Несмотря на кажущееся огромным расстояние, уже через пять минут Николай достиг стационарного прожектора, освещавшего желтым светом выстроенные рядами прогулочные шлюпки и водные велосипеды. Орлепительный свет прожектора был лучшей маскировкой для «канатоходцев». Добравшись до столба, на котором был закреплен прожектор, Федоров по нему соскользнул вниз.
Возле столба его уже ждал Виктор
– Ну как?
– Не знаю, – ответил Николай честно. – По крайней мере, из кольца мы вырвались и имеем некоторую фору во времени.
– Не будем ее терять, – сказал Виктор. – Уходим.
Никем не замеченные, бывшие морские пехотинцы бесшумно в.ошли в воду; добравшись до глубины, так же бесшумно поплыли.
Вода была еще по-летнему теплой, поэтому плыть доставляло удовольствие. Несмотря на тяжелую от воды одежду, никто из беглецов раздеваться не собирался. Любая брошенная вещь – это след для преследователей независимо от того, где она брошена, на берегу или в воде.
На побережье к множеству блестящих огней милицейских мигалок добавились острые лучи портативных фонарей и собачий лай. Как и предполагал Дядя Федор, готовилась облава…
Через час беглецы выбрались на берег в небольшом гроте, теперь под ночным бризом у них зуб на зуб от холода не попадал.
Виктор точно знал, что с берега их не видно, но холод донимал, и надо было на что-то решаться.
– Думаю, вряд ли они смогут оперативно замкнуть все побережье, – проговорил Савченко, обращаясь к Федорову как к старшему товарищу.
Тот сразу понял его и коротко спросил:
– Ну, и что ты предлагаешь?
– Тут совсем недалеко дача, которую я снимаю. Можем пробраться туда и согреться по-человечески.
Предложение было как заманчиво, так и опасно. Мокрые до нитки – это ли не подозрительно? Но, учитывая, что основная масса патрульных машин находится на месте недавней групповой дуэли, а в это довольно позднее время прохожих они вряд ли встретят, был реальный шанс проскочить незамеченными.
– Ладно, – наконец сдался Дядя Федор. – Веди, Сусанин.
За окном дачного домика мутным размытым блином висела луна. Закончив говорить, Савченко отключил телефон и посмотрел на сидящего рядом Федорова. Оба бывших морпеха после бега с препятствиями и «освежающего» купания уже успели отдышаться, смыть с себя соль и переодеться.
– Так что, накрывать на стол, будем отмечать историческую встречу фронтовых друзей? – спросил Виктор.
– А, бог не выдаст, начальство не узнает. Тем более вряд ли после канонады, которую ты устроил в том кабаке, в ближайшее время нас потревожат, – здраво рассудил Николай Федоров. —Так что можно и принять для души.
– Угу, – кивнул Виктор.
– Нехорошо получилось в Ольвии. Разнесли кабак, уроды, которых ты мочканул, народ покалечили, – сказал Николай. Сделав секундную паузу, задумчиво спросил: —А без этого обойтись не мог?
– Следовало сделать выбор: либо наших два трупа, либо их два трупа. Я выбрал их, в конце концов, это не слишком большая потеря для московских уголовников.
– Узнаю гусара, – рассмеялся Дядя Федор.
Через десять минут они сидели в тени развесистой яблони. Под фонарем, подвешенным на ветке дерева, вились полчища мошек и мотыльков. На выкрашенных досках садового стола стояли тарелки с грубо, по-мужски нарезанными сыром и колбасой, открытые банки с консервированными бычками в томате, маслинами и шампиньонами. На большом блюде были разложены помидоры, огурцы, зеленый лук, сверкая капельками влаги. Рядом высилась запотевшая литровая бутылка местной водки. При виде ее Дядя Федор довольно крякнул и удовлетворенно произнес:
– Ну, ты настоящий морпех, запасливый. – На правах старшего он взял бутылку и, свернув пробку, разлил густую прозрачную жидкость по рюмкам. – Давай за встречу, – предложил он, поднимая свою рюмку.
Выпили, холодная водка приятно скользнула в желудок по пищеводу и разлилась теплом по всему организму.
– А помнишь, зимой в Грозном? – спросил Николай, налегая на закуску.
– Ага, – кивнул Савченко. – Когда нас прижал чеченский снайпер, потом еще прислали из «Альфы» его мочить.
– Ты знаешь, что за поселок Пастуший тебе дали «Героя России»?
– Слышал.
– За это надо выпить. – Бывший старший сержант снова разлил водку по рюмкам. Выпили, Дядя Федор выдохнул и, морщась, сказал: —А мне третий орден Мужества дали, награды в Кремле вручал сам Президент. Я там видел твоих родителей, мать до сих пор не верит, что ты погиб.
– А я и не погиб, – угрюмо ответил Виктор. После уничтожения чеченской диверсионной группы ему пришлось исчезнуть. Поэтому любое напоминание о родителях, о доме отзывалось болью в душе…
– Давай по третьей, за наших парней, которые уже никогда не вернутся с той войны, – предложил Федоров, в очередной раз наполняя рюмки.
– Давай, – согласился Виктор. – Только за павших будем пить стоя.
Алкоголь постепенно делал свое дело, речь становилась прерывистой и бессвязной, как и нить разговора. Дальше они пили: «За Северный флот и морскую пехоту», «За нас, за вас и за спецназ», потом…
Как закончилось застолье, оба воина не помнили, на плохо слушающихся ногах они отправились спать. Поставив свой «БМВ» на улице, Кирилл Лялькин не спеша направился к дачному участку, где ФСБ поселила Савченко. Открыв своим ключом калитку, он вошел внутрь. Первое, что бросилось в глаза, – остатки полуночного пиршества, не убранные с садового столика. Бегло глянув на этот натюрморт, молодой чекист только хмыкнул и быстрым шагом направился в дом. Комнаты были наполнены парами водочного перегара и громовыми звуками молодецкого храпа. Оба бывших морпеха, развалившись в верхней одежде на широкой двуспальной кровати, дуэтом выводили задушевные рулады. Глядя на спящих, Кирилл снова хмыкнул, несколько секунд смотрел на них, потом во всю мощь своих легких гаркнул:
– Рота, подъем!
Оба волонтера в одно мгновение взвились со своих мест и рефлекторно стали искать оружие.
Война приучает человека к форсированным действиям и мгновенной оценке ситуации.
– Твою мать, – выругался Дядя Федор, первым сообразив, что они уже не на войне. Потом, недобро глянув на Лялькина, добавил: —.Шутник, однако.
– Что, бойцы вспоминали минувшие дни? – потерев указательным пальцем кончик носа, с усмешкой спросил чекист.
– А ты что, народный контроль? – огрызнулся Виктор, зевая и протирая глаза.
– Нет, даже не полковник Христофоров, – с долей сожаления проговорил старший лейтенант. Несмотря на всю ответственность проходящей операции, он все же оставался живым, молодым и веселым человеком, который по-доброму завидовал погулявшим мужикам. – Ну и учудили вы вчера. Два трупа, шесть раненых. Это все-таки не Чечня.
– Знаем, что не Чечня, – огрызнулся Виктор, он уже полностью пришел в себя. – Это мой кореш по Бутырке, и если бы не я их, то они бы зажмурили нас, это факт.
– Понятно, но неприятно, – кивнул Кирилл. – То, что ты ликвидировал Ужа, который тебя опознал, это даже хорошо. Плохо другое: в том ресторане был наш агент и арабские боевики, которых она пасла. Кто-то из убитых бандкжов ее зацепил. Боевики не пострадали, правда, милицию они дожидаться не стали, рванули вслед за вами через пролом в стене террасы. Видели?
– Видел каких-то смуглорылых, когда они в кабак ввалились, – пожал плечами Савченко. – А кто и куда бежал, когда эта шняга заварилась, мне уже не до того было.
– Ясно, но, как бы там ни было, «щупать» арабов теперь придется вам. Собирайтесь, едем в санаторий. Наши, как ты говоришь, смуглорылые друзья тут неподалеку поправляют здоровье после военно-спортивных игр на свежем горном воздухе. Надо этому безобразию положить конец, задержались они на этом свете, пора и к Аллаху. – Кирилл, повернувшись к Савченко, тоном наставника сказал: – Засвеченный «ствол» оставь здесь, лишние улики не нужны.
– Хорошо, – кивнул Виктор. —А кто здесь будет жить?
– Никто. Дача снята до середины октября, но теперь ее можно использовать как «запасной аэродром».
– Очень хорошо, значит, в случае чего мы можем воспользоваться? – спросил до сих пор молчавший Дядя Федор.
– Можете, только в самом пиковом случае, – строго ответил Лялькин.
* * *
Двухкомнатная квартира возле станции метро «Маяковская» принадлежала не очень молодому москвичу. Но он жил не там, а у своей сожительницы, а свою квартиру сдавал внаем.
Уголовник Вениамин Сырцов по прозвищу Хлюст как раз и снимал эту квартиру, используя ее для конкретной цели. Он там встречался с майором Донцовым, будучи одним из его осведомителей-«барабанов». Их своеобразное сотрудничество началось давно, когда Олег был еще старшим лейтенантом МУРа, а Вениамин еще не был Хлюстом, а был всего лишь начинающим хулиганом, случайно попавшим в банду матерых домушников. Задержанный за незначительную кражу Сырцов, чтобы избежать тюремного заключения, сдал своих старших «товарищей».
