– А-а, – кивнул Роман.
Кто бы сомневался. Они все сейчас – банкиры.
– Давно с ним знакома?
– Месяца два. Он увел меня от одного художника. Лыкин, может, слыхал?
Роман утвердительно качнул головой.
– Плохой художник, – объявила Лена. – Все какая-то детская мазня. Он мне объяснял про какой-то кубизм, супоростизм…
– Супрематизм.
– Во-во, точно. Но я ничегошеньки не поняла. Он меня нарисовал – кружочки, черточки… Ну, дичь! То ли дело у нас в Самаре. Река, поле, кони – все как живые. Это я понимаю – картины. А этот все какие-то каки-маляки мазюкает, смотреть смешно. Но деньги хорошие получает, на Западе его ценят. Я думала, может, мне заняться, че я, не смогу так? Но тут меня Жора сманил, не до искусства стало. Если б знала, какой он гад, ни за что бы к нему не ушла…
– Чем Жора не угодил?
– Псих. Чуть что не так, давай орать, одежду рвать, как будто я ему какая-то… Денег не жалеет, ничего не скажу, но держит, как на цепи. Ты сам видел. Только засек, что меня в зале нету, сразу побежал искать. На фига мне такая радость? Я свободно жить люблю. А ты мне сразу понравился. Видно, что прикольный. С таким не соскучишься. И в сексе толк знаешь, не то что этот мухомор… У него если когда и бывало, то на пару минут. Отбили все на зоне, ничего не держится. Еще и от этого бесился. А чего беситься? Не можешь – не бери. И другим не мешай… Короче, надоел он мне до жути.
– И ты решила найти другого?
– Ага, – кивнула Лена. – Теперь я от тебя не отстану. Вон, вон мой дом! Здесь поворот направо… Вот, этот подъезд. Подожди пять минут, я сейчас выйду.
– Проводить?
– Да не надо, я сама дорогу знаю.
Лена выскочила из машины и исчезла в подъезде, унеся пиджак Романа вместе с сигаретами и суммой рублей в тысяч десять. Деньги – ладно, но торчать без курева в машине среди ночи было тоскливо. Хорошо, если вернется. А если нет?
На всякий случай Роман развернулся и встал так, чтобы рвануть со двора, как только появятся архаровцы Жоры. Что Жора без последствий сей инцидент не оставит, Роман не сомневался. Оскорбление было слишком большим, особенно для подобного типа. Как же, увели «телку» из-под носа, да еще и на виду у всех. Как такое стерпеть? Никак невозможно. А потому – месть до седьмого колена.
Ну, мести Роман не боялся, благо никаких таких колен у него в помине не было. Но неприятности в виде сожженной машины или отморозка в подворотне, вооруженного ножом, могли последовать.
Разумнее всего было бы дать по газам и тихонько укатить домой. Пиджак и деньги – небольшая жертва за возможность продолжать тихую холостяцкую жизнь. А то, что с возникновением в ней Лены тишина кончится, было яснее ясного.
Но то ли хмель еще бередил душу, не позволяя бросить совращенную им девушку в беде, то ли удерживало нереализованное до конца желание, но Роман упорно стоял на месте и ждал испарившуюся красотку.
Пять обещанных минут давно прошли. Прошли и десять, и пятнадцать. Он нервничал. Вот-вот могла заявиться бригада Жоры и отрезать копуху от выхода. И тогда он ей ничем не сумеет помочь.
Наконец Лена вышла. В бирюзовом коротком платьице, в новых босоножках, свежая, как майская ночь, она выглядела восхитительно. Впечатление немного портили две большие спортивные сумки, которые она с трудом волочила за собой.
Роман вышел из машины, положил сумки в багажник.
– Какой ты милый, – пропела Лена, прыгая в машину.
– А где пиджак? – спросил Роман, садясь за руль.
– Ой, пиджак! Я забыла его дома. Сбегать?
– Не надо, – остановил ее Роман, которого при виде длинных гладких бедер вновь обдало жаркой волной.
Бог с ним, с пиджаком. Деньги из него наверняка перекочевали ей в сумочку, повадки этих молодых мародерш Роману были хорошо известны, и он их за это отнюдь не осуждал. Каждый выживает, как может. А вот задерживаться здесь еще на какое-то время было действительно опасно.
Вскоре они катили по свободным в это время улицам Москвы, наслаждаясь сверканием улиц, скоростью и ощущением полноты жизни.
Лена, блаженно улыбаясь, выставила голову в открытое окно и напевала в такт звучащей в салоне песни. Роман испытующе глянул на нее. Кажется, девушка под кайфом. И до того была, и дома добавила.
В сущности, ничего страшного, взрослым людям не возбраняется получать удовольствие тем способом, который они в состоянии оплатить. Но дело в дозе и в зависимости. Если баловство – ничего. Но если случай, близкий к клиническому, надо быть настороже.
Роман прокатился по городу чуть дольше, чем того требовалось для возвращения домой. Понятно, что Жора пока отстал. Но привычка к перестраховке заставляла убедиться в полной безопасности, тем более что ехал он не один, а с виновницей раздора.
«Не Елена, так просто Лена, – думал Роман, сворачивая наконец к себе. – От судьбы не уйдешь. Что-то из всего этого выйдет?»
От его квартиры Лена пришла в восторг и тут же принялась осваивать территорию. В том смысле, что отыскала, где находится бар, и проинспектировала содержимое холодильника.
После чего, ничуть не смущаясь, высыпала на столик белый порошочек из пудреницы, сделала кредиткой две ровные дорожки и мгновенно всосала их трубочкой, скрученной из долларовой банкноты.
– Хочешь? – предложила она Роману, втирая остатки кокаина в ноздри. – У меня еще есть?
– В другой раз, – отказался тот, наливая себе виски.
Голова ощутимо побаливала – начиналось похмелье. Он выпил виски залпом и налил еще. Боль отлегла, сменяясь утраченной было легкостью.
Лена набулькала себе мартини, выпила, как воду, звездой раскинулась в кресле. Роман старался не пялиться на белый треугольник шелка, видный из-под задранного платья.
– А у тебя клево. Один живешь?
– Один, – сказал Роман, включая магнитофон.
Хрипловато, чувственно запела Шадэ. Этот диск всегда стоял наготове, для таких вот случаев.
Лена скривилась:
– Может, что другое есть?
– Например? – осведомился Роман.
– Ну, Жанна Фриске. Или Дима Билан. Тащусь от Билана.
– Нет, такого не держу… Отстал от жизни, прости.
– Ладно, пусть играет, – снисходительно позволила Лена, берясь за мартини. – Хоть и отстой, но слушать можно. А ты кем работаешь?
– Да… Мониторинг демпинговой экспансии.
– Круто, – уважительно отреагировала Лена. – Я сразу поняла, что ты серьезными делами занимаешься.
Она выпила еще бокал, потянулась, органичная, как кошка. Глянула на Романа, наморщила носик.
– Жора теперь всю Москву перероет, – почему-то со смехом сообщила она. – Тольку фигушки ему. Я в его золотую клетку не вернусь.
Она мягким, совершенно естественным движением соскользнула с кресла, встала на колени перед Романом и принялась расстегивать ему брюки.
– Он думает, раз денег куры не клюют, так все возле него на цыпочках будут бегать. Счас!
Роман закурил, с интересом наблюдая за ее действиями. Времени Лена терять даром не привыкла, это точно. Высвободив рвущееся естество Романа, она принялась обрабатывать его вдумчиво и умело.
– А с тобой я останусь, на сколько хочешь, – заговорила она, сопя и почмокивая, и черт знает что вытворяя языком. – Ты классный. Я в мужиках толк знаю, с пятнадцати лет, еще когда физрук на маты завалил… А потом отчим шоколадками заманивал. Но мне на эти шоколадки наплевать, мне интересно было, как оно у вас устроено. Самое смешное, что у всех по-разному. У кого толстый, у кого тонкий, у кого кривой… А у Жоры, знаешь, вот тут, – она показала подрагивающим кончиком языка где, глядя при этом в глаза Роману, – муха наколота. Как живая. Я так прикалывалась. Только толку с него мало…
Роман докурил, затушил сигарету, притянул ее к себе – и дальше все пошло именно так, как ему хотелось изначально.
Спала Лена долго. Роман успел и помыться, и побриться, и напиться кофе, и, самое неприятное, обдумать всесторонне свое положение.
А положение обрисовывалось паршивое. Девицу-то он умыкнул, и девицу роскошную. Во всех смыслах. Но вот стоил ли дебет кредита? То есть не свалял ли он дурака? С «цветметом» разговора не получится, тот был свидетелем свистопляски, устроенной Романом, и на контакт ни за что не пойдет. Эти олигархи осторожны, как бобры, чуть что не так, нырок под воду – и в хатку, под пятислойный накат. А значит, узнать что-либо о «Сибникеле» не удастся. Плохо. Леня очень просил, нет, не просил, требовал прояснить судьбу концерна в самое ближайшее время. Но теперь в ближайшее время никак не получится. Равно, как и в последующее. Если только пойти в обход и завести дружбу с секретаршами? Но это – долгая музыка, людей в такие учреждения подбирают железных, и дело надо доводить, как минимум, до свадьбы, чего Роман не хотел даже в высших целях.
Итог: полный провал.
Далее – непосредственно Лена. Девушка въехала надолго и этого не скрывала. В общем, Роман был не против ее пребывания, но смущали сроки. Если месяц, другой, это еще куда ни шло. А если дольше?
