– А как с Россией? – спросил мистер Волос. – У этого региона большие финансовые перспективы.
Каку Онан поморщился:
– Русские употребляют слишком много алкоголя. Это серьезная проблема. Пьянство способно погубить любое начинание. Мы завезли их последними. Если хотите, мы с вами можем и сами там поприсутствовать, лично понаблюдать за ходом эксперимента. И профессора Фармера вызовем.
Джордж Волос остановился:
– Кстати, я давно хотел его поздравить и дать кое-какие инструкции, но это могло нарушить режим секретности. Золотая голова. Это ведь именно он догадался применить нанотехнологии в работе с генно-модифицированными продуктами. Нам повезло, что он руководил работой. Свяжитесь-ка с ним.
– С профессором Фармером? Прямо сейчас. – Мистер Онан потыкал пальцем в кнопки мобильника. – Странно, не отвечает. Наверное, что-то со связью.
Наконец абонент ответил. Каку Онан поприветствовал его.
– Хелло, профессор Фармер? Нет? А кто это? Доктор Плоцкин?
Он обернулся к мистеру Волосу и пояснил:
– Это доктор Плоцкин, ассистент профессора Фармера. Умница, подвижник. Все опыты проводил на себе самом.
Мистер Онан снова вернулся к телефонному разговору.
– Мистер Плоцкин, я бы хотел поговорить с профессором Фармером, у меня для него хорошая новость. Он не может подойти? Хорошо, я перезвоню ему позднее. Мистер Волос просит передать профессору, что у него золотая голова, а мозг просто невозможно переоценить.
И отключился.
На далеком тропическом острове Сарагоса доктор Плоцкин в ярости бросил трубку на палисандровый пол своего кабинета и наступил на нее ногой. Послышался хруст. Доктор внимательно посмотрел на самого профессора Фармера. Тот лежал лицом кверху, его золотая голова безжизненно покоилась на паркете.
Доктор Плоцкин огляделся вокруг. В собственном кабинете он никак не мог найти главного. Чего-то прочного, тяжелого и острого, чем можно было бы вскрыть золотую голову профессора и добраться до его ценного мозга. Доктор задрал голову и тонко завыл.
Круиз – это ваша мечта, ставшая реальностью.
Русская народная сказка
Оля Черепичникова родилась на восемь минут позже сестры. Поэтому имя Элеонора – в честь бабушки – досталось не ей. Впрочем, Оля не переживала. По крайней мере, у нее не было проблем с сокращением. Ну сами посудите, кому же охота ломать язык, величая крошечную козявку полным именем? Сначала сестру называли просто и коротко – Эли. Но когда близняшки пошли в школу, все встало на свои места.
Угадайте с первого раза, как могут дразнить девочку, если ее сестру-близнеца зовут Оля? Ну, конечно, с тех пор как «Королевство кривых зеркал» стало русской народной сказкой, имя Яло ей гарантировано. Со временем даже домашние стали звать Элеонору этим удобным коротким именем.
Учились сестры хорошо, иногда даже отлично. Особенно Яло. Так и школу закончили. Из маленького провинциального городка, где отец девочек занимал скромный пост в аппарате мэра, Оля и Элеонора-Яло отправились в Москву, где поступили в Московский государственный университет. Жили они не в общежитии, а в небольшой квартирке, которую отец купил им по такому случаю.
Сестры были очень похожи внешне, одинаково стриглись и одевались. Различить их можно было только в результате пристального наблюдения. Если читает книгу, то это Оля, а если ту же книгу, но с экрана компьютера, – Яло. Оля тщательно заваривает чай, Яло кидает в кружку пакетик. Кто готовит кофе в турке, а кто разбалтывает в кружке растворимый порошок, и говорить не стоит. Оля могла часами варить кашу из цельнозернового овса, Яло заливала молоком мюсли и через две минуты уже ставила в мойку пустую тарелку. Короче, Оля придерживалась естественного и обстоятельного образа жизни, тогда как Яло просто с ума сходила от современных технологий.
Однажды Оля не выдержала.
– Ну как можно верить этим идиотским рекламам? Ты только послушай: «Кефир «Амалтея» создает микрофлору кишечника и усиливает иммунитет, но его надо употреблять постоянно». А как же твой собственный иммунитет и твоя собственная микрофлора? Получается, один раз попробовал – и свой уже не вырабатывается? И всю жизнь получай иммунитет за денежки от доброй фирмы «Амалтея». Они просто подсаживают тебя на свои препараты!
– Я не пью кефир, я ем мюсли «Амалтея», – заявила Яло и торжественно добавила: – Поздравь меня, я выиграла карибский круиз. В пачке была карточка с условиями конкурса. Я отправила свою анкету и штрих-код с упаковки. И вот – получила ответ! Представляешь, летние каникулы в Карибском море!
Оля посмотрела на сестру с сочувствием:
– С мая по ноябрь в Карибском море сезон ураганов.
Но та расширила глаза от восторга:
– Ураганы? Я всегда мечтала попасть в настоящий тропический ураган. Это круто!
Оля только руками развела. Она не находила аргументов для влияния на сестру. Помощь пришла с неожиданной стороны.
Восточная мудрость гласит: «Не так важно, что говорить, как то – кто говорит». Не прошло и недели, как Оля, придя домой, застала сестру в слезах. Некоторое время та отвечала бессвязными рыданиями и междометиями. Наконец причина расстройства выяснилась.
Яло познакомилась с парнем по имени Игорь. Знакомство оказалось из серии – любовь до гроба. И в ходе непринужденного разговора она вдруг поняла, что герой ее романа на дух не переносит продвинутых технологий, магазинных полуфабрикатов и озабочен сохранением природы. К тому же коллекционирует старые, рассыпающиеся от ветхости журналы. Такой вот любитель старины.
– Конечно, вы не пара, – констатировала Оля. – Зато при такой любви к старине, если вы поженитесь, то с каждым годом вашей совместной жизни он будет любить тебя все больше и крепче.
Яло с подозрением посмотрела на сестру. Не то чтобы она ревновала, но ее насторожило определение «не пара». Конечно, Оля для него – куда более подходящая пара. А если он узнает про круиз от «Амалтеи»… Думать о страшном не хотелось.
– Оль, выручай, – жалобно попросила Яло.
Оля с непониманием посмотрела на сестру. Та определенно не шутила. Втрескалась по уши. Выручить? В своей жизни они не раз подменяли друг друга. Иногда это было очень забавно.
Оля вздохнула:
– Ладно, говори, что ты там придумала.
Яло заговорщицки огляделась, словно кто-то мог их подслушать, и торопливо заговорила:
– Отправляйся в круиз вместо меня. Документы готовы, возьмешь мой паспорт, и вперед. Ну, как?
Оля не ожидала такого предложения. Настолько не ожидала, что даже растерялась. И вместо того чтобы отказаться сразу, решительно и бесповоротно, она задумалась. Конечно, круиз, ураганы – это очень интересно. Но две недели травиться генно-модифицированной гадостью?
Она так и сказала. Сестра замахала руками.
– Ой, перестань! Зато мир посмотришь! Карибские острова – об этом же только мечтать можно! А есть ты можешь что захочешь. Там, помимо обычного ресторана, имеется шведский стол. Будешь брать рыбу – ее, кажется, пока еще не научились модифицировать. И еще что-нибудь натуральное наверняка найдется.
Оля сдалась. За время, оставшееся до вылета в Майами, где ей предстояло взойти на палубу круизного лайнера «Калипсо», она тщательно изучила список продуктов, которые не поддавались генной модификации, и дала себе слово употреблять в пищу только их. Впрочем, на чартерный рейс, организованный фирмой, она не успела. Но организаторы круиза проявили неожиданное внимание и предложили запасной вариант – перелет до Гаваны, куда лайнер зайдет на сутки для пополнения запаса горючего.
Тринадцатичасовой перелет от Москвы до Гаваны показался долгим и утомительным. Впрочем, дорогу скрасил сосед. Это был молодой человек, довольно скромной внешности, но необычной специальности.
– Диджей Воробей, – представился он.
– Кто? – не сразу поняла Оля.
– Диджей, диск-жокей, – пояснил Воробей.
– Жокей? Это который на лошади трясется?
– Нет, диск-жокей трясется над дисками в клубе.
Оля вспомнила. Как-то они с друзьями заглянули в ночной клуб. Там ей ужасно не понравилось. Шум, суета, все стараются держаться подчеркнуто независимо и даже вызывающе. Выряженные как попугаи, с разноцветными волосами и неимоверно накрашенными лицами, они напоминали ярмарку уродов.
Но больше всего доставал лысый бешеный мальчик в напяленной задом наперед бейсболке. Он ставил на проигрыватель большие черные диски виниловых пластинок, но своими суматошными воплями совершенно заглушал музыку. К тому же он зачем-то елозил немытым пальцем по поверхности пластинок, заставляя их дергаться туда-сюда, отчего звук превращался в дикий визг, подобный скрипу ножа по тарелке.
– Понятно, это тот, кто виниловые пластинки портит, – сказала Оля.
Воробей рассмеялся. Ему бы сейчас усы с бородкой и пестрый платок на голову – был бы вылитый герой «Пиратов Карибского моря».
