Антон посмотрел на Батаева-младшего. Он был мрачнее тучи.
– Как же так, брат?
– Он сам подпрыгнул. – Иса виновато развел руки.
– Здесь такое бывает, – успокоил его Джамалханов. – Многие из этих людей устают каждый день смотреть смерти в глаза и сами делают так, чтобы их убили. Иногда просто бросаются на стрелка, иногда высовываются больше, чем надо, в самый последний момент.
– Откуда все эти люди? – осторожно поинтересовался Антон.
– Из разных мест, – чеченец вздохнул. – В основном бомжи и спившиеся личности. В некотором роде мы очищаем Москву от мрази. Есть среди них и должники, которые не способны вернуть деньги.
– А тот?.. – Филиппов замялся, не зная, как сформулировать мучивший его вопрос.
– Которого ты убил? – догадался Абдулбек. – Это Динар. Я ему давно говорил, что доиграется. В последние комнаты мы тоже ставим кукол, только тех, что покрепче. Но ему нравилось испытывать судьбу. Не расстраивайся, он сам виноват.
Они подошли к ангару.
– Здесь у нас склад гостиничного оборудования. Вполне легальный. Мы арендуем его и эту территорию на вполне законных основаниях. Земля после расформирования части перешла в собственность местной власти. Они долго не знали, что с ней делать, а мы нашли применение этим развалинам, да еще деньги платим. За этими казармами у нас участок для стендовой стрельбы. Приносит прибыль, а заодно служит оправданием пальбе, которую здесь мы время от времени устраиваем.
– Как я понял, с шоссе сюда ведет хорошо асфальтированная дорога. Зачем же Салават вез нас окольными путями? – удивился Антон.
– На отвороте стоит пост ГАИ. По договоренности они пропускают сюда только машины наших фирм и стрелков-спортсменов, списки которых мы каждый день оставляем там. Милиции объяснили эту просьбу как соблюдение мер безопасности, чтобы в зоне стрельбы охотников не появились случайные грибники или просто туристы. Да они и сами сейчас в лес без пропусков не пускают. Постановление губернатора Московской области обязывает. Пожаров много.
– Автоматных очередей там не слышно?
– Оживленная автострада плюс большое расстояние. Нет. – Он усмехнулся. – Кроме этого, по выходным сюда нередко приезжают пострелять депутаты Государственной думы, члены правительства. Естественно, о том, что реально здесь происходит, они понятия не имеют. В какой-то степени это помогает избежать проверок разного рода инспекций.
Джабраилов проснулся вопреки привычке поздно. Некоторое время находясь под впечатлением сновидений, не мог понять, где находится. С улицы доносился шум давно проснувшегося города. Ярко светило солнце. Приподнявшись на локтях, он оглядел просторную комнату с картинами на стенах и люстрой под потолком, старинный комод, на котором лежала оставленная с вечера одежда, и все вспомнил.
Около трех часов ночи Нукаев проводил его в комнату, по его словам, предназначенную для гостей, и ушел.
Быстро поднявшись, он натянул на себя брюки, взял висевшее на спинке кровати полотенце и, стараясь не шуметь, направился в ванную комнату. Но оказалось, он встал не первым. С кухни были слышны голоса и шум закипающего чайника.
Умывшись, он прошел в кухню.
В махровом халате и тапочках на босу ногу за столом сидел Казбек. У плиты возилась пышнотелая женщина в фартуке. Каштановые волосы с проседью были спрятаны под ситцевый платок, завязанный на затылке.
– Ну вот, Марья Ильинична, можно и на стол накрывать! – увидев Джабраилова, громко воскликнул Нукаев. – Как спалось, брат?
– Спасибо, нормально, – кивнул головой Вахид, усаживаясь напротив Казбека.
Женщина не проявила ровным счетом никакого интереса к гостю, а Нукаев со своей стороны не счел нужным представлять его ей.
Молча выставив перед мужчинами две тарелки с вареным мясом и рисом, она вышла из кухни.
– Ты и твои люди возглавят группы из десяти человек, в задачу которых будет входить захват кассового зала и блокирование выходов на перрон.
– Почему такая честь именно нам? – удивился Джабраилов. – Как я понял, вы давно готовитесь к этому мероприятию и наверняка у вас есть более достойные кандидатуры.
– Большинство из них не чеченцы, – отложив вилку, Казбек посмотрел на Вахида. – Среди этого отребья все отстои общества. Никакой идеи в отличие от нас. Одни будут драться за дозу, другие за деньги, третьи – за то, что у них появится возможность затеряться где-то у нас в горах от глаз правосудия. Есть, конечно, и мусульмане, которые приехали сюда со всех уголков мира, но это негры, узбеки, татары, таджики, арабы и прочие нации, которые даже толком не могут говорить по-русски, по-чеченски. Они хорошие воины, но каждый в отдельности и при жестком руководителе. В каждой такой группе будет по женщине-смертнице. Команду на ее подрыв сможет дать только командир отряда. Скоро я познакомлю вас с людьми. Они должны хорошо запомнить ваши лица, а вы их, потому что в следующий раз встретитесь уже на вокзале в условленных местах. Сигналом к началу выступления будет взрыв соседнего, Ярославского вокзала.
На кухне вновь появилась горничная, и он замолчал, дожидаясь, когда она разольет по чашкам чай и уберет грязную посуду.
– Филин тоже будет с нами? – дождавшись, когда они вновь остались одни, осторожно поинтересовался Джабраилов.
– Что ты так печешься о нем? – Казбек откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на Вахида: – Он сгинет вместе с багажом, который поможет довести до зала ожидания одной из наших сестер. Она попросит его постоять рядом с сумками, пока будет покупать билет, а сама сядет в поезд на Казань.
«Значит, начало операции через несколько минут после отправления поезда "Москва – Казань", – догадался Джабраилов. – Осталось выяснить, кто эти женщины и где рассредоточены боевики».
Нукаев промокнул салфеткой губы и встал из-за стола:
– Пора ехать.
Уже в машине у Нукаева зазвонил телефон. Бросив в него несколько фраз и отключившись, он с восторгом посмотрел на Джабраилова:
– Сейчас твои друзья прошли небольшое испытание на нашем полигоне, мы как раз туда едем, и показали высокий уровень подготовки. Мы не ошиблись в вас! Где так хорошо научились владеть оружием и драться?
– Мы занимались его поставками. Почти все образцы проходили через наши руки. Покупатель не любит, когда ему подсовывают брак.
Выехав за город, долго ехали по шоссе. Позади остался Ногинск. Отчего-то на душе у Джабраилова стало тревожно. Почти через полтора часа езды Гакаев свернул с автострады на неширокую асфальтированную дорогу рядом с постом ГИБДД.
– Куда и зачем? – беря из рук Надира документы, спросил милиционер.
– На склад «Элоны», а заодно и пострелять.
– Разрешение на оружие есть?
– А как же, – спокойно ответил Нукаев и вынул из «бардачка» папку: – Пожалуйста. И чек оплаты сегодняшний, на два часа.
– Ружья где?
Надир вышел из машины и открыл дверь багажника:
– Все как положено, в чехлах.
– Ладно, номера проверять не буду, – махнул рукой милиционер, вмиг сделавшись скучным. – Езжайте.
– Какие разрешения он требовал? – поинтересовался Вахид, когда пост остался позади.
– По документам, мы арендуем склад на территории бывшей воинской части и поле для стендовой стрельбы. Там даже небольшой бар есть и баня. Приносит это заведение хоть и небольшой, но стабильный доход. Но главное, туда никто не сует носа. Частная собственность. В подвале одной из казарм мы оборудовали тир для стрельбы из автоматического оружия. Снаружи почти ничего не слышно. В другой – целый полигон для отработки приемов и способов ведения боя в городских условиях. Там же и обслуживающий персонал живет, – он загадочно улыбнулся и покосился на водителя.
– А где люди, о которых вы говорили?
– Тоже здесь. – Он кивнул на большие двустворчатые ворота с поблекшими пятиконечными звездами, перед которыми они остановились. – По крайней мере, большая часть. Со вчерашнего дня мы начали их стягивать сюда со всей Москвы и области. До этого они жили разрозненно. На съемных квартирах, стройках, в гостиницах…
К машине подбежал светловолосый парень в майке и шортах. Заглянув в салон и узнав Нукаева, опрометью бросился открывать ворота.
Въехав на территорию, огороженную со стороны дороги бетонным забором, они вышли из машины и направились к строению, напоминающему ангар.
– Вот на этих машинах мы въедем в город под видом перевозки разного груза, – Нукаев кивнул в сторону нескольких небольших грузовичков с московскими номерами, у которых возились люди.
Они вошли в ангар, прошли мимо штабелей каких-то коробок, свертков, ящиков и оказались перед перегородкой, делящей помещение склада напополам. Надир услужливо распахнул перед Казбеком и Вахидом двери.
Это помещение хорошо освещалось лампами дневного света. Вдоль одной из стен прямо на бетонном полу лежали свернутые в рулон матрацы. Всего около тридцати штук. Посреди стоял теннисный стол. Людей не было, однако в углу, из небольшой будки, доносился звук работающего телевизора.
