, а вот шансов на реализацию этого плана практически нет.
– Вот именно, что практически. Теоретически возможно все, даже невозможное, а тонущий, как знаешь, даже за соломинку цепляется. Но хрен с ними, с этими уродами. Что-то Ступин задерживается.
И, словно услышав Дрозденко, вдали раздался рокот вертолета.
Бурмистров сказал:
– А вот и Витя Ступин на своей лайбе прилетел.
Андрей взглянул на часы:
– Вовремя! До очередного этапа переговоров полчаса.
Но Халиф не стал ждать 0.15. Он выслал Галанова к двери, как только стих шум работы двигателя «Ми-8».
Голос подельника Халифа прозвучал в ночи неожиданно для спецназовцев:
– Капитан? Это Умар! Слышишь меня?
Дрозденко вышел в террасу:
– Слышу. Но мы вроде договаривались на 0.15?
– Обстановка изменилась. Ждать утра не будем. Я должен проверить вертолет.
– Погоди, Умар, для начала освободи-ка трех женщин и детей!
– Они спят!
– Аул не спит, мы не спим, а заложники уснули?
– Да!
– Так разбуди их!
Видимо, Халиф подсказал Умару, как следует поступить, так как Галанов неожиданно согласился:
– Хоп, капитан! Мы отпустим двух баб и трех щенят, что помладше! Через пять минут они выйдут во двор.
– Пусть сразу уходят в аул, во дворе им делать нечего.
– Ладно! После того как мы отпустим часть заложников, вы должны пропустить меня к гаражу. Я проеду на внедорожнике до вертолета. Со мной будет заложница, так что не вздумайте предпринять попытку моего захвата. Как только я с заложницей поднимусь на борт и увижу, что с «вертушкой» все в порядке, с вами будет говорить хозяин!
– Хорошо! Выпускай женщин и детей!
Андрей вызвал на связь командира группы:
– Первый! Я – Третий!
Соловьев ответил:
– Я все слышал, Третий, пропускай Галанова к вертолету. Второго пилота заменит Второй, он обработает подельника Халифа на борту!
– А не рискованно валить Галанова, ведь у него наверняка будет связь с Халифом?
– Я разве сказал, что мы будем валить Умара?
– Понятно!
– Наконец-то дошло.
– Так, может, заменить весь экипаж и отработать вместе с Умаром и Халифа на борту?
– Нет! Халиф хитер. Наверняка найдет способ проверить безопасность «вертушки». А вообще, что-то мне подсказывает, что Халиф подставляет своего подельника, сам же и не думает использовать вертолет.
Дрозденко, подумав, согласился:
– Возможно! Подставляя Умара, Халиф планирует сосредоточить все наше внимание на «Ми-8». А сам думает рвануть в Кентумское ущелье, не останавливаясь у «вертушки».
– Более того. Не исключено, что Халиф планирует вывести вертолет из строя. Для этого потребуется одна граната или очередь в баки трассирующими пулями.
– А ведь ты прав, командир! Выведя «Ми-8» из строя, Халиф будет иметь время оторваться от нас, уйдя в ущелье. До Кентума он не дойдет, на полпути бросит машину. Но, поднявшись на вершину, сможет скрыться в лесу. Он понимает, что мы у Хаба-Юрта большие силы держать не могли, да и сам штурм показал, что действовали всего несколько человек. Следовательно, полноценного преследования мы организовать не сможем. А подход дополнительных сил потребует времени. И времени немалого. Если Халиф все просчитал, то у него реально появляется шанс на спасение.
Подполковник Соловьев заметил:
– Появился бы, если мы не просчитали бы его действия и не выставили Волкова.
– Да, этого он предположить не мог. Кто станет оставлять вне боя резерв, если для штурма людей раз, два и обчелся. Но все, командир! Выходят заложники. Их ты встретишь за воротами?
– Это не ваша забота. На вас – Халиф!
– Понял!
Дверь женской половины дома открылась, и во двор вышли две женщины, закутанные в черные одеяния. Они несли на руках малолетних детей. Третий ребенок, мальчик, всхлипывая, семенил рядом, держась за юбку одной из женщин, чье лицо до глаз было закрыто платком. Заложники вышли за ворота. Кто-то, видимо, встретил их. Раздался мужской голос, и шаги быстро стихли в ночи. Вместо них вновь раздался голос Галанова:
– Капитан! Мы выполнили ваши условия.
– И это радует, как говорил наш бывший и общий руководитель. Вы выполнили условия, мы тоже их выполним. Можешь выходить из дома и следовать к машинам.
– Откройте ворота!
– Сам откроешь, прислугой к тебе никто не нанимался.
Умар закричал:
– Я сказал, откройте ворота, или мы прекратим все переговоры и убьем заложников.
– Ладно, ладно, успокойся. И чего ты такой нервный, Умар? Все же идет по вашему сценарию!
– Это еще надо проверить!
– Так поезжай и проверяй. Никто тебе мешать не будет! А ворота, черт с тобой, мы откроем.
– Это вы дети сатаны.
– Ага! А ты добропорядочный мусульманин. Глубоко верующий террорист.
– Кончай базар. Открывай ворота!
Дрозденко взглянул на Бурмистрова. Тот, кивнув, положил автомат на пол, и пошел к воротам забора. Распахнул обе створки и вернулся в дом. Из женской половины показался Умар. Он одной рукой прижимал к себе хрупкое тело женщины, также облаченной во все черное, в другой руке держал гранату, демонстративно подняв ее. Через ночной прицел Дрозденко заметил, что кольцо находится в предохранительной чеке, но оно было надето на большой палец бандита. Капитан крикнул:
– Умар!
Подельник Халифа остановился, повернулся в сторону дома, выставив женщину перед собой:
– Что еще?
– Ты с гранатой-то поосторожней будь, а то споткнешься ненароком, на улице все же ночь – и отойдет чека. Сам подорвешься – хрен с тобой, женщину ни за что загубишь. Лучше убери дуру. Если я сказал, что тебя никто не тронет – значит, так оно и будет. Да и управлять машиной сложно, когда на пальце висит «РГД».
– Это не твое дело. Своим подчиненным будешь указывать, что делать.
– Настырный ты, Умар! Черт с тобой, хочешь носить гранату, носи! В конце концов, если что, она тебе первому кишки выпустит. Ступай, путь свободен!
Галанов, прикрываясь заложницей, приблизился к «Тойоте», обошел внедорожник и открыл дверцу стоявшего рядом «Ниссана». Заставил женщину сесть в машину. Следом взобрался сам, не выпуская из рук гранаты. Взревел двигатель, «Ниссан» выехал со двора и свернул налево.
Дрозденко доложил Соловьеву о начале движения одного из террористов.
Галанов быстро доехал до стоявшего у дороги вертолета. Так же, прикрываясь заложницей, вышел из автомобиля, заглушив двигатель. Подошел к трапу, крикнул в люк:
– Эй, экипаж! Командир, ко мне!
Из люка выглянул Ступин:
– Я – командир, экипаж в кабине пилотов.
– Сколько человек?
– Два, второй пилот и бортинженер!
Галанов приказал:
– Бортинженер свободен! Пусть выйдет из вертолета и уйдет за высоту. Ты – за штурвал, ко мне второго пилота. Выполнять, быстро!
Ступин спросил:
– Вместо бортинженера ты полетишь?
– Не твое собачье дело. Исполняй приказ.
– Ладно!
Командир экипажа отошел от люка. Вскоре по трапу спустился один из летчиков. Взглянув на террориста, пошел к высоте. Следом появился заместитель командира группы, майор Каменев, заменивший собой штатного члена экипажа. Представился:
– Второй пилот, капитан Евстигнеев.
– Спустись вниз.
Каменев подчинился. Встал перед бандитом.
Галанов приказал:
– Раздевайся!
– Что?
– Раздевайся, сказал! До трусов!
– Прямо здесь? Может, на борт поднимемся?
Умар поднял вверх гранату, которую вновь приготовил к подрыву:
– Ты плохо понимаешь, капитан?
Каменев вздохнул:
– Ладно!
Он разделся, показывая террористу каждый предмет летной формы. Убедившись, что второй пилот оружия при себе не имеет, Галанов разрешил ему одеться.
– На сколько хватит топлива? – спросил он.
– По времени или по расстоянию?
– По расстоянию!
– На требуемые вами семьсот километров горючки хватит.
– Точнее!
– На семьсот двадцать километров.
Каменев не знал тактико-технических характеристик вертолета и ответил наугад, резонно предполагая, что и боевик не имеет представления о возможностях «Ми-8».
Галанов кивнул.
– Хорошо! Этого достаточно! Сейчас заходим на борт, осматриваем вертолет. Если спецы устроили в нем засаду, лучше скажи сейчас. Увидев лишнего человека, я тут же подорву гранату, ты погибнешь вместе со мной и женщиной.
– Мы не самоубийцы, – объявил Каменев, – на борту посторонних лиц нет. Лишь командир в кабине и я!
