– Я вам обещаю больше ничего не спрашивать. Вы можете сегодня днем все подготовить?
– Вы не хотите меня понять. Такие дела не делаются за несколько часов. Нужно подготовить наши документы, обосновать наше предложение французам. Затем получить деньги и начать осторожно скупать акции, чтобы не вызвать панику на бирже. Весь процесс займет не меньше месяца.
– Тогда начинайте сегодня, – решил Шарипов, – и постарайтесь сделать все как можно быстрее.
– Мы все сделаем. Простите, что я вынуждена вам напомнить. В прошлом месяце мы говорили о существенном сокращении в нашей компании. Согласно вашим указаниям, сокращению должна подвергнуться почти половина наших сотрудников. Я, конечно, подготовила списки, но мы не сможем работать в таком урезанном виде.
– Пока все остановите, – распорядился Ринат, – никого не увольняем. Давайте работать. И ничего не говорите людям, чтобы зря их не волновать.
– Разумеется. Если разрешите, я вам перезвоню сегодня ближе к вечеру. Сейчас в Париже только половина девятого. Разница во времени.
– Да, я помню. Спасибо. Я буду ждать вашего звонка.
– Я могу задать вам еще один вопрос? – спросила Попова.
– Пока только я задавал вопросы. Конечно, можете.
– Вы это делаете намеренно? Чтобы контрольный пакет не достался вашим родственникам? Это что-то личное или вы вообще не хотите отдавать под их контроль Харьковское объединение?
– И то и другое, – ответил Ринат, – я просто решил стать единоличным владельцем этого предприятия. Не забывайте, что я сам выходец с Украины. И, в конце концов, почему мне не стать немного богаче? Как вы считаете? Может, во мне просто проснулась некая коммерческая жилка? Доставшаяся мне в наследство от моего дяди?
– Тогда конечно.
– Значит, договорились.
– Я вам перезвоню, – пообещала Попова. – До свидания.
Он положил телефон на тумбочку рядом с собой. И улыбнулся. Он утрет нос своим дядям и покажет всем, какой он бизнесмен. О другом дяде он старался не думать. Если Глущенко узнает, что именно он задумал, то просто не разрешит ему покупку такого пакета акций. Хотя, судя по всему, помешать Ринату он уже не сможет. Шарипов улыбнулся. Можно сделать так, чтобы об этом никто не узнал, несколько наивно подумал он. Ринат даже не подозревал, что именно сегодня запустил механизм тех непредсказуемых последствий, которые должны были случиться через два месяца.
Он прошел в ванную, чтобы умыться. Взял мыло, наклонился, намылил руки и собирался положить мыло обратно в мыльницу, когда неожиданно поднял голову. Из зеркала смотрел абсолютно незнакомый, чужой человек. Значит, здесь кто-то есть. Он вздрогнул, мыло упало в раковину. Черт возьми. Он так и не привык до конца к своему новому лицу. Наверно, к нему нельзя привыкнуть. Невозможно до пятидесяти лет носить одно лицо, а потом сменить его на другое. И хотя пластическая хирургия творит чудеса, психологически очень трудно, подчас невозможно перестроиться. Он до сих пор не мог спокойно смотреть в зеркало на свое новое лицо.
Глущенко вымыл руки, стараясь больше не смотреться в зеркало, вытерся полотенцем и вышел из ванной. Ему нужно привыкать к этому лицу, ему нужно полюбить эту физиономию как родную, свыкнуться с ней, стать единым целым. Он сел в кресло и негромко выругался. Если бы не события на Украине, если бы не уголовное преследование, которое могли начать со дня на день французские правоохранительные органы, если бы не его связи в России, Украине, США, где его считали одним из основных олигархов, связанных с мафией. Если бы не измена его молодой жены, которая готова была путаться с кем угодно, лишь бы получать удовольствие и наставлять рога своему не совсем молодому и совсем нездоровому мужу. Нет, он был в порядке. Он по-прежнему мог переспать с любой женщиной, все исправно работало. Но болезнь, полученная еще в студенческие годы, сделала его бесплодным. Он знал суровый приговор врачей. С женщинами он может получать удовольствие, но детей у него никогда не будет. Это порождало такие дикие комплексы, что он ненавидел любого молодого человека, у которого была счастливая избранница, любую женщину, которая имела рядом полноценного мужчину.
И тогда он сорвался. Устроил взрыв, в котором погибли все, кого он ненавидел. И он сам – Владимир Аркадьевич Глущенко, один из самых богатых людей Восточной Европы, известный в России и Украине олигарх, состояние которого оценивалось в миллиарды долларов. Он все рассчитал, прежде чем уйти. Но оказалось, что не сумел предусмотреть почти невозможного. У него нашелся близкий родственник, внук его отца, внук его фактического отца, о котором он даже не подозревал. Это было в прошлом году. Тогда Глущенко готов был разорвать этого наследника на кусочки, растоптать, стереть в порошок. Позже он успокоился и понял выгоды своего нового положения. Если бы даже такого наследника не было, его следовало найти. Чтобы он принял большую часть наследства, а затем спокойно и постепенно перевел бы все деньги на имя самого Глущенко, вернее, на имя человека, которым он стал.
Он протянул руку и взял телефон. Рука тоже была другой. Врачи поработали неплохо, применили все новейшие достижения медицины. Он сам никогда бы не узнал себя, если бы встретился с самим собой на улице. Он поменял все, не только внешность. Он сменил привычки, отказался от курения, от своих любимых блюд, даже от водки, которую он предпочитал всем остальным напиткам. Теперь он пил заграничное «пойло» и делал вид, что ему нравится. Зато он впервые за много лет стал ходить без охраны, не оглядываться, не опасаться за свою жизнь. Даже верный Карим не знал, где именно находится его босс и с каким лицом он является теперь всему миру.
Глущенко включил телефон. Эти несколько аппаратов он включал только тогда, когда звонил своим людям. По самым неотложным делам. И теперь, набрав номер, он терпеливо ждал, пока Карим ответит. Он послал его несколько дней назад в Москву, чтобы проверить все слухи и уточнить, что именно там произошло. Наконец Карим ответил. Он знал, кто именно может ему позвонить на этот номер.
– Здравствуйте, – сказал Карим.
– Здравствуй, – раздался голос Глущенко, – как ты добрался?
– Спасибо, все хорошо.
– При переходе проблемы были? Я имею в виду, с бумажками? – он спрашивал про границу и паспорт. Карим его сразу понял. Он приехал в Москву из Минска, специально прибыв сначала в Белоруссию, чтобы проверить свой новый российский паспорт, выписанный на чужое имя.
– Нет, – ответил он, – никаких проблем.
Хорошо, подумал Глущенко, пока еще мы можем передвигаться со старыми паспортами по всему миру, возвращаясь в Россию. Но скоро обещают ввести биометрические паспорта, где будут указаны физические параметры вплоть до цвета глаз. И самое обидное, что там должны быть отпечатки пальцев, которые сразу выдадут их владельца. Подделать отпечатки пальцев практически невозможно. Глущенко знал это лучше других. И тогда при пересечении любой границы, где установлена подобная аппаратура, он будет схвачен и изобличен. Пока они все передвигаются относительно спокойно. Ведь Карим тоже «погиб» в той вертолетной катастрофе.
– Ты уже встречался с младшим братом?
Он спрашивал про Талгата, который был руководителем службы безопасности компании «Астор» и, спасая своего босса – Рината Шарипова, невольно подставился под пулю бандита. Ранение оказалось достаточно тяжелым, но не опасным для жизни. Пуля попала в плечо. Он потерял много крови, но молодой тренированный организм быстро шел на поправку. Он уже переехал домой и ходил по квартире, постепенно увеличивая физические нагрузки.
– Мы с ним разговаривали, – подтвердил Карим.
– Что там произошло? Он рассказал подробности?
– Да. Девушку действительно похитили. И попросили одну большую штуку, – так он называл миллион долларов, – но Талгат умный. Он всегда был очень умным. Он послал туда вместо вашего племянника совсем другого человека, похожего на него. И окружил это место. Похитители попались в ловушку. Но потом была авария, и они погибли.
Он не стал уточнять, что аварию тоже организовали сотрудники его младшего брата.
– Это я все знаю, – недовольно прервал его Глущенко, – что было потом? Ты расскажи мне, что там потом случилось?
– Они договорились встретиться во второй раз, чтобы освободить девушку. Но во время встречи их главный «специалист» начал стрелять и попал Талгату в плечо. Талгат тоже стрелял и два раза попал в другого.
– Потом? – нетерпеливо спросил Глущенко. – Что потом было?
– Ничего особого. Талгата в больницу увезли, главного «специалиста» тоже. Ему пуля в ногу попала. А другой погиб, сгорел в своей машине.
– Талгат был рядом, когда машина горела?
– Нет. Его увезли в больницу.
– Кто-то поджег машину?
– Талгат этого не знает.
– Кто стрелял в главного «специалиста»? – таким термином они называли главаря банды Диланова.
