Но случилось непредвиденное. Вместо того чтобы увеличить скорость и выехать со двора, Даша затормозила и, закричав, попыталась выскочить из машины. Схватив ее левой рукой за волосы, правой он выстрелил прямо через стекло в лицо охраннику, подскочившему к машине и пытающемуся рассмотреть, что происходит внутри.
– Вперед, сука! – морщась не столько от боли в ребрах, сколько от звона, появившегося в ушах после выстрела в спертом пространстве, прорычал Антон. Легким головокружением начала давать знать и потеря крови.
Больше Дашу не пришлось уговаривать, и она включила передачу.
Краем глаза Филиппов успел разглядеть выскочившего на шум второго охранника, который что-то быстро говорил в пластмассовую коробку рации.
«Напрасно меняли машину, – с досадой подумал Антон, одновременно превозмогая становившуюся нестерпимой боль, протискиваясь между сиденьями вперед. – Наверняка у него связь с теми, кто поджидает нас у выезда на шоссе».
Усевшись рядом с Дашей, он вскрыл автомобильную аптечку. Переложил из нее в карман пиджака бинт и йод.
– Сколько до шоссе?
– Еще километра полтора, – она с опаской покосилась на Антона и поправила волосы.
– Машину придется бросить и уходить лесом.
Затормозив у обочины, Даша выжидающе уставилась на него.
– Выходи, – с трудом выбравшись из машины, Антон оперся о капот. – Сориентируй меня относительно этого места.
Уяснив, что Москва находится на востоке и кратчайшее расстояние до шоссе в том же направлении, Филиппов принял решение идти на запад.
Заметив удивление во взгляде девушки, он усмехнулся:
– Вот так и твои друзья будут удивляться, когда не обнаружат наших следов в том направлении, куда мы по логике вещей должны топать.
В лесу было темно. То и дело спотыкаясь и налетая на ветки, Антон шел, ориентируясь по звездам.
Отойдя на достаточное расстояние, они остановились, чтобы получше рассмотреть и обработать раны.
– Ты в рубашке родился, – осветив бок зажигалкой, сказала Даша. – Чуть правее – и твоя печень бы накрылась. Но ребра… Я ломала. Это ужасно, ни кашлянуть, ни чихнуть нельзя. Не знаю, как ты будешь идти дальше.
– Ладно, умник, – Антон грустно улыбнулся, – бинтуй.
Рана на бедре оказалась тоже не особо опасной, но от этого она болела не меньше. Как Антон и предполагал с самого начала, кость не задета.
– Ну как? – спросила Даша. – Сам идти можешь?
– Ты в каком качестве у боевиков была? – неожиданно спросил Антон.
– Снайпер, – она ответила спокойным, обыденным голосом. – Я девять лет полевой стрельбой занималась.
Ничего не говоря, Антон поднялся с земли и поковылял дальше.
Близился рассвет. Звезды медленно растворялись в начинающем сереть небе. Наступление утра нисколько не радовало Антона. С каждым шагом ему становилось все хуже и хуже. Боль в ребрах усиливалась, мешая дышать, а каждый шаг давался с трудом. Появились температура и пульсирующая боль в ноге, первые признаки того, что раны воспалились.
Он стал всерьез опасаться Даши, которая в любой момент могла теперь свести с ним счеты.
«Пристрелить ее? Рука не поднимается, – размышлял он про себя, глядя на идущую впереди девушку. – Отпустить? Тоже не дело. Бросилась бы бежать, что ли».
Откуда-то издалека послышался шум автострады.
Неожиданно Антону стало совсем плохо. Земля уходила из-под ног, а перед глазами поплыли красные круги. Он навалился на дерево.
– Давай передохнем.
Даша присела на пенек в нескольких метрах от него.
«Нужно что-то делать, – не давала покоя одна и та же мысль. – Или она, или я. Почему не могу? Она это заслужила. Надо как-то себя разозлить».
Антон облизнул пересохшие губы:
– Ты как в Грозном оказалась? Бабки небось поехала зарабатывать?
– Да, но не таким способом, каким пришлось на самом деле.
– Это как? – не понял Антон.
– Никто не думал, даже мысли не допускал, что война будет. Я вообще чеченских женщин стрельбе обучала. Казалось, все понарошку… Это больше походило на игры взрослых. А как девяносто пятый наступил, словно в другой мир шагнула, – она отвела взгляд. – Ты знаешь, почему я до сих пор от них уйти не могла? – Она выжидающе посмотрела на Антона, затем закрыла лицо руками. – У них на меня материал есть. И видео, и фото…
– Что же ты в наших ребят палить взялась? – зло перебил ее он.
– Первый раз все было подстроено. Потом… – она на секунду задумалась, – потом у меня просто не было выбора. Если я откажусь, убьют меня. Бежать к федералам? – Она подняла на Антона взгляд и усмехнулась: – Ты веришь в то, что там такие, как я, до суда доживали?
– Ты можешь идти. – Антон, не сгибая простреленной ноги, осторожно опустился на землю и пристально посмотрел в удивленные глаза Даши. – Иди, теперь тебя никто искать не будет. Подумают, что я тебя где-нибудь в лесу грохнул. И не возвращайся к чеченцам.
– Но я уже смирилась с тем, что должна быть наказана, и вообще, бросить тебя в таком состоянии я не смогу.
Некоторое время Антон переваривал в воспаленном мозгу сказанное ею, затем усмехнулся:
– Если ты хочешь начать новую жизнь с хорошего поступка, сделай одолжение, уйди, а по поводу наказания, – он поднял взгляд к уже посветлевшему небу и вздохнул, – тебя ждет страшное будущее. С одной стороны, твое прошлое, с другой – семья, дети, от которых ты будешь хранить тайну. Ведь на тебе проклятие матерей убитых.
* * *
Тахтамиров был удивлен тем, что этим утром Федор Павлович изменил своим принципам сопровождать его из дома в офис лично.
– Небольшое происшествие на одном из объектов. Федор Павлович сказал, что перезвонит вам сам, – пояснил один из охранников, заметив недоумение во взгляде босса, когда тот не увидел среди приехавших начальника службы безопасности.
– Больше он ничего не сказал? – заволновался Валерий Александрович. – Хотя бы на каком объекте и что?
Охранник пожал плечами, давая понять, что больше ему ничего не известно. Однако долго в неведении находиться не пришлось. Не успели машины отъехать от дома, как ему протянули сотовый.
– Валера, я на шестьдесят втором, – по ровной и спокойной интонации, с которой говорил Дарьин, Тахтамиров понял, что из ряда вон выходящего ничего не произошло, и облегченно вздохнул. – Тут к нам интересная овечка забрела. Не мешало бы тебе подъехать.
– Мне контракты с юристами подготовить надо. – Валерия удивила настойчивость, с которой Дарьин предлагает нарушить распорядок распланированного накануне дня из-за какой-то «овцы».
– Это не займет много времени.
Дарьин встретил Тахтамирова на въезде в дачный комплекс, принадлежавший Министерству обороны. Здесь «Теодолит» занимался постройкой пяти коттеджей для военного руководства.
– В начале восьмого мне позвонил охранник и сообщил о проникновении на объект постороннего. Я распорядился, чтобы намылили шею и выпроводили. Через десять минут позвонил уже другой и сказал, что этот бомж обезоружил смену, а ему кое-как удалось бежать.
– И что? – Тахтамиров уставился на Дарьина непонимающим взглядом.
– В конце концов этот человек потерял сознание, и его связали.
– Ты меня сюда вытащил, чтобы рассказать, как сраный бомж твоих мордоворотов умыл? – Взгляд Тахтамирова стал строгим.
– Понимаешь… – Дарьин взял его под руку и повел по улице еще недостроенных домов. – Люди у меня что надо, но этот еще тот кадр. Недооценили ребята его. Между прочим, у него два огнестрельных ранения. Улавливаешь?
Я тут кое-какие справки навести успел, так вот, в семи километрах от нас, на одном из загородных домов, принадлежавших чеченцу, был настоящий бой. Гора трупов. А полчаса назад сюда подъезжали ребятишки серьезные, спрашивали, не забредал ли к нам человек, по описанию схожий с нашим гостем.
– И что? – не понимая, к чему клонит Дарьин, удивился Тахтамиров. – Ты оторвал меня от дел, чтобы посоветоваться, как поступить?
– Просто я уверен, это именно тот, кто нам нужен! – Дарьин посмотрел в глаза Тахтамирова и, уловив в его взгляде заинтересованность, продолжил уже с уверенностью в голосе: – Чеченцы серьезные ребята, от них так просто не уйдешь. Навыки нужны. Да и наших он тоже малость помял. В общем, я считаю, надо использовать данную ситуацию с максимальной выгодой для себя.
Они подошли к сидевшему у стены строящегося дома молодому мужчине. Несмотря на то, что руки у него были связаны за спиной, двое охранников, с опаской поглядывая на подошедшего шефа, держали его за плечи.
Тахтамиров присел перед ним на корточки:
– Как тебя зовут?
– Антон, – облизнув пересохшие губы, едва слышно прошептал тот.
– Милицию вызывать будем, Антон? – внимательно рассматривая бледное, перепачканное кровью и грязью лицо, спросил Валерий Александрович.
Отрицательно помотав головой, незнакомец вновь впал в забытье.
