Вызывал его командир батальона:
— Олень-1! Я — Весна! Ответь мне.
Калинин бросил в эфир:
— Я — Олень-1, слушаю вас.
Слышимость была плохая, в наушниках все время что-то завывало и трещало, но смысл разговора с вышестоящим начальством понять было можно.
Комбат сообщил старшему лейтенанту, что около четырех часов утра из Карской «зеленки» по базе был нанесен удар реактивными снарядами систем залпового огня, предположительно китайских СЗО. Применялись как минимум три установки с разных позиций. В результате сильно повреждена взлетно-посадочная полоса аэродрома, наполовину разрушен штаб дивизии, уничтожены шесть боевых машин пехоты «придворного» полка и один барак мотострелков. Огонь велся с удаления примерно в семь-восемь километров. Далее майор Глобчак приказал Калинину готовить взвод к срочной переброске на северную оконечность «зеленки». Ее блокируют со всех сторон силами парашютно-десантного полка и разведывательного батальона.
Калинин на мгновение задумался. Затем ответил:
— Весна! Считаю переброску взвода нецелесообразной!
— Что? Ты плохо понял меня?
— Поймите, товарищ майор, базу наверняка обстреляли духи, которые днем поднимались рядом со мной в Кидрабском ущелье. Только они не вышли на блокпост, а пошли дальше через Арихель и Аяд, обойдя наш плацдарм, и, скорее всего у Жанавы, перейдя Кидрабку, вошли в «зеленку». Вероятнее всего, банда мобильна. Прочесывание и блокирование «зеленки» уже ничего не даст. Духи, отстрелявшись, вполне могли успеть покинуть Кару.
Комбат язвительно проговорил:
— Стратег, да? Умный, да? А мы тут все так, погулять вышли?
— Но вы же сами понимаете, что я прав! К чему эта солдафонская упертость?
— Ну, ты выражения-то подбирай! Ладно, что ты сам предлагаешь?
— Остаться здесь, в ущелье! Уверен, банда будет возвращаться тем же путем, каким и выходила в «зеленку», а значит, неминуемо окажется на перевале в квадрате 36–17. А тут мой взвод. Я и организую им встречу по полной программе.
На этот раз задумался командир батальона. Впрочем, тоже ненадолго:
— Ладно, согласен с тобой! Но если взять за основу твой вариант, то возвращаться духи будут с опаской, возможно, разделив отряд на малые группы, в этих условиях тебе встретить их на спуске будет сложно.
— А я и не буду встречать их на спуске.
— Не понял?
— Отведу взвод восточнее и организую засаду там, где банда сосредоточится на дне ущелья, в ходе ее марша.
И вновь в эфире пауза. Затем:
— Мы не знаем, сколько бандитов. Может, бросить к тебе еще взвод? Или подвести по ущелью одну роту?
Калинин категорически возразил:
— Ни в коем случае! У духов в Аяде, да и в окрестностях, имеются глаза и уши и прекрасные средства связи. Если мы начнем какие-либо движения в Кидрабе, это станет известно главарю банды, и тогда ко мне он не подойдет. Напротив, надо исключить любые движения в сторону Кидрабского ущелья. И по воздуху, и по земле. Пусть духи думают, что мы не просчитываем возможности их выхода сюда. Возможно, они перестрахуются и вышлют разведку в сторону Аяда. Я пропущу ее. Вот эту разведку потом и обработаете.
— А если, Калинин, ты ошибаешься? И духи вовсе не намерены возвращаться в Кидраб?
— Ну, если так, то мы в любом случае ничего не теряем. Из «зеленки» духи вырвутся, а значит, уйдут и дальше. Хуже от наших действий не будет.
— Хорошо! Принимаю твой вариант. Да, забыл сказать, системы залпового огня стреляли по наводке. И наводчик приблизился к базе как минимум на триста метров, пройдя минные поля. Прикидываешь, КТО мог быть этим наводчиком?
— Прикидываю! Тем более я должен взять банду и предателя!
Майор откашлялся, что слилось с общим треском в эфире.
— Ну, все, Олень! Для лучшей связи я перебираюсь в кишлак Джархель, на высоту, где стоит один из наших взводов. Держи меня в курсе всех событий.
— Вас понял, Весна! Выполняю поставленную задачу.
Отойдя от связиста, старший лейтенант присел на валун. Ему было о чем подумать, прежде чем отвести взвод на новые позиции в глубь Кидрабского ущелья.
Думал он недолго, приказал взводу выйти восточнее Караха и занять позиции для встречи банды. Затем наступило тягучее ожидание.
Банда вышла на взвод Калинина. И была уничтожена. А предатель захвачен самим командиром. Когда старший лейтенант увидел его лицо, то не смог сдержать изумленного возгласа:
— Ты?!! Живой?!! Ах, скотина!.. Против своих?..
Гудилов, а это он лежал перед Калининым, ощерился:
— Да, я! Удивлен? Думал, Волочков твой банды водит? Ха-ха-ха, ловко вас моджахеды провели. — У бывшего офицера началась истерика. — Что смотришь? Это все из-за тебя, сука, из-за твоего отпуска! Ты там дома с женой нежился, а меня вместо тебя в горы! Это ты должен был оказаться на моем месте. У-у, суки! Всю жизнь загубили. — И тут же Гудилов сменил тон: — Но я, Сань, не по своей воле! Нет! Я не сдался! Меня взяли. Мы к сараю вышли, а тут козлы эти словно из-под земли. Только Гобура дернулся, его и завалили первым. А потом… потом! Духи из стволов отделения сначала расстреляли своих, ну, пленных или рабов, не знаю, а затем из своего оружия расстреляли и всех наших. Перед этим однорукий Амин приказал мне переодеться в форму Волочкова, ну, а того одели в мою. И жетон в карман положили.
Калинин спросил:
— Кто сжег ребят в сарае?
— Я! Мне приказали! Но там уже живых не было. Я жег трупы!
К командиру взвода подвели душмана.
— Вот еще одного взяли. Среди камней укрылся.
Перед Калининым стоял молодой бородатый афганец. На левой руке играл огнем дорогой перстень. Видимо, не простой был дух.
— Имя?
Бандит закивал головой, вереща что-то на своем языке.
Калинин подозвал Балаева. Уроженец Туркмении много лет прожил в Таджикистане и языком фарси владел неплохо.
— Ашир! Спроси у этой вонючки, кто он?
Балаев повторил ответ:
— Ахмад. Ахмадулла.
Александр кивнул на лежащего Гудилова:
— Это правда, что русский офицер, бывший офицер, расстрелял сарай из гранатомета, когда в нем уже не было живых солдат?
— Да, правда!
И ощерился, показав два золотых зуба:
— Их до этого, как баранов, строем положили.
Калинин взорвался:
— Ты чего скалишься, ублюдок? Безоружных людей расстрелял и радуешься.
Прямой удар сбил боевика на землю. Тот вместе с кровью выплюнул и свои зубы.
Александр навел на душмана ствол автомата:
— Сейчас и ты, козел, отправишься на небеса к своему Аллаху!
Гудилов вдруг закричал:
— Не стреляй, Саня, не надо! Это брат самого Амирхана. Младший брат!
Старший лейтенант опустил ствол:
— Вот как? Тем лучше!
И, обернувшись к Гудилову, прошипел:
— А для тебя, урод, подстилка, я не Саня, понял? Нет у тебя больше ни друзей, ни земляков! И если бы не приказ да необходимость восстановить честное имя сержанта Волочкова, ты бы, сука, у меня сейчас весь магазин проглотил! Это ваша свора обстреляла базу из СЗО?
— Да!
— И ты был наводчиком?
— Меня заставили!
— Стреляли с машин?
— С «УАЗов»! Три машины, три установки.
— Где оставили технику и вооружение?
— «УАЗы» с лафетами бросили в лесу, грузовики в Жанаве! Я могу показать место!
— Покажешь! Куда ты теперь денешься?
Калинин приказал связать вместе Гудилова и Ахмада. После чего прошел к связисту:
— Вызывай Весну!
Комбат ответил почти тут же:
— Олень? Ну, что у тебя?
— Все как и планировалось. Банда вернулась той же тропой. Я встретил ее. В результате духи в подавляющем большинстве уничтожены.
— А Волочкова среди них не было?
Голос командира батальона был сильно напряжен.
Александр спокойно ответил:
— Нет! Волочкова в банде не было. Вместо него на духов работал старший лейтенант Гудилов.
Комбат чуть не поперхнулся:
— Ч-что?!!
— Гудилов, говорю, был проводником стаи Амирхана.
— Да ты что? И ты взял его?
— Конечно! Вон он, лежит в обнимку с младшим братом Амира.
— С кем лежит?
Комбат явно еще не пришел в себя.
Калинин повторил:
— С младшим братом Амирхана!
— Ты не шутишь?
— Какие могут быть шутки, командир?
— Вот это да! Это успех! Ты вот что… организуй там оборону, я немедленно вылетаю к тебе. Обеспечь посадку вертолетов.
— Вертолетов?
Но ответ Глобчака Александр уже не услышал, майор отключился.
Калинин отдал команду взводу занять позиции, оставив у пленных охрану из двух человек.
Через полчаса над ущельем прошло звено вертолетов огневой поддержки «Ми-24», а два «Ми-8» произвели посадку. Из одной машины в ущелье высыпал взвод Листошина, из другой на камни спрыгнули командир батальона майор Глобчак, командир роты спецназа капитан Новиков, особист майор Гуреев и с ними четверо бойцов службы контрразведки.
