– Ах ты, хитрец! Похоже, зря я пошел на уступки.
– Почему зря? – удивился Малыш. – Ведь я заработаю на этом.
– Да-да… Но ты ошибся, Валентин, твои комиссионные составят семьсот пятьдесят тысяч. Ведь удостоверений-то три.
– Я не ошибся. Просто третье удостоверение будет для меня, – объяснил детектив.
– А-а… – Николай ничего не понял, но вопросов задавать не стал. – Если ты на колесах, мы можем сейчас же отправиться ко мне в «бункер». Да, а деньги при тебе?
Валентин похлопал себя по выпирающему карману.
* * *
«Бункер» Николая Марошина находился сравнительно недалеко. После пяти минут езды Малыш остановил машину напротив серого здания с еще более абсурдной надписью над дверью: «ОПТОВЫЕ ПОСТАВКИ МАРОК».
– Какие у тебя отношения с налоговой службой? – в очередной раз поинтересовался Малыш.
– Дружеские, – хохотнул Марошин, отпирая металлическую дверь.
В «бункере» было четыре комнаты, лестница, ведущая в подвал. В подвале – святая святых оптового торговца – Малыш ни разу не был. До этого он довольствовался только одной комнатой, приспособленной под фотолабораторию. В остальных было пусто, как у голого за пазухой.
– Давай фотографии, – у Николая было превосходное настроение. – Или на всех поместить твою?
– Держи, – Малыш протянул ему целую пачку. – Недавно я приобрел неплохое оборудование. Негатив фотографии, которую ты сейчас рассматриваешь, прошел через цифровое усиление цветовой разрешающей способности… Возьми, пожалуйста, следующий снимок. Натуральные цвета, правда, Коля? И это благодаря тоже цифровому, но уже линейному усилению. Таня вышла так себе, особенно хорошо получилась блондинка. Но и ты, Коля, смотришься неплохо.
Лицо Марошина приобрело пепельный оттенок, по нему пошли ярко-красные пятна. Он закрыл глаза. В голову лезло какое-то знакомое слово, Николай манил его, но оно все время ускользало. Оно начиналось на букву «ш»… Что это за слово? Оптовый поставщик марок поднатужился, и слово влезло-таки ему в голову. Затем перепрыгнуло на язык.
– Шантаж, – тихо сказал он с закрытыми глазами.
– Наверное, – неопределенно ответил Малыш. – Но я бы назвал это перестраховкой. Любая работа, если она идет гладко, внушает беспокойство. Помнишь пословицу: «Если вам за сорок и у вас ничего не болит, значит, вы умерли»? Так вот, Николай, тебе пошел пятый десяток, а мне никогда не нравилось, что в работе у тебя все гладко. Ты всегда спокоен, уверен, румян и весел. Всегда. Это выглядит противоестественно. Я человек любопытный и давно уже принял кое-какие меры. Мне что-то не нравится в тебе, Николай, поэтому я перестраховался. Может быть, я не прав.
– Ты не прав, – глухо отозвался Марошин.
– Что ж, прими мои извинения. Но я играю по своим правилам. – Детектив протянул ему фотографии Елены Козиной, А.Хлопкова и свою. Вложил ему в руку лист бумаги. – Здесь вся информация, которая тебе пригодится. Прежде чем недооценить меня, подумай. Ты получишь еще и звуковое сопровождение к моим снимкам, но и не это самое главное. Главное – это я.
Марошин стал молча спускаться по ступеням.
– Постарайся, чтобы руки твои не дрожали, – напутствовал его Малыш.
– Мразь!.. – неслышно обругал детектива торговец.
В подвале он выпил полный стакан водки и принялся за работу.
К вечеру Хлопков нанес еще один визит – в автосервис «Климовское такси».
Рафаил Билямов занимался проклейкой салона «девяносто девятой» и намеревался выполнить эту работу до конца рабочего дня. Он с неудовольствием откликнулся на просьбу незнакомого человека поговорить с ним: и времени мало, и, как назло, один из автомехаников прихворнул, не вышел на работу, – а тут как раз срочный заказ. Пришлось самому заняться противошумной обработкой «Жигулей».
Он вытер руки тряпкой и кивнул незнакомцу на застекленную конторку.
– Меня зовут Александр Хлопков, – представился гость, внимательно оглядывая хозяина. Билямов был невысокого роста, с округлым брюшком, лицо подвижное, глаза черные, проницательные. Возраст его директор сыскного бюро определил в 58 – 60 лет. Сейчас на механике был надет рабочий комбинезон и темно-синяя кепка.
– Я детектив, – сказал гость, принимая приглашение присесть. – Вы не против откровенного разговора?
– Не против, – ответил механик. – Если разговор короткий. Работы много, – пояснил он.
– Боюсь, он затянется, – огорчил его Хлопков. – Я хотел поговорить с вами о Павле Мельнике. Знаете такого человека?
– Знал, – поправил детектива Билямов. – И очень хорошо.
– Да, я в курсе. Ведь это вы обнаружили самодельное взрывное устройство в машине журналиста?
– Да. Но об этом я уже рассказывал. К сожалению, добавить мне нечего. – Нетерпеливым жестом руки механик показал детективу, что разговор окончен.
– Минуту, – попросил Хлопков. – Вы, Раф, наверное, думаете, что я из милиции или прокуратуры. Но я веду независимое расследование – как Павел когда-то. Хотите помочь?
– Кому? – спросил Билямов, поглядывая на часы: так и так сегодня придется задержаться на работе. И он устало вздохнул. – Кому помочь-то? – переспросил он.
– Человеку, на которого в данный момент я работаю.
– Он как-то связан с Мельником?
– Ближе этого человека у Павла не было. Хотя… именно сейчас у меня есть причины усомниться в этом. Непростые причины, надо сказать.
Механик пристально посмотрел на детектива.
– Я знаю двух людей, которые действительно были дороги Павлу: его брат-близнец Илья и Ирина, бывшая жена. Вы говорите о ней?
– Нет.
– Значит, об Илье.
– Да, я говорю о нем, – кивнул Хлопков.
– Что ж, это моя обязанность перед Павлом. Чаю хотите? – спросил он. Хлопков ответил утвердительно. Механик налил в пол-литровую банку воды и опустил в нее кипятильник. – Вы надеетесь выйти на след убийц?
– Я уже это сделал, – спокойно ответил Хлопков. – Правда, не без помощи самого Павла и своих детективов. В самом начале следствия мы нашли в его квартире неопровержимые улики, которые указывают на убийц.
– И вы знаете их имена? – удивился Билямов.
– Конечно. Павел вел независимое расследование, но не сумел завершить его. Наша задача – довести до конца эту работу.
– Да вы не тяните резину, – нетерпеливо произнес механик. – Говорите, что я должен сделать?
– От вас потребуется подобрать грузовую машину типа «КамАЗа» и опытного водителя.
– «КамАЗ» могу взять хоть завтра утром. Полуприцеп подойдет?
– Вполне. Самое главное, чтобы он был с тентом или с контейнером.
– Без проблем. А водителя незачем искать, я пятнадцать лет водил грузовые машины. Лучше меня никто не справится. И, как я понял, лишний человек вам ни к чему.
– Совершенно верно, – подтвердил Хлопков. – Затем вам придется проехать со мной, осмотреть место предстоящей работы. Как специалист, возможно, вы внесете некоторые коррективы в наш план. А потом, может быть, понадобится подобрать подходящую площадку, чтобы отрепетировать наши с вами действия. А теперь откровенный разговор и доказательства, что я работаю на Мельника.
– Одну минуту, – остановил его Рафаил. – Мне нужно отдать кое-какие распоряжения механикам. Закипит вода, насыпьте в банку заварки – на ваш вкус, лично я люблю крепкий чай.
14 июня, среда, 9 часов утра.
Вениамин Губенко поставил свою машину на площадке возле фабрики и заспешил к административному зданию. «КамАЗ» – крытый полуприцеп – пыхнул газами через вращающийся фильтр вверху кабины и встал в пяти метрах от края площадки, загораживая вид из «Понтиака» Губенко на офис. Со стороны офиса впритирку к грузовику подрулила «серая в царапину» «Волга» А.Хлопкова с Валентином Авдеевым за рулем. Сам Хлопков сидел на месте пассажира. В пятидесяти метрах от «Понтиака», на самом краю площадки, стоял «ЗИМ» Малыша с заведенным двигателем и опущенными стеклами. Из него были хорошо видны и машина Губенко, и «Волга» Хлопкова. За рулем «ЗИМа» сидела напряженная Елена Козина. Между спинками сидений крепилась видеокамера Мельника с мощным сверхчувствительным микрофоном, и девушка в видоискатель настроила ее на «Понтиак», выбрав максимальное, двадцатикратное, увеличение.
Секунды растянулись в часы, минуты превратились в вечность. Пот теплой струйкой пробежал от затылка и уперся под платьем в лямку бюстгальтера. «Сейчас будет запруда», – подумала девушка. Вытащив из сумочки дезодорант, она обильно оросила себя под мышками и исхитрилась брызнуть на спину.
Александр Хлопков сидел с невозмутимым видом и бросал короткие взгляды на часы. Его внимание привлекала проходная фабрики. На детективе довольно элегантно сидел темно-серый костюм, узел полосатого галстука ослаблен, пиджак возле левой руки недвусмысленно топорщится.
Малыш не носил галстуков, его костюм несколько отличался покроем от костюма Хлопкова и был на размер больше положенного. Сыщик выглядел в нем довольно солидно. Он тоже смотрел на дверь офиса.
