– Да, это мне тоже известно.
Еще прошлым летом центр по мониторингу пиратства в Куала-Лумпуре распространил фотографии двух кормовых траулеров российского производства – «Бурун Оушн» и «Арена», – которые сомалийцы переделали для своих целей. Один из этих фальшивых траулеров, по данным спутников и воздушного наблюдения, постоянно находится примерно в шестидесяти морских милях на северо-восток от столицы сомалийского региона Пунтленд – порта Босасо. Второй – постоянно дрейфует где-то в Аденском заливе… При обнаружении танкера или рыболовецкого судна, команда которого считает себя в полной безопасности на таком значительном удалении от побережья, пираты спускают на воду быстроходные моторные лодки с абордажными командами – и действуют далее по привычной, не раз отработанной схеме.
– Ну хорошо, мистер Дженкинс, допустим. Но ведь это не значит, что…
– Ну конечно же, нет! Думаете, самих судовладельцев не беспокоит сложившаяся ситуация? Да если хотите знать, с точки зрения господина Майдановича и его коллег, к коммерческим судам, к супертанкерам, которые являются кровью мировой экономики, со стороны государственных органов и правительств отношение возмутительно безразличное! Отрасль просто поражена тем, что ведущие мировые державы с их гигантскими военно-морскими силами не могут обеспечить безопасность судоходства на одной из самых главных водных артерий мира, связывающей страны Азии с Европой…
Собеседник Владимира Александровича сделал паузу, дожидаясь, пока подошедший официант вновь наполнит бокал минеральной водой и удалится от столика на достаточное расстояние:
– Отчего-то считается, что это проблема судоходных компаний. На нее вообще никто не хотел обращать внимания до тех пор, пока судовладельцы не пригрозили изменить маршруты следования своих судов и направлять их мимо мыса Доброй Надежды, через юг Африки – то есть в обход Суэцкого канала. Понятно, что это в несколько раз удлинило бы время перевозки на направлении главных грузопотоков и не могло бы не вызвать весьма негативные последствия для мировой экономики. Особенно сейчас, в условиях глобального финансового кризиса.
– Но ведь с недавних пор там действует целая международная группировка военных кораблей?
– Ну конечно! Американцы, французы, немцы, русские, индийцы, корейцы… и еще кто-то, кажется. Жаль только, что в большинстве случаев толку от этого нет никакого. Океан большой, судов по нему ходит много, поэтому они либо опаздывают, либо не вмешиваются… – покачал головой мистер Дженкинс. – Аденский залив является зоной активного судоходства, а на все танкеры и сухогрузы никакого охранения не хватит. К тому же, помимо торговых судов, там болтается множество мелких рыбацких лодок, траулеров и баркасов, которые в любой момент могут быть использованы для захвата. При этом пиратские нападения в международных водах во многих случаях не подпадают под юрисдикцию национальных судов.
– Мне это известно, – Владимир Александрович сделал глоток минеральной воды и поставил на скатерть стакан.
– Не сомневаюсь, коллега. Зато вряд ли вы знаете, что именно рекомендовало прошлой осенью Министерство иностранных дел Великобритании военным морякам Ее Величества.
– Простите?
– Британским военным морякам настоятельно рекомендовано как можно мягче обходиться с сомалийскими пиратами! В частности, не надо брать их в плен – из-за опасения того, что те могут запросить политического убежища в Великобритании. – Мистер Степан Дженкинс развел руками, демонстрируя высшую степень недоумения: – Дело в том, что отправленных на родину в Сомали несчастных морских разбойников по мусульманским законам может ожидать смертная казнь. Гуманное британское законодательство не может этого допустить, поэтому в случае пленения пиратов их придется везти в Соединенное Королевство или пристраивать в какой-то другой стране, где их ни в коем случае не казнят… вот во избежание этих хлопот дипломаты и советует нашим военным мирно разрешать все возможные инциденты.
– Значит, по вашему мнению, следует вообще отказаться от применения силы против пиратов?
– Я этого не говорил.
– А что же прикажете делать?
– Помните историю с голландским сухогрузом «Амия Скан», в экипаже которого было четверо русских? Сомалийцы захватили его в Аденском заливе прошлой весной, когда судно перевозило буровую установку из Кении в Румынию. Голландцы тогда вели переговоры с пиратами, но потом вдруг местные официальные власти заявили, что практика выплаты денег пиратам провоцирует новые преступления и что они намерены взять судно штурмом. Тогда, между прочим, ваш собственный российский МИД обратился к сомалийским властям с просьбой не предпринимать мер, которые могут создать угрозу жизни экипажа. Пираты, в свою очередь, заявили, что убьют заложников, если судно попытаются захватить силой.
– В конце концов, судовладелец заплатил им больше миллиона долларов.
– Но все остались живы и здоровы…
– Значит, надо платить?
Англичанин закатил глаза под потолок и демонстративно заученно продекламировал:
– Разумеется, в первую очередь для победы над пиратством необходимо серьезное укрепление государственных институтов в самом Сомали… или в самой Сомали? Я не знаю, как правильно.
– Какая разница…
– К сожалению, пока ничего подобного не предвидится. Следовательно, в этой связи приобретают особое значения меры, которые могут предпринять сами судовладельцы для охраны судов, экипажей и пассажиров. Но и здесь не все так просто, коллега. Кажущееся очевидным решение – вооружить команду огнестрельным оружием, чтобы в случае необходимости отбить нападение пиратов, – на самом деле весьма, весьма спорно… Прежде всего, находящееся на борту огнестрельное оружие необходимо декларировать, всякий раз входя в территориальные воды того или иного государства. В случае если таможня обнаружит не задекларированные «стволы», судно может быть конфисковано, а моряки окажутся в тюрьме.
– Вы же сами понимаете, мистер Дженкинс, что это не…
– Ну, допустим, такую проблему несложно решить… – неожиданно и сразу согласился англичанин. – Но ведь есть и другая опасность. Недавно, например, было опубликовано очень серьезное немецкое исследование, согласно которому только в двух из сорока шести случаев нападения на торговые суда применение оружия смогло отпугнуть пиратов. Обычно же сопротивление лишь обостряет ситуацию, и в дальнейшем с заложниками могут обращаться грубо.
– Да что вы говорите?
– Напрасно иронизируете, коллега. Когда команда малазийского танкера «Бунга Мелати», направлявшегося в Роттердам с грузом пальмового масла, попыталась оказать сопротивление пиратам, открыв огонь из огнестрельного оружия, один из моряков был убит… Пираты все-таки захватили танкер, увели его к себе в порт и получили выкуп в три миллиона долларов – а вот жизнь человеческую уже не вернешь.
– А вот наш, российский сухогруз «Капитан Маслов», к примеру, ушел от пиратов…
– Это лотерея… азартные игры со смертью. Наше Международное морское бюро настоятельно рекомендует капитанам и членам экипажа при нападении пиратов сохранять спокойствие. Судовладельцы устраивают для капитанов судов и членов команды специальный инструктаж. Параллельно внедряются средства так называемой «пассивной защиты» – в основном это водометные установки, а также специальные звуковые пушки, которые издают пронзительный звук, вызывающий боль в ушах. Круизные туристические компании используют свои методы противодействия…
– Какие же методы? – изобразил интерес Виноградов.
– Естественно, они строго засекречены.
Владимир Александрович отогнул манжету и демонстративно взглянул на циферблат часов:
– Простите, мистер Дженкинс… правильно ли я понимаю, что наши переговоры по поводу выплаты денежной компенсации семье погибшего русского капитана Валерия Зимина не привели к положительному результату?
– Отчего же? – приподнял брови лондонский адвокат. – Напротив, я почти уверен, что разумные финансовые претензии ваших доверителей будут удовлетворены. Скажем так – в качестве проявления доброй воли со стороны господина Майдановича. И, разумеется, при обязательном условии, что никто не станет привлекать к этой печальной истории ненужного внимания в средствах массовой информации.
– Принимается, – кивнул адвокат Виноградов. – Очень приятно. Спасибо, коллега…
– Ну что вы, дорогой коллега, не за что.
– Но вы ведь даже не поинтересовались суммой, о которой идет речь?
– Размер выплаты не имеет большого значения, – отмахнулся англичанин. – По вопросу денежной компенсации вдове и детям покойного капитана я целиком полагаюсь на ваш здравый смысл и чувство меры… Мистер Дженкинс внимательно посмотрел прямо в глаза собеседнику: – Тем более вы ведь приехали в Лондон не для этого?
