– А может, ей снова мяса человеческого захотелось? – усмехнулся капитан милиции. Резкий удар в подбородок бросил его в снег.
– Отправьте эту падаль первой же вертушкой! – рявкнул Журин.
– А охотника куда? – спросил его старший лейтенант.
– Тоже вертушкой, – кивнул капитан.
– Товарищ капитан, – подошел к нему спецназовец на лыжах, – у Оленьей долины подняли раненого косолапого. Видно, когда вчера вэвээшники стреляли по-пьяному делу, попали в берлогу. Ранен медведь, – вздохнул он. – Троих солдатиков утром вертушка забрала.
– Но выстрелов не было слышно, – вмешался старший лейтенант, – хотя я…
– Они из снайперской лупили, – перебил его спецназовец. – В общем, надо всем сообщить. Повезло вам, капитан, два хищника, оба людоеды, и какой опаснее – неизвестно.
– Обоих уничтожить. Один другого стоит. Но опаснее тот, кто умнее.
– Это вы про которого? – поинтересовался спецназовец.
– Я тебя, Дубов, лишу увольнительных, – пообещал Журин, – сразу поймешь который. Где Войцевская?
– Там… – Спецназовец кивнул направо. – Я о ней ничего плохого сказать не хочу, но она ходит и зовет…
– Денов! – послышался едва донесшийся до них женский крик.
– Неужели думает, что отзовется?
– Знаешь, – вздохнул Журин, – не хотел бы я оказаться на ее месте. Представляешь, что ей пришлось перенести? Слышал, что этот боров ляпнул? А ее наверняка многие сочувствующие спрашивали. Да ну их на хрен! Держать ее в поле зрения. Если он ее возьмет в заложницы, шкуру с тебя спущу, Дубов. Усек?
– Не терпится тебе, командир, мою шкуру над кроватью повесить! – засмеялся тот. – Хораев, Бусин, за мной!
– Капитан, – подошел к нему Савелий, – разреши, я за ней пойду. Она же со мной пришла.
– Ты слышал, что она говорила? – усмехнулся Журин. – Так что отдыхай. А есть желание, пройдись с моими по верхушкам. Может, что и увидишь.
– Денов! – приложив сложенные рупором ладони ко рту, крикнула Ирина. – Выйди! Денов! Убей меня или дай ответ!
– Дура баба! – усмехнулся Иван. – Хотя понять тебя можно. Раз назад в сопки пришла, значит, достали тебя доброжелатели. А убить я тебя не могу, я тебя жиром растирал, чтоб не поморозилась, кормил, отпаивал отваром, который для себя с зоны нес. Дура ты, баба! – Он присел. – Спецназ называется! Кто ж так по сопкам-то ходит? Хотя вы сейчас, может, нарочно подшумливаете, чтоб я ее не захватил. Скорее всего так оно и есть. А захватить, наверное, придется. – Снизу ударили три выстрела, и в воздух взмыла красная ракета. – Стоянку нашли. Вовремя я ушел оттуда. Вопрос, где они меня искать будут? Хорошо, если подумают, что к Озеркам пошел во время суматохи с бабой. А кто это с ней был? Небось купила кого или просто доброволец нашелся. Увидеть бы этого придурка! – Иван начал осторожно продвигаться вверх, к двум большим камням на вершине. Он бывал в этих местах раньше и знал, зачем идет туда.
Распадок
Худой медведь со свалявшейся шерстью зализывал огнестрельную рану под правой передней лапой. Пуля прошла вскользь, вспорола кожу. Зверь проснулся от выстрелов раньше. Испуганно сжавшись, прислушивался. Все стихло довольно быстро. Зверь закрыл глаза и сунул лапу в пасть. И вдруг его правый бок под лапой обожгло сильной болью. Рванувшись вперед и разметав сучья, придавленные снегом, он выскочил из берлоги и не разбирая дороги бросился вверх по склону, но быстро устал. Усевшись, выместил злобу на молодых деревцах. Потом спустился в распадок и случайно наткнулся на замерзшую оленью тушу, изрядно обглоданную росомахой. Рявкнул, оповещая обитателей этого участка, что хозяин здесь он, и начал грызть замерзшее мясо. Повернул морду вправо. Ноздри затрепетали. Медведь чувствовал аромат мяса и пытался понять, от кого исходит этот дразнящий запах. На сопки опускалась темнота. В небе появились светлячки звезд. Медведь двинулся вверх по склону высокой сопки на запах дыма.
Дремавшая у костра Ирина испуганно вздрогнула. Схватила карабин и прижала приклад к плечу. Почти невидимое в темноте лицо было бледным. Послышался шум ломящегося через заросли крупного зверя. Ирина очень устала, замерзла и хотела есть. Ломая спички озябшими пальцами, она долго не могла разжечь костер. Плакала и снова пыталась поджечь тонкие ветки, подложенные под сучья потолще. Наконец ей это удалось. Место она выбрала удачное – неглубокую яму, которую с трех сторон закрывал стланик. Попив из термоса чай с куском хлеба, Ирина не знала, что ей теперь делать. Она решила идти к метеорологам и возвращаться в Тикси. Найдет там тетю Пашу, через нее выйдет на Савелия и уговорит его отвести ее к шаману. Она около трех часов бродила по сопкам, чуть не сломала лыжи.
«Почему я не послушалась Савелия и сразу не пошла к шаману?» – думала она. Ветер стих, и очень скоро, прижавшись плечом к стволу, Ирина задремала.
Метеоточка
Иван, осторожно приподнявшись, смотрел на дом метеорологов. Темнота над сопками сгущалась.
«У них наверняка кто-то в засаде, – думал он. – Сколько их там? Метеорологов двое, ментов наверняка много. – Ветер короткими порывами взметал снежную крошку. Это было ему на руку. Он занял позицию у приборов, а ветер дул со стороны жилья. Собака не могла его учуять. – Утром кто-то должен выйти и просмотреть приборы. Это мой шанс. Менты искать здесь не будут. Я выветрил в сопках почти весь запах, собака меня вряд ли почует на таком расстоянии, даже если ветер подует в ее сторону. Хотя кто знает… Не хотелось бы перемещаться, позиция для нападения удобная. – Он посмотрел вниз по склону. – Где же та дурища? Видно, досталось ей от людишек, меня бросилась искать. Пропадет баба…»
Якутск
– Савельев вылетел в Тикси, – доложил генерал-лейтенанту милиции полковник. – Федоров хотел отправиться в Выселки, но не смог. Имеется информация о попытке вывоза по трассе алмазов. Федоров возглавил…
– О Денове что-то есть? – прервал его генерал.
– Никак нет. Район оцепили.
– Черт бы его подрал! – проворчал генерал. – А что с Войцевской?
– В том районе она искала Денова. Ее пытались…
– Нельзя лишать ее шанса узнать правду. Хотя Денов вряд ли ей скажет. Но он ее и не убьет.
Поселок Белка
– Ну пока, батя! – Антон пожал руку Василию Демьяновичу. Отец похлопал его по плечам и повернулся к Михаилу.
– Не забывайте старика. И мать вон изводится. Почаще приезжайте. Ну а ежели что прознаю насчет того, как можно иконы забрать, свяжусь с вами.
Выселки
– Как только выяснится что-то о Ваньке, – сказал Афанасий Семенович, – отправимся в Тикси. Хотя нет, в Якутск поедем и будем там слезно начальника высшего умолять внука нам отдать. И ты будешь воспитывать его как хочешь.
Тамара Васильевна, сидя у печки, плакала.
– Отдадут нам его, – вздохнул старик. – Иначе не будет мне покоя ни на этом, ни на том свете. Отдадут.
– Да не выходит ничего, – сказал по телефону Григорий. – Сейчас и не выскочишь отсюда. Кругом солдатня да менты. Как только закончится, сразу уеду. И она со мной. Вернемся и что-нибудь придумаем, нельзя такое оставлять. Но сначала выбраться надо. Сейчас сплю не с Наткой, а с карабином. Да и ей не до этого, тоже с оружием не расстается.
Сопка метеостанции
Иван тряхнул головой, прогоняя сон, снял рукавицу и протер лицо снегом. Приподнявшись, вскинул карабин. Усмехнулся и опустил.
Ирина, вздохнув, села на бревно у протоптанной тропинки.
«Сейчас отдохну и пойду к ним, – подумала она. – Вымоюсь, напьюсь горячего чая и высплюсь. Но еще рано, они спят. Подожду, пока не выйдет кто-нибудь. Скорее бы просыпались…» Она зябко передернула плечами.
Медведь-шатун подошел к высокой железной изгороди площадки метеоприборов. Втянул пахнущий мясом воздух. Услышал скрип открывшейся двери. Из дома, потягиваясь, вышел человек. Медведь утробно прорычал. Инстинкт голодного хищника заставил его ожидать приближающуюся жертву.
Михаил посмотрел на пустую собачью конуру и грустно вздохнул:
– Приболел Дружок. Ни с того ни с сего что-то захандрил. Ладно, время давать прогноз. – Повесив на плечо ремень карабина, проваливаясь до половины унтов в снег, он пошел к огороженным сеткой приборам. Ирина, вздрогнув, вскочила. Она услышала рычание и короткий вскрик и бросилась вперед. Лыжи разъехались, и она упала в сугроб.
Михаил с разорванным острыми когтями правым плечом пытался отползти от идущего на него на задних лапах медведя. Его спасло то, что он, поскользнувшись, упал, и лапа прошла мимо головы, распоров полушубок, свитер, рубашку и изрядно поранив плечо. Медведь, приблизившись, большим прыжком снова встал на задние лапы. Михаил хотел крикнуть, но помешал набившийся в рот снег. Медведь взмахнул лапами.
– Стой, гад! – отчаянно крикнула Ирина. В рану медведя влетела пуля из мелкокалиберного карабина. Поворачиваясь, он все-таки достал лапой голову пытавшегося отпрянуть метеоролога. Ирина лихорадочно жала на курок, но выстрела не было. Медведь пошел на нее. Ему в горло уперлась рогатина. Рявкнув, ударом лапы он переломил ее и навалился на Михаила. От дома простучала автоматная очередь. И тут же ударил второй автомат.
