из грузовиков сидела охрана. Какое-то подозрительное шевеление за оврагом наблюдалось. Проблема.
– Сейчас бы его из «Стингера», – сказал Дельфи.
– Мечтатель, – сказал Док.
– Решим проблему по-другому, – предложил Мартыш.
Он подполз к краю зарослей. До вертолета оставалось метров триста, и он приближался. Мартыш приладил пулемет и дал длинную очередь, слегка поводя стволом из стороны в сторону. Вертолет закрутился в воздухе, лишившись хвостового пропеллера, кое-как выровнялся и, мотаясь из стороны в сторону, как подраненная утка, полетел прочь.
– Конец котенку, – пробурчал Мартыш.
Когда команда добралась до своего вертолета, пилот копался с проводами в приборной панели. Маркин просунулся в кабину:
– Что случилось?
– Контакт засухарился, – пояснил пилот. – Не могли нормально регламент сделать ниггеры чертовы.
«Он явно не подвержен пролетарскому интернационализму», – подумал Дельфи.
– Сколько тебе еще времени нужно? – спросил Маркин.
– Скоро заканчиваю, – ответил пилот. – Пока грузите ящики.
Ящики загрузили, а вскоре из кабины вылез вертолетчик:
– Все в порядке. Вылетаем. Только руки надо помыть. Польете? Канистра с водой…
Маркин его перебил:
– Посмотри туда.
Вдалеке показался броневик с сидящими на броне солдатами.
– Мать твою! – Летчик одним махом заскочил в кабину и запустил двигатель.
Вертолет приподнялся над землей и максимально быстро начал набирать высоту. Дельфи выглянул в иллюминатор. Возле броневика стояли унитовцы, задрав головы и козырьком приложив ладони ко лбу.
«Уходим в сторону солнца. – Дельфи ехидно ухмыльнулся: – Прощай, прощай, Одесса-мама…»
Когда вертолет приземлился в заранее оговоренном месте, команда выскочила наружу и заняла круговую оборону. Ждать долго не пришлось – подъехали три машины. Пилот по радио заранее предупредил Шлыкова о времени прибытия. Из машин начали выскакивать люди, и вскоре к вертолету направился Шлыков. Его сопровождали двое штатских и усиленная охрана. Маркин поднялся и повесил на плечо автомат.
– Где? – Полковник горел от нетерпения.
Маркин, ни слова не говоря, ткнул большим пальцем через плечо в сторону вертолета. Шлыков, моментально забыв про него, ринулся в предвкушении лицезреть желанную добычу. Его можно было понять.
Маркин подал команде сигнал, что все свободны, а сам направился в сторону моря. Подойдя к кромке прибоя, он раскинул в стороны руки и прокричал несколько раз: «Эй! Эй!» На душе у него было легко, а в голове пусто. Он завтра улетал домой.
Эпилог
Всех членов команды восстановили в армии и повысили в звании. Кроме Мартыша, в обычной жизни Константина Головко. Он вернулся в поселок Русский выполнять свои милицейские обязанности. Чичу, Лечу Забоева, назад в спецназ ГРУ не взяли в силу понятных причин, но предложили возглавить роту десантников в Псковской дивизии, на что тот немедленно согласился. Валерий Маркин и Андрей Гриднев, с позывными Викинг и Док, вернулись на прежнее место службы, а Дельфи, в миру Александр Реут, вновь стал боевым пловцом в родном «Дельфине». Он и Люси приехали в Одессу без всяких визовых проблем, воспользовавшись коррупционной дорожкой, протоптанной жителями поселка Русский.
Едва зайдя в квартиру Александра, женщина тут же нашла тряпку и начала стирать толстый слой пыли со всех поверхностей.
– У нас в жилище монаха чище было, а здесь цивилизация, – возмутилась она.
Дельфи только улыбался – в доме появилась хозяйка.
Три дня они наслаждались бездельем: занимались любовью, ходили по городу, посещали музеи, рестораны. В деньгах не нуждались. Люси умудрилась перевести в Союз крупную сумму в валюте, которая перетекла на сберкнижку Дельфи в виде рублей. Страна нуждалась в валюте.
Но делу время, а потехе час. Люси необходимо было получить советское гражданство. В блуждании по чиновничьим кабинетам Дельфи находился при ней в качестве переводчика, хотя и Люси уже овладела русским языком. Ведя совместную жизнь, они общались исключительно по-русски.
Бумаги, анкеты, справки – канцелярская круговерть. С одним чиновником, дородным мужчиной по имени Виктор Викентьевич, которого пришлось посетить несколько раз, даже возник «шведский синдром», как у заложников с террористом. Они и стали заложниками советской бюрократии. Чиновник относился к парочке очень участливо, улыбался, но цеплялся к каждой букве, вынуждая переделывать документы. Когда все его требования выполнили, он вдруг сделал неожиданное заявление:
– Бумаги вы все собрали, но процесс получения гражданства может затянуться надолго. Вот если бы у вас была рекомендация горкома партии, то процесс бы убыстрился. Ведь вы ж коммунистка, Люси?
Чиновник явно не хотел на себя брать лишнюю ответственность. Дело выглядело неординарным.
– Виктор Викентьевич, а вы не могли бы нам помочь попасть на прием к первому секретарю? – изобразив наивного школьника, задал вопрос Дельфи.
И, к его удивлению, чиновник откликнулся на его просьбу.
Виктор Викентьевич хитро прищурился. Он на самом деле благожелательно относился к этой парочке.
– Пожалуй, что и помогу. Есть такая возможность.
Когда они покинули кабинет, Люси сказала:
– Подготовь печатный текст рекомендации.
– Ты что задумала, колдунья? – Дельфи был в недоумении.
– Все будет нормально, не беспокойся, – успокоила Александра Люси.
Уж какая у чиновника была возможность, неясно, но их без очереди впустили в кабинет первого секретаря. Тот, ознакомившись с бумагами, сказал:
– Странно все как-то… Гражданка Франции состоит в Коммунистической партии Анголы… Я должен посоветоваться со старшими товарищами.
Люси поймала его взгляд своим и поводила перед его лицом растопыренной ладонью. Лицо у секретаря застыло, глаза затуманились.
– Мы вместе идем широкими шагами к победе коммунизма. Советский Союз, Франция и Ангола вместе идут широкими шагами к победе коммунизма. – Голос Люси завораживал, звал за собой. Она явно хорошо подготовилась к этому действу.
– Мы широкими шагами… коммунизм, – пролепетал секретарь горкома.
– Мы единая семья, поэтому надо подписать вот эту бумагу, – Люси протянула ему листок с рекомендацией.
Секретарь взял ручку и поставил подпись.
– Фамилию, имя и отчество прописью, – подсказал Дельфи, включившись в гипнотическое действо.
– Проснешься во время второго удара часов. Про нас забудь, нас здесь не было, – сказала Люси, выходя из кабинета.
Когда они оказались на улице, Дельфи поинтересовался:
– А что такое «во время второго удара»?
Люси передернула плечами и хихикнула:
– У него часы с боем. Сейчас без пятнадцати два. Через пятнадцать минут часы пробьют два раза. Надо же ему давать какую-то установку.
– Воистину колдунья!
– А как его еще убедить, ежкина мать!
Они взяли такси и поехали к морю. Прогуливаясь по набережной Лонжерона, Дельфи сказал:
– Ну вот, отнесем бумагу этому Викентьевичу, и ты станешь гражданкой Советского Союза.
– И выйду замуж за советского офицера, – продолжила его мысль Люси. – Нормальных женщин всегда тянуло к мундиру.
Пока еще стояла теплая погода, но осень все больше овладевала природой. По тротуарам вихрились желтые листья, неспокойное море играло гребешками волн, на горизонте набухали фиолетовые тучи. А что будет дальше? А дальше – как судьба повернет.
