К концу восьмидесятых деятельность будущего Стекольщика полностью переключилась на Афганистан. Тогда там еще стояли войска Сороковой армии. Некоторые чины ГРУ потеряли всякую осторожность, почти в открытую «крышевали» афганцев, занимающихся наркобизнесом. Дошло до того, что отдельные офицеры попытались наладить личный бизнес, но Игнатьев быстро поставил их на место. Однако КГБ в те годы не дремал. Начальник особого отдела одной из частей подполковник Сладков и его подчиненный, лихой контрразведчик капитан Булышев сумели собрать серьезный компромат на зарвавшихся грушников. Единственный, кто сумел ускользнуть от их внимания, был Игнатьев. Он действовал под личиной прапорщика Петрова, заведующего складом медикаментов. Однако руководство КГБ не торопилось давать «добро» на зачистку. Между тем данные космической разведки США сообщили, что на территории Демократической Республики Афганистан каждый год собирается урожай опийного мака до 800 т. Послу СССР было сделано неофициальное, но весьма серьезное предупреждение. И тогда Сладкову и Булышеву была дана зеленая улица. Спецназ КГБ «Каскад» и военная прокуратура стали проводить операцию за операцией. Многие старшие офицеры получили серьезные срока, а кое-кто погиб при загадочных обстоятельствах. Лишь Игнатьев-Стекольщик сумел выйти сухим из воды. За что и был отмечен высшим руководством. Однако, вырвав нити наркобизнеса из рук офицеров ГРУ, КГБ не стал далее бороться с наркомафией. Он ее ВОЗГЛАВИЛ. Да, да – не можешь победить, возглавь. Сладков и Булышев были отозваны в Москву и отстранены от дальнейшей работы по наркотикам. А менее принципиальные чины КГБ взяли под свой контроль опиумные и героиновые плантации. Пресса СССР во всем винила «непримиримую оппозицию», но была права лишь отчасти. Спецназ КГБ и ХАД[40] боролись с «непримиримыми», но после их разгрома плантации переходили под контроль чинов госбезопасности. Об этом даже не догадывались простые офицеры контрразведки и спецназа. Но обо всем этом знал Игнатьев-Стекольщик. Просоветские власти на местах поощряли практику крестьян выращивать коноплю и мак в труднодоступных районах… И вновь верхушка (на сей раз гэбэшная) прогнила, и начался личный бизнес. Неожиданно весьма эффективную борьбу с наркотиками повел Царандой (МВД ДРА) с помощью спецназа МВД СССР «Кобальт». Милицейский спецназ тех времен ничем не уступал гэбэшному. Но руководство «Кобальта» было отозвано в Москву, отряд расформирован, а с лучшими царандоевцами якобы расправились душманы.
В начале девяностых доминирующие позиции в сфере наркобизнеса стали занимать преступные группировки. В масштабах же международной контрабанды и реализации крупного опта «крыша» осталась все та же, гэрэушная. Павел Робертович не сидел без дела. В армейских верхах сформировалась откровенно мафиозная структура. Мощное военное оргпреступное сообщество с начала девяностых и по сей день контролировало значительные потоки из Афганистана в Россию и в Европу. Оно не только занималось отмыванием грязных денег, но и стало энергично вмешиваться в политическую жизнь России. Да, да – политика тоже волновала Павла Робертовича. Он терпеть не мог так называемую политическую элиту. Недоумки с комплексами неполноценности лезли во власть, точно тараканы из всех щелей. И зачастую пролезали на самый верх. Стоит ли удивляться тому бардаку, что творится в стране?
Нет, не они, не эти картавые, шепелявые и косорылые, должны управлять обществом. Во власти должны находиться такие, как он, Павел Робертович Игнатьев. Уж он-то навел бы порядок. Полковник Игнатьев был личностью парадоксальной. Он ненавидел наркомафию и при этом участвовал в ней. Он решил не бороться, а ВОЗГЛАВИТЬ ее. К тому же, чтобы прийти к власти, нужен серьезный стартовый капитал. И на торговле наркотиками его сделать было легче легкого. Почти вся служба в ГРУ прошла для Игнатьева в налаживании контактов с международной наркомафией. Стекольщик был уверен, что его «бизнес» выполняет очистительную, селекционную роль. Игнатьев был убежден, что наркотики выкосят самую слабую, «бракованную», «лишнюю» часть общества. Сильный и умный никогда не притронется к зелью. Сам полковник не только ни разу не пробовал собственный «товар», но никогда не курил и был умерен в спиртном. Зато регулярно занимался гимнастикой и рукопашным боем.
Еще до начала первой чеченской Павел Робертович заключил договор об оптовых закупках опия-сырца в Афганистане и транспортировке его в Европу. С одним из влиятельных чеченских лидеров Стекольщик сумел создать «совместное предприятие» – целую сеть наркофабрик и заводиков для промышленной переработки опиума-сырца в героин. Бесконтрольность и безвластие, царящие тогда в Чечне, позволили наладить опиумный «воздушный мост» Афганистан – Чечня. Далее – «героиновый мост»: Чечня – подмосковный аэродром Кожедубово – Москва – аэродромы ЗГВ в Германии, где зелье передавалось албанским мафиози. Бизнес весьма успешно функционировал с 91-го по 94-й. Но потом начались трудности. Контроль над югом Афганистана перешел к движению «Талибан». Завершился вывод войск из Германии. В Чечне началась нешуточная война. Ко всему прочему, всплыли давние недруги Игнатьева – Булышев и Сладков. Оба в звании полковников. Под их руководством спецназ ФСБ начал уничтожение наркофабрик на территории Чечни. Однако для Стекольщика не было безвыходных ситуаций. Закупочная база сырца перешла на север Афганистана и готова была и дальше исправно поставлять опий. В Чечне же…
В Чечне же произошла «историческая встреча» полковника Игнатьева с Черным Генералом, Эль-Абу Салихом. Они встречались и ранее, в Афганистане. Уже там они пришли к выводу, что совместный обоюдовыгодный бизнес лучше войны. В Чечне Абу Салих не столько воевал, сколько делал деньги. Готовил диверсионные группы, торговал оружием, средствами связи и, разумеется, наркотиками. Через Абу Салиха Стекольщик вышел на поставщиков из провинции Кандагар. Таким образом, наркотрафик резко увеличился. Стекольщик порекомендовал Абу Салиху сделать пластическую операцию, и тот согласился. Черному Генералу приходилось нелегально бывать на территории РФ и других государств, улаживая «дела». Так появился «человек без лица». Но с бородой и в черных очках. С другой стороны, через проплаченные СМИ Стекольщик самолично вылепил образ непобедимого Черного Генерала. Ловкого наемника-профессионала, постоянно оставляющего с носом спецслужбы и армию. Более девяноста процентов было откровенной фантазией или подтасовкой фактов. Но журналисты типа Горлача и Ланковской раздули образ до гигантских размеров. Одновременно со всем этим Стекольщик исхитрился овладеть актерским мастерством и подготовить завербованного актера Ходжаева. Вскоре настоящий Эль-Абу Салих (если это, конечно, подлинное имя) исчез. А вместо него теперь был сам Стекольщик и его двойник Артем Ходжаев. Верные люди воспринимали Артема как двойника, а Стекольщика… и в самом деле считали своим бывшим командиром. Пластические операции, постоянная перемена внешности, одежды и документов научили их ничему не удивляться. Между тем Стекольщик все больше и больше прибирал к рукам мощную наркогруппировку Хашима, действующую в Изгорске. Хашим готов был служить Абу Салиху, но в любой момент мог сорваться, переменить хозяев или затеять собственный бизнес.
– Непростым делом было для меня освоить профессиональный грим и научиться имитировать голос. Но я смог освоить и это… Не хуже, чем боевое ушу, – усмехнувшись, произнес Игнатьев.
Таким образом, действуя под личиной Эль-Абу Салиха, полковник Игнатьев переместился на территорию Изгории и Солнцедарского края. В последнем успешно закрепился генерал Ушков. В Изгории Стекольщик медленно, но верно прибрал к рукам группировку Хашима. Тот всегда вел собственную игру и был дистанцирован от Абу Салиха. К тому же изгорская группировка подчинялась только Хашиму… Ко всему прочему, в Изгории активизировали деятельность генерал Сладков и полковник Булышев. Но Стекольщик сумел с помощью Горлача найти информатора и в их управлении. В остальном же бизнес шел успешно. Воздушными путями опий-сырец доставлялся из Афганистана в Солнцедарский край и Изгорию, перерабатывался в героин и двигался дальше. Теми же воздушными путями.
– Ваше появление лишь ускорило планируемые мною события. С вашей помощью я убрал ненужные, мешающие фигуры. Во-первых, верных людей Абу Салиха, во-вторых, Хашима… Теперь настала очередь Ушкова. Нет Черного Генерала, нет Филиппыча… Есть только МЫ между прошлым и будущим, – на мотив известной песни неожиданно пропел Стекольщик и улыбнулся. – Вы действовали прекрасно, на высшем уровне. Ваш командир… Он вообще очень дорог моему сердцу, так как никогда не вздумает обращаться за помощью в органы. «Не люблю милицию, не люблю "контору" – его слова?
