— Расскажите нам о проекте «НЕВИДИМЫЙ СВЕТ».
Генерал пустился в длинные рассуждения о проекте, делая упор на важность собственной роли в его разработке, и вскоре выяснилось, что проблема отнюдь не в том, как бы заставить Приса разговориться, а в том, чтобы вынудить его замолчать. Рассказ генерала вылился в настоящее представление, в спектакль одного актера. Он с пафосом произносил свой монолог, в паузах театрально пуская клубы дыма. Перед ними сидел бог войны, седовласый Марс, громогласно вещающий о своих достижениях. Большинство его заявлений касались таких малоинтересных проблем, как определение оптимального количества человек в группе, способной обеспечить безопасность снайпера. Несколько месяцев они перебирали разные варианты, экспериментируя с командами по шесть, восемь, десять человек, пока наконец не убедились, что оптимальное количество — четыре, при условии, что снайпер сам будет обслуживать свое оружие. Разрабатывались специальная терминология, методика чтения карты и ориентирования на местности в ночных условиях, способы ведения радиосвязи. И только потом занялись стрелковой подготовкой.
— Отрабатывать технику стрельбы мы начали примерно в пятьдесят пятом.
— Что использовалось в качестве мишеней? Вы говорили, немцы стреляли в людей.
— Официально нам не требовались цели, излучающие тепло, поскольку мы еще только начали осваивать принцип естественного освещения, то есть пассивное инфракрасное излучение. Мы использовали луч активного инфракрасного излучения М-3, то есть применяли источник инфракрасного излучения. Мы могли стрелять во что угодно. Но баллистическая часть проекта также предусматривала испытание патронов на живых существах. Если говорить неофициально, мы стреляли в овец и коз. Лучше бы, конечно, в крупный рогатый скот, поскольку дыхательная система таких животных наиболее соответствует человеческой, но у меня не было желания пытаться завалить вола пулей, ударная энергия которой не больше, чем у патронов «спешиэл» калибра тридцать восемь или «Магнум-триста пятьдесять семь» с облегченными пулями.
Генерал говорил и говорил, рассказывая о производстве приборов, о проблемах с зажимами, обеспечивавшими их крепление, с решеткой, служившей опорой, и о многом другом. Рассу показалось, что он даже задремал.
— А вот интересно, — наконец произнес Боб, и Расс понял, что тот разыграл все свои карты: польстил самолюбию генерала, потешил его тщеславие, проглотил дерьмо о преимуществах командного духа перед героизмом отдельной личности, — все ради того, чтобы получить ответ на один-единственный интересующий его вопрос:
— Кто распоряжался приборами, контролировал их использование? Они хранились вместе с обычным боевым снаряжением пехоты или под более строгим надзором? Кто на практике осуществлял контроль над М-3?
— Формально — я, хотя фактически материальной частью заведовал мой первый сержант Бен Фаррелл. Очень толковый специалист. Погиб в шестьдесят четвертом возле Дананга.
— У кого были ключи от арсенала?
— Ну... а зачем это вам?
— Дело в том, — поспешил замять неловкость Расс, — что, на наш взгляд, по этой книге можно будет снять фильм. И я заинтересовался приборами ночного видения потому, что у меня возникла идея сделать забавную сцену. Молодые солдаты взламывают арсенал и крадут приборы ночного видения, чтобы потом подглядывать за красавицами из Женского вспомогательного корпуса. Пышные груди, задницы и все такое. В кино любят подобную дурь.
— О Боже, — воскликнул генерал. — Ну и сочинили бы сами. Я-то тут при чем?
— Сержант Суэггер настаивает, что все должно основываться на правдивых фактах.
— Уверяю вас, никто не использовал наши приборы для подглядывания за женщинами, да и вообще, имей вы хотя бы малейшее представление о Корпусе женской вспомогательной службы сухопутных войск периода пятидесятых годов, вряд ли пожелали бы подсматривать за ними.
— Ну тогда мы заменим их на медсестер, — сказал Расс. — Так будет лучше?
— Голливуд, — фыркнул генерал, морщась от отвращения. — Нет, такое было бы невозможно. Существовало всего два ключа от арсенала. Нет, три. Один — у командира базы, но он не лез в наши дела. Мы имели свою мастерскую, отдельную казарму; нам были выделены три стрельбища и несколько штурмовых полос для занятий. Этими двумя ключами распоряжались только первый сержант Фаррелл и я, а сержант в вопросах дисциплины был настоящий пруссак. Без нашего разрешения или ведома то оружие никому в руки не попадало. А это значит, что воспользоваться им не могли, и точка.
— Вы считаете, все ваши приборы были одинаково эффективными? — спросил Боб, уводя разговор в сторону от опасной темы.
— Нет, — ответил генерал, как бы с облегчением выпуская струю темного дыма, и затем начал объяснять, чем они отличались один от другого, в чем были особенности различных боеприпасов и трех типов карабинов.
Они продолжали спокойно беседовать. Расс делал вид, будто ведет записи. Боб осторожно, стараясь не возбуждать подозрений, выспрашивал Приса о его работе, упомянув и «Тигровую кошку», которой столь успешно когда-то руководил генерал, не забыв уточнить, насколько улучшились результаты снайперов после того, как были решены проблемы с креплением прицела «Старлайт» на М-21.
День близился к вечеру. Боб решил вновь попытать счастья.
— Не могли бы мы еще раз вернуться к проекту «НЕВИДИМЫЙ СВЕТ», сэр?
— Конечно, сержант, — ответил генерал.
— Мы с молодым писателем считаем, что книга получится гораздо интереснее, если в ней будут упомянуты выдающиеся личности. Вот мне и пришло в голову: может быть, в пятьдесят четвертом — пятьдесят пятом годах в Чаффи работал кто-нибудь из прославленных специалистов? У вас была большая команда? Что за люди?
— Люди как люди. Хорошие ребята. На завершающем этапе появились представители компаний "Варо Инк " и «Поулан индастриз», которые в результате и заполучили первые контракты на производство приборов «Старлайт». На время прикомандировывали гражданских специалистов из управления сухопутных войск по разработке боевой оптической техники, которое находилось в Форт-Дивоне. А вообще-то у меня есть фотография. Хотите взглянуть?
— Да, сэр, не откажусь.
— Вон она, на стене.
Генерал подвел их к стене и указал на снимок. Как и на других фотографиях, на нем была запечатлена группа людей в гражданском и в военной форме; одни сидели на корточках, другие стояли. Сам Прис, гораздо менее тучный и холеный, чем теперь, сидел в переднем ряду, держа в руках карабин с большим оптическим прицелом. Он был одет в повседневную зеленую армейскую форму, на груди — белая бляха с фамилией, голову прикрывает одна из тех нелепых кепок башенкой, что выдавались солдатам сухопутных войск в 50-х годах. Мужчины, окружавшие его, на вид глуповатые, все как один отличались невыразительной, незапоминающейся внешностью; немного смешные в одежде этой эпохи (их наряд состоял преимущественно из белой рубашки с короткими рукавам, холщовых штанов и неуклюжих полуботинок), они выглядели, как авиадиспетчеры НАСА.
— Нужно было попросить их подписаться, — хохотнул генерал. — Только некоторых узнаю. Вот это Бен Фаррелл. Тот — Боб Индингз из «Поулон электронике».
— А это кто? — спросил Боб, показывая на крайнего в ряду сидящих мужчин. Это был молодой парень крепкого телосложения с массивной, почти квадратной головой, выдававшей в нем человека задиристого и дерзкого, и пронизывающим взглядом.
— Ах, этот, — проговорил Пирс. — Черт, помню, помню его. Кажется, он из «Моторолы». Его участие в проекте длилось всего две недели, как раз в те две недели, когда был сделан снимок. А вот фамилию забыл, хоть убей.
— Они все снайперы? — поинтересовался Боб.
— Нет, не все. Бен Фаррелл очень хорошо стрелял. Не безупречно, но хорошо.
— Кто же все-гаки стрелял? У вас была специальная команда?
— Стрелок был только один, — сказал генерал, словно дракон, извергая дым. — Я.
После ухода гостей генерал некоторое время неподвижно сидел в кресле. Сигара потухла. Он не стал звонить ни любовнице, ни дочери, ни жене, с которой находился в разводе, ни своему адвокату, ни кому-либо из совета директоров, не вызвал главного инженера, не связался ни с кем из своих старых коллег, с которыми был запечатлен на фотографии.
Наконец он поднялся, открыл шкаф, стоявший за его рабочим столом, взял бутылку «Уайлд Терки» и налил высокий бокал. Некоторое время он просто сидел и смотрел на бокал, потом дрожащими руками поднес его к губам.
Бывают такие проклятые дни, когда, как ни крутись, успеха не видать. Весь предыдущий день проколесив по Полк-Каунти за старым Сэмом, да еще в промежутках съездив несколько раз по вызовам, от которых никуда не денешься, Дуэйн, поспав каких-нибудь часа два-три, чувствовал себя разбитым и измученным. Тем не менее, рано утром он вновь был на ногах, с усердием выполняя порученное ему задание — объездить все торговые заведения и гостиницы вдоль Этеридж-Паркуэй.
