— А что будет с расследованием во время всей этой штабной чепухи?
Чендлер замялась; ее молчание было красноречивым предвестником плохих новостей.
— Назначен новый временный глава оперативной группы «Снайпер». Это человек из руководства, его задача сейчас — все уладить. Нам приказано подготовить заявление для прессы, где говорится, что Карл Хичкок, и только он один, виновен в смерти Джоан Фландерс, Джека Стронга и…
Свэггер почувствовал, как у него внутри все оборвалось. Он ощутил тошноту, у него разболелась голова.
— Я полагал, вы согласились, что частицы спекшейся краски на оружии указывают на…
— Будет приложение с описанием остальных гипотез. На настоящий момент мы опросили семьдесят пять человек и не обнаружили ничего определенного. Полиция Чикаго и Огайо, а теперь и штата Нью-Йорк требуют от нас закрыть дело.
— Значит, он одержит победу?
— Кто?
— Вы поняли кто.
— Нет, сэр, не поняла.
— Да нет же, прекрасно поняли. Только один человек, имеющий к этому отношение, обладает силой, влиянием и беспощадностью…
— Свэггер, выслушайте меня внимательно. Такому мышлению нет места в современных правоохранительных органах. Мы исходим из фактов, а не из теорий. Только факты могут указать на виновного. Если же опираться на теории, они исказят наше восприятие фактов. Пока что нам не удалось найти свидетельств того, что за убийствами кто-то стоит. Какими бы ни были ваши рассуждения, к каким бы логическим заключениям вы ни пришли, насмотревшись детективных фильмов, мы не можем действовать как вы, и мы не будем так действовать. Позвольте предупредить вас: все, что направлено на вторжение в частную жизнь какого-либо человека, неважно, богатого или бедного, энергичного или пассивного, известного или первого встречного с улицы, может быть запросто расценено как посягательство на свободу личности, и, если выяснится, что Бюро имеет к этому какое-то отношение, последствия будут плачевными.
— Развязана кампания по низвержению Ника. Вы это знаете, как и я. А все потому, что он согласился с моим толкованием дела и попросил дополнительное время для перепроверки. Кому-то это очень не понравилось, кто-то не может этого допустить, и этот кто-то решил уничтожить Ника. Так что в настоящий момент, мэм, получается, что единственная надежда Ника — это я, а не вы. Не представляю, что там у вас происходит. Вы спокойно смотрите, как кто-то втаптывает в грязь вашего лучшего сотрудника, и это неправильно. Это неправильно, и мне плевать, что гласит закон. А теперь, пожалуйста, ответьте, кто стоит за кампанией против Ника? Подтвердите мои подозрения. Уверен, вы изучили вопрос.
— Мистер Свэггер, я не имею права раскрывать вам детали моего расследования. Никаких имен, никакой информации. Все это исключительно для внутреннего пользования.
— У меня есть…
— У вас ничего нет, Свэггер. Бюро отнесется к Нику справедливо, обещаю. А если вы отправитесь в какой-нибудь крестовый поход, то потеряете нашу защиту. Последним на настоящий момент официальным действием Ника был звонок прокурору округа Кук, в котором он сообщил, что свидетель, покинувший место преступления, является сотрудником ФБР и, следовательно, его личность раскрыть нельзя. Вот почему вы не объявлены в федеральный розыск. Вы остаетесь на свободе исключительно благодаря решению Ника, которое, если честно, я считаю ошибочным. Не вздумайте сделать что-нибудь, что повредит Нику и выставит его в дурном свете.
— Кто-то должен его защитить. А вы, ребята, судя по всему, ни хрена не делаете.
— Давайте все обсудим спокойно. Если вы не собираетесь открываться, залягте на дно. Еще целую неделю ничего не произойдет; столько времени нам потребуется, чтобы сделать отчет идеальным. Тем временем комиссия проверит обвинения против Ника и выяснит, насколько они обоснованны. А вы уважайте наши правила, ведь у вас нет информации, оправдывающей активные действия, вы не можете назвать подозреваемых, все ваши поступки безосновательны и способны еще больше все запутать. Так что ведите себя хорошо. Могу я вам верить?
— Те же самые условия были у нас с Ником. Вы меня не арестовываете, а я не схожу с рельсов, не поставив вас в известность.
Чендлер застонала.
— Свэггер, вы скотина.
— Самая настоящая скотина, агент Чендлер, но честная. Если до этого дойдет, я буду действовать агрессивно, исправляя зло, надеюсь, в рамках закона, но если понадобится — за рамками. Я не буду кормить вас сказками, милая девушка. Я снайпер и займусь делом так, как принято у снайперов.
— Только одна неделя, в противном случае я прямо сейчас звоню прокурору округа Кук — и вы на первом месте хит-парада.
— Неделя так неделя. Проклятье, милая дама, с вами трудно договориться.
— Только одна неделя, — повторила Чендлер. — Да, кстати, эта стрельба в Чикаго. Вы отлично поработали, снайпер.
Головной убор казался не только нелепым, но и ненужным. Статья вышла с заключением эксперта, подтверждающим, что официальный запрос ФН и внутренний меморандум ФН распечатаны на одном и том же принтере, тем самым доказывая, что меморандум рожден в стенах ФН. Так какой же смысл в головном уборе? Но тот тип настоял, а потому Банджакс был в старой бейсболке «Янкиз». Он испытал неуютные мгновения: «Нью-Йорк джайентс» только что разгромили в пух и прах «Вашингтон редскинз»; вдруг какой-нибудь чересчур рьяный болельщик «Редскинз», допустим из Си-эн-эн или «Ю-эс-эй тудей», набросится на него с кулаками, увидев стилизованные инициалы «Н-Й» на бейсболке? Однако Дэвид быстро убедился в том, что на улицах Вашингтона не наблюдается особой лояльности каким бы то ни было брендам, и улыбнулся собственным мыслям. Каждый надевал на голову то, что вздумается, от шерстяного афганского паколя до бейсболок, провозглашающих верность командам всего мира. Наверное, найдется даже бейсболка «Тегеран мад хенс».[52]
Дэвид явился в редакцию с опозданием, как и подобает звезде. На самом деле ему не нравились дни больших сенсаций, его смущало всеобщее внимание; он предпочел бы не приходить до тех пор, пока не подготовит материал на две полосы. Однако в офисе у него были дела, поэтому он постарался выжать максимум из круга почета, скромно принимая поздравления, восторженные взгляды, подмигивания и поднятые вверх большие пальцы. И все же, признался себе Дэвид, все было довольно здорово, но не так здорово, как когда редактор сообщил, что эксперт подтвердил происхождение меморандума и материал Банджакса выходит на первой полосе. Затем Банджаксу очень повезло; у Уилла Рашнапура, освещавшего работу Министерства юстиции, имелся контакт в Бюро, поэтому удалось быстро раздобыть ксерокопию запроса ФН. Это было единственное тонкое место, но решение проблемы официальным путем могло занять несколько недель. В итоге нужный документ попал к Дэвиду меньше чем через двадцать четыре часа, и поступательный момент скандала не был упущен.
Сев за стол, Дэвид начал ежедневный ритуал. Сначала он включил компьютер и запросил через Сеть последние выпуски «Вашингтон пост», «Лос-Анджелес таймс», «Уолл-стрит джорнал» и «Интернэшнл геральд трибьюн», и ни в одной из этих газет не обнаружил ничего нового, правда, «Пост» на своей интернет-страничке поспешила разместить заявление пресс-секретаря ФБР с категорическим отрицанием всех обвинений и строчку о том, что компания ФН воздержалась от каких-либо комментариев. Как будто оружейные компании хоть когда-нибудь общались с прессой. Заглянув на страничку «Драдж репорт», Дэвид с удовлетворением прочел название: «Сотрудник ФБР принимает от оружейных баронов билеты на самолет и бифштексы и проводит бурную ночь в „Карусели“». Дэвид ввел в поисковую систему запрос «снайпер Ник» и получил тысячу ответов, первые пятьдесят из которых были просто ссылками на заметку агентства Ассошиэйтед Пресс, появившуюся сразу после того, как в четыре утра «Таймс» выложила в Интернет свой утренний номер.
Почувствовав, что у стола кто-то стоит, Дэвид поднял глаза. Это была Дженни Фьори, главная по связи с телевидением.
— Итак, герой, — сказала она, — тебе выбирать: Мэтьюс, Олберманн или О'Рейли.[53] У О'Рейли аудитория больше, но он лишь обзовет тебя коммунякой и начнет орать. Престижнее всего, конечно, Мэтьюс, но он не даст тебе произносить предложения до конца. Веселее всего будет у Олберманна, если только у него не начнется тик, тогда он слишком сильно злится. Еще тебя хотят какие-то типы из Си-эн-эн, но это выглядит совсем непривлекательно. Лично я остановилась бы на Мэтьюсе.
— Крис мне нравится. Он знает свое дело. Но ты не могла бы устроить мне какую-нибудь крупную телесеть? Понимаешь…
— Сети не дадут тебе достаточно времени, и Нью-Йорк смотрит на них косо. Цель передачи обычно только в том, чтобы выставить в лучшем свете ведущего. Так что тебе придется довольствоваться кабельным телевидением. Поэтому отправляйся к Мэтьюсу, это совсем рядом.
