Все, что сейчас смог бы добыть полковник, это пистолет, зажатый в руке убитого сержанта из военной полиции. До убитого было не больше трех десятков метров, но не твердой суши, а водной глади водоема.
«Интересно, какая здесь глубина?»— подумал Крутов, но его размышления прервали пули из «аграм-2000», выбившие целый ворох щепок из крышки стола. Теперь уже выбирать не приходилось.
— Прикрой, Керл. — Родион сорвался с места, прежде чем женщина успела сообразить, что и к чему, и перемахнул через перила.
Воды в пруду оказалось по колено, но, что главное, дно было твердым и жестким. Очутившись в воде, Родион изо всех сил бросился к убитому, как морской слон на мелководье, поднимая вокруг себя каскады брызг. Пули свистели над головой, но ни одна его не зацепила.
Рывок, еще один, и вот он возле самой площадки, прикрытый деревянным настилом. Ухватившись за ствол «беретты», Крутов рванул ее на себя, но убитый сержант держал оружие мертвой хваткой. Укрывшись за балкой, служившей опорой площадки, Родион разжал по одному пальцы покойного полицейского.
Наконец в его ладони оказалась широкая рукоятка тяжелого пятнадцатизарядного армейского пистолета. Большой палец привычно взвел курок.
Из холла метнулась стремительная серая тень. Почти не целясь, Родион трижды выстрелил, албанец выронил маленький черный автомат и полетел кубарем в воду.
Теперь по нападавшим был открыт перекрестный огонь. Один из албанцев громко закричал. Не знавший албанского языка, Крутов догадался, что он зовет на помощь остальных боевиков.
Сжав двумя руками «беретту», Родион опустился на левое колено, ловя в прицел вход в ресторан. Он успел подстрелить еще одного боевика, когда тот оказался в светлом прямоугольнике дверей. Следующий за ним боевик вскинул руку с зажатым в ней круглым предметом. Но тут же следующая пуля ударила албанца в руку, дробя кости предплечья, рука мгновенно повисла безвольной плетью, круглый шар гранаты покатился по деревянному настилу. Боевик надрывно закричал, пытаясь отпрянуть назад, но получил еще две пули в грудь и тяжело завалился на спину. Следом раздался оглушительный взрыв, яркая вспышка озарила стены башни. Сорвавшись с места, Крутов забрался на настил и бросился в холл. Возле дверей лежали трупы убитых боевиков, среди которых можно было рассмотреть и тело мертвого метрдотеля. Его белая рубашка была залита кровью. Нападающие расстреляли несчастного сразу, как только началась заваруха…
Один из боевиков оказался жив, он лежал в углу, упираясь спиной в дверной косяк. Левая часть лица была в крови, левая рука вовсе представляла собой кровавое месиво. Но правый глаз зло пялился на Крутова, и в правой руке был зажат пистолет. Два выстрела прогремели одновременно. Смерть и на этот раз обошла Родиона, а вместо правого глаза боевика появилась черная с обожженными краями дыра.
Все было кончено. Со стороны кухни на Крутова пялилось несколько пар напуганных глаз, где-то в глубине зала жалобно поскуливали напуганные до смерти посетители. Из-за перевернутого стола выглянули Каролина и Моше. Родион махнул им рукой и только сейчас заметил, что ствольная коробка его пистолета находится в крайнем заднем положении, признак того, что все патроны расстреляны.
Опустив фиксатор, Родион поставил ствольную коробку в прежнее положение, потом подошел к площадке, где еще совсем недавно сидели военные полицейские. Второй сержант также был мертвым, его одежда была в крови, вокруг ног растеклась большая лужа бурой жидкости. На столе возле керамической пепельницы лежала связка ключей с электронным брелоком. Захватив ключи со стола, Крутов вернулся в холл, где его уже ждали Каролина и Моше Кацц, буравящие его ошалевшими взглядами. Он в очередной раз спас их и снова становился непризнанным вожаком, которому полковники двух разных государств были готовы беспрекословно подчиняться.
— Моше, останешься здесь, дождешься полиции и предъявишь свое удостоверение международного наблюдателя. А мне нужно срочно на базу, кое-что выяснить, — зло произнес Крутов, пряча за поясом брюк пистолет.
— Я сделаю все, как нужно, — глухо произнес израильтянин…
Еще десять минут назад «Крайслер» выглядел вполне пристойной машиной, теперь же это была груда искореженного железа, рядом стояли такие же изуродованные «Лексус» и «БМВ», возле последнего автомобиля лежал труп водителя, молодого человека в короткой кожаной куртке.
— Боже мой, — прошептала Каролина Флетчер, ладонью прикрыв рот. Только сейчас она осознала всю серьезность происходящего, но Крутов не позволил ей впасть в истерику.
— Керл, сейчас не до слез, — открывая дверцу «Хаммера», Родион ухватил женщину за руку, помог ей забраться в салон, сам быстро сел за руль внедорожника. Вставив ключ в замок зажигания, провернул. Мощный двигатель заработал ровным гулом, и машина в одном рывке покинула стоянку. Когда армейский вездеход влился в поток транспорта, Родион, изредка поглядывая на Флетчер, заговорил ровным спокойным голосом: — Каролина, слушай меня внимательно. Твоя честь и служебная карьера находятся в одной связке с моей свободой, и если сегодняшнюю комбинацию мы проиграем, все пойдет прахом.
Крутов не ошибся, полковник ВВС США, сделавшая сама себя, Каролина Флетчер осознала все сказанное партнером и, напоследок шмыгнув носом, мгновенно отбросила в сторону все сантименты и абсолютно спокойно спросила:
— Что я должна делать?
— Мне нужно, чтобы ты меня прикрыла. Что бы там ни произошло, ты должна меня прикрыть, в противном случае на эшафот идти придется вдвоем, — не отрываясь от дороги, произнес Родион.
— Я поняла, — твердо сказала Каролина, открыв сумочку, извлекла оттуда запасную обойму и привычным жестом заменила в пистолете пустую. Передернув затвор, дослала патрон в патронник.
«Хаммер» проскочил поворот, впереди замаячила ограда гостиницы «Улыбка». Крутов до предела вдавил педаль газа — тяжелый армейский внедорожник грозно зарычал и, подобно многотонному тарану, устремился в сторону гостиницы. Перед высокими воротами появились двое охранников, которые отчаянно замахали руками, но водитель даже не думал останавливаться, они сейчас для него не существовали.
Мощный удар, удивленные крики и громкий скрежет металла. Отшвырнув в сторону смятые ворота, «Хаммер» на полной скорости влетел на территорию гостиницы.
— Вперед! — рявкнул Крутов, когда внедорожник резко затормозил перед центральным входом в здание. Теперь не время хороших манер, теперь приходилось действовать, как в бою. Родион бежал впереди, Каролина, сжимая в руке пистолет, не отставала от него.
Странная парочка быстро пробежала по первому этажу и так же стремительно взлетела по лестнице на второй.
— Что происходит? — ничего не понимая, закричал встретившийся им в коридоре второго этажа Джеймс Гучас, но ни Крутов, ни Флетчер не удостоили его ответом. Родион бросился к номеру, где проживал Брюс Матерсон. Удар ногой, и дверь вместе с замком влетела вовнутрь номера.
— Вы с ума сошли! — из спальни выскочил военный юрист, но закончить свою гневную тираду он не успел, удар кулаком в грудь сбил его с ног.
Выхватив из-за пояса «беретту», Родион с бешено горящими глазами навис над Матерсоном. — Что, сука, не ждал? Сейчас я тебе, падла, мозги по стенке размажу.
— Чего ты хочешь? — завизжал капитан, чувствуя, как в его лоб с силой упирается ствол пистолета.
— «Албанская корчма», говоришь? — рычал Крутов, без жалости буравя лоб военного юриста пистолетом. — Говори, сука, когда тебя завербовал Джафар, говори, или я сейчас здесь устрою кровавую харчевню. Или корчму.
В номер вихрем влетел Джеймс Гучас с несколькими охранниками, но ствол «хеклер коха», направленный твердой рукой полковника Флетчер, заставил их остановиться. Тем не менее охранники были готовы открыть огонь, но Гучас, услышав прозвучавшее имя Джафара, коротко приказал:
— Не стрелять.
— Молись богу своему иуде, сука, — указательный палец надавил на собачку спускового крючка, раздался щелчок холостого выстрела.
— Вот черт, — выругался Родион и передернул ствольную коробку. — Забыл дослать патрон в патронник.
Второй раз он не успел надавить на спуск, капитан Матерсон с широко распахнутыми глазами и пузырьками пены в уголках рта закричал:
— Я все скажу, все… Только не надо больше… Три года назад в Эль-Кувейте я проигрался в казино, крупно проигрался. Арабы хотели меня продать в рабы бедуинам, но Джафар выкупил… — Матерсон жалобно всхлипнул и глухо зарыдал.
— Вот и все, — устало произнес Крутов и отбросил бесполезный пистолет, тяжело опускаясь в кресло.
Каролина также опустила свой пистолет и, развернувшись, вперила полный ненависти взгляд в бывшего коллегу.
