Поэтому все четверо не любили новую власть – может быть, и хотели бы любить, но не могли. А жестокая реальность всякий день укрепляла их в этой нелюбви.
– Да, – мечтательно сказал Всеволод Андреевич. – Под оборонным заказом хорошо было жить. Как сейчас помню… Этим-то… новым нашим, видно, обороняться не от кого стало – вокруг сплошные друзья.
– Это точно, – согласился Анатолий Сергеевич. – А вот так тебя! воскликнул он, сбрасывая очередную карту. – Паровозик тебе светит, Максим.
– Я не о том, – сказал Максим Даниилович, словно и не замечая предупреждения. – Чистая наука развивается? Чистое знание?
– Чистого знания не существует, – заявил Леонид Викторович. – И никогда не сущест-вовало.
– А вот здесь ты не прав. Существует и существовало. Только в тайне оно содержится.
– А, узнаю я их по голосам, – небрежно сказал Всеволод Андреевич. Опять про Братство будешь загибать?
– Но вы меня так ни разу и не выслушали! – Максим Даниилович выглядел обиженным. – А тем не менее это очень серьёзная и многообещающая тема.
– Ты сначала походи, а потом и рассказывай, – посоветовал ему Анатолий Сергеевич.
Максим Даниилович походил.
– Вы действительно будете меня слушать?
– Отчего же и нет? – сказал Анатолий Сергеевич. – Игру только не задерживай.
– Ну что ж, – Максим Даниилович заулыбался предвкушающе. – Прочту вам неболь-шую лекцию. Итак, в тысяча шестьсот двадцать втором году парижане обнаружили на стенах домов любопытное воззвание: "Мы, депутаты главной коллегии Братьев Розы и Креста, зримо и незримо пребываем в этом мире милостию Всевышнего, к которому обращается сердце Справедливых, чтобы избавить людей от пути ведущего к гибели"…
Лекция продолжалась часа два, но уже через полчаса карты были забыты, а Максим Да-ниилович прохаживался по комнате и гости слушали его с полным вниманием. Он рассказал им о четырёх теориях, совершенно по разному трактующих историю розенкрейцеров. Рассказал о таинственном основателе Братства, скрывшемся под инициалами C.R.C., и о его легендарной усыпальнице. Изложил различные версии современных исследователей, трудами которых удалось увязать Братство с такими знаменитыми людьми как Фрэнсис Бэкон, Гёте, Сен-Жермен, Калиостро, Парацельс. Ну и конечно, затронул главное – манифест "Признание Братства Розы и Креста учёной Европе", где излагались основные доктрины розенкрейцеров.
По окончании лекции гости набросились на Максима Данииловича с вопросами.
– Философия розенкрейцеров опирается на научное знание? – спросил Леонид Викто-рович. – Это так? Я не ослышался?
– Абсолютно точно, – отвечал Максим Даниилович. – В "Признании" так и сказано. Цитирую. "Секрет философии Розы и Креста основан на таком знании, которое является сум-мой и главой всех способностей, наук и искусств".
– При чём же тогда здесь Философский Камень и Панацея? Это же антинаучно!
– Братство розенкрейцеров располагает куда большим запасом знаний, чем даже со-временная наука. Вполне может оказаться, что и Философский Камень, и Панацея уже открыты ими и успешно применяются. Примеры этому есть. Так, королева Елизавета была дважды из-лечена от оспы одним из братьев. Граф Норфолк лечился у них от проказы.
– Почему же они не раскроют свои тайны всему человечеству? – спросил Всеволод Ан-дреевич.
– Потому что человечество ещё не готово к принятию этих знаний. Ну представь, если завтра тебе скажут, что открыт секрет бессмертия и вечной молодости, а? Тем не менее, члены Братства прикладывают колоссальные усилия для того, чтобы поднять человечество на более высокий уровень развития.
– Кого принимают в Братство? – спросил Анатолий Сергеевич.
– Снова обращусь к цитате. "Из-за великой глубины и совершенства нашего знания же-лающие понять таинства Братства Розы и Креста не могут приобрести эту мудрость непосред-ственно, но должны совершенствоваться в понимании и знании". Или вот ещё: "Более того, тот, кто примет это знание, станет мастером всех искусств и ремёсел; ни один секрет не будет ему недоступен; все хорошие работы прошлого, настоящего и будущего будут ему доступны. Весь мир предстанет как одна книга, а противоречия науки и теологии будут преодолены. При-соединяйся, о человечество! Потому что настало время, когда Бог предписал, чтобы наше Братство множилось, и мы с радостью выполняем это предписание. Двери мудрости сейчас открыты миру, но только тем, кто заработает эту привилегию, Братья сами представятся, пото-му что это знание запрещено открывать даже нашим собственным детям". Понимаете? Розен-крейцером может стать любой человек. И любой человек может получить доступ к тайнам Братства. Но это произойдёт лишь в том случае, если человек сам захочет пойти по дороге ис-тинного Знания.
– Да, – сказал Леонид Викторович, – а не агитируешь ли ты нас, Максим, на создание ячейки Братства в этой конкретной однокомнатной квартире?
– А почему, кстати, и не создать нам такую ячейку? – заступился за Максима Даниило-вича Всеволод Андреевич. – Всё какое-то развлечение.
Анатолий Сергеевич тоже высказался с поддержкой этой идеи. И, празднуя победу, Мак-сим Даниилович продолжил лекцию.
Так в Ветрогорске появилась ячейка Братства розенкрейцеров.
На протяжении пяти лет новообращённые братья собирались у Максима Данииловича и с прилежанием изучали историю и философию розенкрейцеров, разбирали диаграммы и симво-лику, штудировали "Признание" и "Fama Fraternitatis". Анатолий Сергеевич даже начал выпус-кать рукописный "Бюллетень Братства Розы и Креста", в котором братья могли делится свои-ми открытиями на этом поприще.
Для них это была игра. Игра увлекательная – почище "преферанса".
К тому же, кто знает – вдруг настанет день и явится эмиссар Братства, чтобы пригласить всех четверых вкусить плодов великой мудрости. А вечная жизнь! Кто же не мечтает о вечной жизни?
И никто из четверых не догадывался, что через пять с небольшим лет игра эта превра-тится в смертельное испытание для милейшего Максима Данииловича.
3.
Выяснить адрес одинокого пенсионера не составило большого труда.
На квартиру к нему Лысый Гера поехал опять же в сопровождении всей своей команды. На случай решительных действий.
Невыспавшиеся парни всю дорогу зевали. Обычный транспортный разговор в этот раз не склеился – ехали молча.
Расстановкой сил командовал по-прежнему Зимагор. Вовчика и Сидора он отправил на площадку этажом выше, Костю и Борьку оставил на площадке этажом ниже. А сам позвонил в дверь. Звонить пришлось долго: раз, второй, третий, четвёртый… Наконец дверь приоткрылась. Над натянутой цепочкой появилось дряблое лицо:
– Ну, кого принесло?
Зимагор даже не стал прибегать к помощи своего просроченного удостоверения. Он с си-лой ударил ногой в дверь. Цепочка не удержала, и Зимагор с Сурком мгновенно оказались в прихожей. Сурок подхватил старика и зажал ему рот.
– Тащи его в комнату, – распорядился Зимагор, а сам вышел на площадку. – Можете возвращаться к машинам, – сказал он бойцам, – и позовите сюда Геру. Клиент готов к упот-реблению.
Гера явился через три минуты. Прошёл, брезгливо морща нос, в комнату, где Сурок уже распял несчастного Максима Данииловича прямо на столе. Старик потрясённо мотал головой и не мог вымолвить ни слова.
Лысый Гера уселся в единственное, основательно продавленное кресло и посмотрел на Максима Данииловича. Выглядел тот жалко. Пола старого халата разъехались, открыв взору столь же потёртые жизнью "треники". Что-то не похож он на человека, который может быть при-частен к убийству авторитетов.
Зимагор принёс свою сумку и отыскал табурет.
– Вы можете говорить? – спросил Лысый Гера у Максима Данииловича.
– Я буду кричать, – просипел тот.
– Не советую, – сказал Гера. – Если вы будете кричать, мы найдём способ прекратить это. Ну и конечно, сделаем вам больно.
– Деньги там, в тумбочке, в верхнем ящике…
– Мы похожи на грабителей? – Гера удивился. – Вы ошибаетесь, дорогой Максим Да-ниилович. Мы не грабители.
– Вам нужна… квартира? Только не убивайте меня. Я подпишу любой документ, только не убивайте.
– Ваша квартира меня не интересует, – Гера тяжко вздохнул. – Меня интересует со-всем другое. Я знаю, дорогой Максим Даниилович, что вы являетесь членом Братства розен-крейцеров, – Грицай дёрнулся. – Да, я это знаю. Я бы хотел услышать от вас подробности деятельности этой организации на территории Ветрогорска.
Максим Даниилович помолчал потрясённо, потом спросил:
– Вы… вы… пришли от C.R.C.?
– Это что, кличка такая?
– Нет, нет, конечно же, нет, – забормотал Максим Даниилович, отводя взгляд. – Не может это быть так… Хотя…
– Вы готовы поделиться со мной сведениями о деятельности розенкрейцеров?
– Никогда! – гордо заявил Грицай, тряхнув копной седых сальных волос.
