После грохота вертолета показалось, что сказал громче, чем следовало бы.
– Это Туман, к движению готов.
– Дрон, в норме…
Через полминуты стало ясно: высадка прошла успешно. Травм не было.
Со стороны могло показаться, что вертолет просто прошел над землей на минимальной высоте. На самом деле он оставил на земле горстку людей, способных наворотить дел, как небольшая армия…
– Джин, Шаман, – Антон отыскал взглядом притаившихся за валунами чеченцев.
– Джин на связи, – отозвался майор.
– Головной дозор, – с ходу поставил задачу Антон.
В случае внезапной встречи с бандитами офицеры-чеченцы должны обеспечить группе возможность рассредоточиться и занять выгодные позиции. Для этих целей они одевались как боевики, не брили перед командировками бороды. Зачастую это сбивало с толку бандитов, притупляло бдительность, давало возможность подойти к ним вплотную.
Джин с Шаманом поднялись и двинулись вдоль склона.
Если идти строго по курсу вертолета, то уже с вершины расположенной справа горы можно будет увидеть злосчастный аул. Но Антон не исключал, что сейчас боевики в этом направлении тоже ведут наблюдение. Так, волей или неволей, придется совершать обход и выходить с другой стороны.
Работали, как всегда, парами. Антон с Дроном взяли на «буксир» новичка Ермакова. Он пока был один. Шествие замыкали Туман и Гущин. Офицеры-чеченцы двигались впереди, на удалении зрительной связи. Шли ровно. Лишь когда над небольшим распадком, заросшим мелкими березками, в воздух взлетели несколько напуганных кем-то птах, Джин присел и поднял над головой сжатую в кулак руку. Группа бесшумно растворилась среди небольших деревьев, росших вперемежку с кустарником. Но уже через пару минут продолжила марш. Как оказалось, причиной тревоги послужил обычный горный козел…
* * *
Люди Хусейна вырыли яму глубиною по грудь и продолжали отбрасывать землю. Опасаясь погрешности, подстраховались, поэтому ее диаметр был равен размерам воронки от приличной авиабомбы. Наконец раздался скрежет по металлу. Хусейн, в это время говоривший о пустяках с Мухханадом, замолчал и вопросительно посмотрел на перепачканного землей Усмана.
– Есть, – подтвердил тот, навалившись спиною на вертикальную стену.
Хусейн поднялся с земли и подошел к яме, из которой двое его моджахедов уже осторожно доставали артиллерийский снаряд.
Мухханад запустил руку под косматую бороду и с задумчивым видом поскреб шею:
– Хм!
– Тебя удивляет? – Хусейна развеселила реакция араба. – Ты, наверное, ожидал, что мы достанем кувшины?
Араб покосился на стоявшего рядом Расу:
– Если выплавить весь тротил, то в снаряд такого калибра войдет не меньше драгоценностей, чем в кувшин.
– Ты прав, – согласился Хусейн.
Тем временем Усман смел рукой с болванки песок, воткнул ее наконечником в грунт и стал отворачивать донную часть. Когда крышка была снята, у Мухханада от удивления открылся рот. Полость стодвадцатипятимиллиметрового снаряда была плотно забита золотыми украшениями и камнями. Но это было не все, рядом, на бруствере, появились еще два аналогичных боеприпаса. Люди Хусейна стали заботливо снимать с них пленку и скотч.
– Сюда не только украшения прятали, – не без гордости сказал Хусейн. – В свое время через Грозный Дудаевым был налажен канал поставки в Азербайджан бриллиантов. Как ты понимаешь, часть из них в обработанном виде возвращалась назад. Здесь они тоже есть.
Мысли Мухханада путались, голова наполнилась странным туманом, а в ушах появился протяжный звон. Да если бы он только знал, рядом с чем сидел все эти дни! Ведь даже малой части того, что сейчас достают из земли люди Хусейна, хватит, чтобы открыть у себя на родине собственное дело, стать уважаемым человеком и беспечно жить до конца своих дней… Зачем эта война, грязь, постоянный страх оказаться в руках кафиров? Вот оно, счастье!
Чтобы Хусейн ничего не заподозрил, Мухханад с деланым безразличием отвернулся и посмотрел в сторону равнины. Пришло время обеда. Мысли путались. Неужели он так и не воспользуется предоставленным ему шансом разбогатеть? Нужно что-то срочно делать. Однако ничего путевого в голову не приходило. Как ни крути, но для начала необходимо избавиться от Хусейна и его людей. Это очень непростая задача. Вернее, невыполнимая. Доку хорошо все просчитал. Как оказалось, он учел и слабости моджахедов. Значит, недооценил его Мухханад. Чтобы успокоиться, араб стал искать негативные стороны последствий. Допустим, ему удалось стать единоличным хозяином клада. Как бы он поступил дальше? Первым делом пришлось бы перепрятать все в другое место, а Доку сказать, что в последний момент напали русские… Нет, этому мало кто поверит. Кафиры обязательно рассказывают по телевизору о том, как и где провели очередную операцию. С другой стороны, если бежать со всем этим добром, то придется прятаться до конца жизни. А если учесть, как в таких случаях ищут, проживет он совсем немного. Мухханад поежился. Как-то сразу не подумал об этом. На него ополчится весь исламский мир. Он станет изгоем. Но ведь должен же быть какой-то выход? Так ничего и не решив, он развернулся к Хусейну, равнодушно наблюдавшему за действиями своих людей:
– На что пойдут эти деньги?
– Мы давно не заявляли о себе, – пожал плечами Хусейн. – Пора снова заставить неверных вздрагивать по ночам.
Тем временем содержимое снарядов стали аккуратно перекладывать в специальные брезентовые пояса и сумки.
– Скажи, ты давно знал об этом кладе? – не выдержал Мухханад.
– Это не клад, а достояние нашего народа, – уточнил Хусейн.
– Может, этого хватит, чтобы начать новую войну с кафирами? – раздался из ямы голос.
Араб скрипнул зубами. «Фанатики! А что если предложить Хусейну скрыться со всем этим богатством у него на родине?» Он пристально посмотрел на чеченца.
– Тебя что-то беспокоит? – почувствовав на себе взгляд, спросил Хусейн.
– Представь себе, не пойдем мы больше воевать, а сядем в самолет и полетим в Эмираты…
Взгляд Хусейна обжег араба.
– Это шутка такая была, – Мухханад вздохнул. – Интересно, а много еще тайников в вашей республике?
– Это не наше с тобою дело, – на полном серьезе ответил Хусейн.
Моросивший с обеда дождь усилился. Под ногами зачавкала грязь.
Неожиданно один из четырех назначенных в охрану моджахедов резко поднялся с земли и стал пристально смотреть в сторону заросшей кустарником и мелкими березками ложбинки.
– Что ты там разглядел, Назир? – тут же поинтересовался Хусейн, который, казалось, видел все, что творится вокруг. Общались моджахеды через закрепленные на левой половине курток станции.
Но Назир словно не слышал командира. Он резко вскинул автомат и выстрелил куда-то в сторону зарослей. Только после того как эхо одиночного выстрела затерялось где-то среди гор, ожила станция у Хусейна:
– Это Назир! Кафиры по распадку идут!
– Ты ничего не путаешь? – нахмурил брови Хусейн. – С трех сторон за горой наблюдают наши братья. Я специально выставил дальние посты. Они бы сообщили, что сюда поднимаются люди.
Хлопок «винтореза» опрокинул на спину стоявшего в стороне Расу и развеял сомнения Хусейна в том, что его человек ошибся.
– Ускорить работу! – крикнул Хусейн, а сам бросился к развалинам, на ходу сделав несколько выстрелов в сторону, куда смотрел Назир.
Мухханад стоял, не зная, как поступить. Хотя, когда пришел Хусейн, они быстро распределили обязанности. Сейчас араб и двое его помощников должны были начать уходить вдоль склона на север, отвлекая на себя противника, и, в конечном итоге, занять небольшую высотку левее аула. Это позволяло контролировать устье распадка. Часть людей Хусейна принимала бой прямо здесь, у развалин и ямы. Задача у всех была одна: обеспечить отход трех груженных золотом и камнями моджахедов к Ассе, прямо по склону. Но никто не рассчитывал, что пойдет дождь. Сейчас этот спуск превратится в скольжение, которое закончится внизу смертью. К тому же убит Расу. Непонятно, почему не было доклада от дальних секретов. В результате кафиры подошли почти вплотную. Началась неразбериха.
А между тем араб уже отчетливо разглядел двух перебежавших между камнями русских. Треск очередей и хлопки «винторезов» словно разгневали небо. Дождь хлынул как из ведра.
Араб бросился к яме и, не обращая внимания на свист пуль, треск очередей и крики раненых, замер на ее кромке. Двое из находившихся внизу моджахедов, бросив все, вели огонь по распадку. Один уже лежал на спине. Над правой бровью красовалось пулевое отверстие. Под головой, в грязи, растеклась лужа крови. Никто не видел появившегося за спиной араба. Неожиданно его словно кто-то подтолкнул. Он спрыгнул вниз. В разные стороны полетели желтые брызги. Ноги по щиколотку увязли в песке и мелких камнях. Не обращая внимания на моджахедов, араб рухнул на колени перед кучкой лежавших на брезенте драгоценностей, схватил пригоршню камней и сунул в карман разгрузочного жилета. Потом сгреб золотые украшения и стал рассовывать их по карманам брюк.
