Вставив ключ в замок, Римо услышал сквозь дверь неясные звуки шедшей по телевизору рекламной передачи. Хотя слов было не разобрать, Римо и без того знал, что рекламируются грузовики или пиво – продукция тех фирм, которые являются спонсорами передачи «Футбол в пятницу вечером». Открыв дверь, он вошел в прохладную, темную гостиную размером с почтовую марку. Комната казалась еще меньше из-за занимавшего всю заднюю стену проекционного телевизора. По настоянию Чиуна Римо в первый же день после приезда доставил сюда из местного прокатного пункта этот «Мицудзуки Мондайэл» с экраном в сто восемьдесят сантиметров по диагонали.
На экране метровые пивные бутылки танцевали макарену. В занавешенной комнате перед телевизором сидел одетый в длинное шелковое кимоно маленький человечек с лицом, похожим на желтую изюмину, а рядом с ним лежали пульт дистанционного управления и раскрытая на соответствующей странице программа передач. Лишь немногие знали, что этот человек является самым опасным на земле киллером.
– С тех пор как я ушел, ты даже не сдвинулся с места, – пожаловался Римо.
Из рукава кимоно появилась худая рука. Приложив палец к губам, мастер Синанджу призвал своего непочтительного ученика к молчанию и принялся в неверном свете телевизора просматривать глянцевые, многокрасочные страницы журнала.
– Неужели ты снова читаешь эту чудовищную чепуху? – сказал Римо. – Разве ты не видишь, что это все замаскированная реклама передач? Весь журнал состоит из таких статей.
– Только дурак станет ругать кошку за то, что она вылизывает себя сзади, – прижав к сердцу «ТВ Байбл»[4], – сказал Чиун.
С этим спорить было невозможно, так что Римо не стал и пытаться.
Пройдя в крошечную кухню, он выложил на стол рыбу-саблю и поставил на газовую плиту кастрюлю с жасминовым рисом. Из динамиков «Мондиэл» загремела до боли знакомая мелодия, и Римо высунул голову в гостиную.
Под хриплый рев фанфар и водопад фейерверка по телевизору начиналась передача «Футбол в пятницу вечером». Вот на экране столкнулись между собой огромные футбольные шлемы – оранжевый «Л.А. Райотс» с багрово-красным «Мэн Лобстерз» – и тут же разлетелись на мириады сверкающих осколков, из которых через мгновение возникла тройная «картинка» с изображениями сидящих на стадионе телекомментаторов. Под каждым изображением красовалось соответствующее имя – как будто кто-то не знал, кто такие Чанк, Сэл и Фредди. Чанк, который когда-то был линейным нападающим, теперь стал особо красноречивым комментатором. Сэл отличался сдержанностью в оценках, а Фредди считался королем статистики. Все трое были одеты в темно-синие спортивные куртки, однако на этом все их сходство и кончалось, поскольку Сэл и Фредди могли бы использовать одежду Чанка в качестве двухместной палатки.
По мнению Римо, давняя склонность Чиуна к пустым зрелищам перешла в новую, гораздо более худшую стадию. Верховный мастер Синанджу стал футбольным фанатом. Хотя его понимание тонкостей игры оставляло желать лучшего, тем не менее Чиун явно заболел спортивной лихорадкой.
– Сегодня вечером вас ждет кое-что интересное, ребята, – говорил Сэл. – Это будет действительно напряженный матч между двумя лучшими командами лиги...
– Пожалуй, это еще слабо сказано, – добавил Чанк. – Если вы мне не верите, посмотрите запись, которую мы сделали во время разминки. Друг друга ненавидят даже талисманы команд.
На экране появились багрово-красный омар с одной клешней и нечто, напоминающее собаку. Схватка за мяч перешла в потасовку, и оба символа команд, сцепившись, покатились по искусственному газону.
– Старый Лути-койот и вправду уступает Когтю, – сказал Фредди.
– Всех здесь охватило нехорошее предчувствие, ребята, – сказал Сэл, когда камера вновь переключилась на комментаторскую кабину, – от массажистов до старших тренеров. Как я уже говорил, сегодня нас ждет нечто особенное.
Наступила рекламная пауза: на экране полутонные пикапы танцевали макарену.
– Ты не замечал, что эти типы каждый раз перед началом встречи обещают напряженный матч? – сказал Римо. – А потом у них игра всегда захватывает дух. Какого черта ты все это смотришь? Здесь меньше сюрпризов, чем даже в «телемагазине».
– Я делаю это ради тебя, – сказал Чиун.
– Да неужели?
– Я уже давно бескорыстно забочусь о том, чтобы ты становился лучше, – добавил Чиун. – Я приношу множество жертв ради того, чтобы ты был готов принять от меня мантию Верховного мастера, когда я уйду из этой жизни.
– Но как же, скажи на милость, «Футбол в пятницу вечером» может помочь мне стать лучшим ассасином?
– В играх раскрывается душа народа, о непочтительный! Наблюдая за вашими профессиональными спортсменами, я способен постичь логику мышления американца. Я делаю это для того, чтобы лучше понять тебя, мой ученик. Только тогда я смогу помочь тебе расстаться с твоей врожденной серостью. Только тогда я смогу помочь тебе стать тем, кем ты можешь стать.
– По правде говоря, ты разрушаешь свои мозги, Чиун.
Мастер беззаботно махнул рукой.
– Западная культура не может мне повредить. Я наблюдаю за ней с бесстрастием, с высоты своей мудрости. Кроме того, это ваше развлечение никогда не даст мне того огромного возбуждения, какое испытываешь, следя за национальными корейскими играми...
– Вроде качелей и запускания бумажных змеев?
Задетый тоном последнего замечания Римо, Чиун втянул руки в рукава кимоно, а подбородок опустил на круглый воротник – черепаха спряталась в своем панцире.
Вернувшись на кухню, Римо проверил, как там дела с рисом, аромат которого уже распространился по всей комнате. Перед тем как достать из свертка рыбу-саблю, Римо распахнул окно кухни. Разжав рыбе челюсти, он за верхние клыки повесил ее на оконной раме, затем, придерживая рыбу левой рукой, острым как бритва ногтем правой руки сделал поперечный надрез вокруг головы, возле жабр. После этого он одним движением содрал с рыбы кожу, вывернув ее наизнанку, словно носок.
Положив полуфабрикат на стол, Римо начал утомительную процедуру отделения от костей зеленоватого мяса. Действуя как ножом собственным ногтем, он резал отделившиеся полоски на пятисантиметровые кусочки, которые окунал во взбитые яйца и обваливал в муке. Римо как раз собирался добавить арахисового масла, когда из гостиной послышался отчаянный крик.
– Ай-я-яй!
Римо отвлекся от своего занятия:
– Что там случилось?
– Оранжевые потеряли меч.
– Мяч, – поправил Римо.
Чиун нетерпеливо махнул рукой, призывая его замолчать.
– Ну, ребята, – говорил красноречивый комментатор, – будем надеяться, что неудачное начало не сможет задать тон всей игре. Впереди еще долгий вечер.
– Тоже мне открытие! – пробормотал Римо.
– Мяч попадает к «Омарам», которые находятся в десятиярдовой зоне «Райотс», – объявил Сэл.
Камера показала боковую линию «Омаров», где девушки из группы поддержки, известные как «хвосты», с большим энтузиазмом приветствовали атаку своей команды.
Пока команды занимали свои места, Фредди рассказывал пикантные подробности об игроках, фамилии которых появлялись на экране. Дойдя до переднего удерживающего «Райотс», он воскликнул:
– Вот это да! В списке значится, что Бумтауэр весит двести килограммов!
– Нельзя ли показать его телезрителям? – спросил Сэл.
Камера совершила наезд на защитников «Райотс», ожидавших нападения противника. Номер 96 действительно здорово выделялся среди них.
– Что случилось с Большой Тыквой? – спросил Фредди.
– Сегодня он больше похож на гору, – добавил Сэл.
– Должен сказать вам, ребята, что до сих пор я никогда не видел подобных превращений, – сказал Чанк. – Вы знаете, что мы иногда посмеиваемся над особо тяжеловесными игроками. Не раз мы вспоминали и мистера Бумтауэра. Но сегодня, в игре против «Омаров», он превзошел самого себя. Без всякого преувеличения, ребята – Брэдли Бумтауэр просто колоссален. Вы только посмотрите на его бедра! Они толщиной с мою талию!
– Единственный вопрос, – сказал Сэл, – заключается в том, что он сможет с ними сделать.
Чтобы это выяснить, Римо решил посмотреть один период.
Как и следовало ожидать, Бумтауэр потерпел полный провал. Сделав шаг вперед, он тут же поскользнулся и упал лицом вниз. Прежде чем Бумтауэр успел встать, все было кончено – «Омары» совершили глубокий проход в зону и выиграли очко.
– Да, для Большой Тыквы это неудачное начало, – сказал Фредди. – Можно сказать, Брэдли ударил лицом в грязь. Я думаю, он даже не вошел в соприкосновение с защитником...
– Он зовет главного судью, – сказал Сэл.
– Что-то не в порядке с покрытием, – добавил Чанк.
Все официальные лица собрались возле линии схватки, очевидно, исследуя поверхность ковра. Что они там увидели, было неизвестно, поскольку судьи своими спинами загораживали обзор телекамере.
