можете этого сделать,» Яссим приблизил своё лицо к лицу хозяина и в упор посмотрел на него. «То знаете ли вы кого-нибудь, кто сделает это для нас?» Казалось, что отчаявшийся посланник Осамы доведен до крайности и окончательно теряет надежду. «Сколько?» после долгой паузы буркнул Михаил. Он поднял левую руку и пальцами тщательно пригладил назад свои соломенные волосы. Решив, что разговор принимает желаемое направление, Яссим обрадовался и тут же посветлел. Он осторожно огляделся, ощупывая взглядом замки на запертых дверях. Ему показалось все удовлетворительно и спокойно. Они были одни и за закрытой дверью в кухне Глаша беспечно болтала по телефону, обсуждая домашнее задание своей малышки. Тайна будет сохранена. Яссим встал, задернул занавески на окнах и расстегнул свою толстую, ворсистую, коричневую рубашку, обнажив свой волосатый торс. Взору Михаила предстала дюжина или около того хлопчатобумажных денежных поясов, набитых банкнотами США, которые были обернуты вокруг туловища гостя. Желая произвести наилучшее впечатление, приезжий повернулся, задрал рубашку и продемонстрировал дополнительные пачки стодолларовых купюр, прикрепленных также и к его спине. «Один миллион долларов», гордо прошептал он. Михаил протянул руку и указательным пальцем ткнул в одну из пачек банкнот, привязанныx возле пупка посланника. «Ой, щекотно!» пискнул тот и поднял руки. Внезапно раздался грохот разбитого стекла, за которым последовал громкий стук. Глаша незаметно для всех вошла в комнату с подносом в руках, но шокированная увиденным, потеряла сознание. Она лежала на полу среди остатков еды и осколков стекла. Михаил побежал на кухню за стаканом воды. Он капнул немного ей на лицо, затем поднял ее и перенес на диван. Волнистые светлые волосы Глаши рассыпались по цветочной подушке, глаза ее были закачены и полуоткрыты, изо рта вырывалось неровное хриплое дыхание. Встревоженный Яссим, отошел к окну и за шкапом поправлял свою одежду. Через минуту Глаша пришла в себя, приподнялась на локтях и с удивлением осмотрелась. Гримаса удивления застыла на ее хорошеньком личике. «С тобой все в порядке, дорогая?» с тревогой спросил Михаил. «Я так напугалась. Мне показалось, что это террорист-смертник, одетый в жилет со взрывчаткой», объяснила она. «Я видел таких фанатиков по телевизору в новостях из Ирака». «Ты ошибаешься, Глашенька. Hаш гость — безобиднейшее существо», попытался успокоить ее Михаил. «Яссим — горный человек», пошутил он. «Там ветрено и очень холодно. Таков обычай горцев; чтобы согреться, они закутываются в банкноты США. Американская валюта обеспечивает отличную теплоизоляцию». Он подмигнул Яссиму и улыбнулся. «Неудивительно,» обратился он к посланнику. «Когда я увидел тебя в первый раз, ты показался мне толще, чем обычно. Я подумал, что ты набрал вес.» B знак отрицания Яссим покачал головой. «Я не изменился. Я так же силен, как и раньше. Возможно, что стал даже сильнее и круче, чем был в студенческие годы». Он распрямился, выдвинул подбородок вперед и упер руки в бока, напоминая букву Ф. Однако хозяин не был особо впечатлен. «Ты спишь с деньгами на себе или на ночь снимаешь их и прячешь под кровать?» спросил Михаил с оттенком сарказма. Лицо Яссима раздулось от гнева. Его щеки запульсировали и мешки под глазами посинели. Он был готов взорваться. Правая рука его скользнула в карман брюк и застыла там, что-то сжимая. Прошла минута. Совладав с собой, гость злобно пробормотал, «Не издевайся надо мной». Тяжко вздохнув, он хрипло спросил, «Ответьте мне. Вас интересует мое предложение?» Казалось, Яссим едва мог контролировать свои трясущиеся руки, а на его лице отразилась ярость. «Если вы не поможете мне, то найдутся другие, которые примут мое предложение». Не поддаваясь эмоциям и сохраняя спокойствие, Михаил обдумывал просьбу гостя. Он внимательно рассматривал потертую физиономию чужака, изучая его глаза, мимику лица и телесную моторику. Михаилу пришло в голову, что Яссим, вероятно, уже где-то пытался найти помощь в получении атомной ракеты и что он, Михаил, оставался его последней надеждой; иначе его гость не выглядел бы таким отчаявшимся. Наконец он ответил, «Дай мне неделю поработать над решением твоей задачи. Это большой и рискованный проект. Кроме того, выполнение его может обойтись дороже, чем ты полагаешь. Мне обязательно понадобятся помощники. И ты должен знать, что системы наведения ракет обветшали и их двигатели заржавели. Имей ввиду, что персонал, отвечающий за запуск ракет давно разбежался и след этих инженеров давно простыл.» Яссим смерил собеседника ледяным взглядом закоренелого убийцы и, не попрощавшись, направился к выходу. Когда он подошел к двери, Михаил окликнул его, «К твоему сведению, там, где я служил, нет большого ассортимента товаров; только Р-36М. Прошу прощения. Что есть, то есть.» Хозяин с сожалением развел руками. «Ничего. Р-36М cойдут для наших нужд. Как-нибудь справимся,» глядя в сторону, нечленораздельно пробормотал Яссим и вышел из дома, спотыкаясь и покачиваясь на своих коротких ногах. Чрезмерное употребление водки, похоже, нарушило его чувство равновесия. Или это было результатом приятного размышления о задании, полученного им от Осамы бин Ладена, выполнение которого внезапно показалось возможным? А теперь возможно и больше. Судьба явно благоприятствовала ему.
Глаша была в ужасном настроении. На дворе бушевала непогода, с серого неба струился сумеречный свет, от ударов ветра немного поскрипывали деревянные стены и дребезжали в рамах оконные стекла. От неприятностей у бедняжки начинала болеть голова. Она рывком встала с дивана, поймала хлопающую форточку и с трудом закрыла ее. В комнате стало тише. Снова Глаша предалась к своим горестным мыслям. Когда катастрофа началась? Ее постоянное блаженство рушилось; ее оболочка безопасности трескалась, тревога охватывала ее. Неожиданный визит незнакомца с горящими глазами оставил неприятный след. В ее жизни произошло что-то важное, но она не могла понять, что именно и почему. Неужели ее будущее уже не так безопасно, как она полагала всегда? Беспечное поведение Михаила изменилось сразу после ухода Яссима. Как только за гостем затворилась дверь, ее муж стал очень осторожен и взвешивал каждое слово к ней. Идеальным шепотом он долго общался по телефону, следя за тем, чтобы Глаша ничего не услышала из его разговора. Когда она посмела выразить разочарование тем, что он отказывается объяснить ей, с кем он секретничал, то он только фыркнул, мрачно улыбнулся и стиснул зубы. Глаша больше не спрашивала. Что-то важное происходило в их семье и она чувствовала, как это опасно и грандиозно. В тот же день после захода солнца Михаил ушел, не сказав ей ничего, кроме неопределенного, «Все будет в порядке. Я скоро вернусь». Его поцелуй был коротким и холодным, как прикосновение льда. Еще он сказал,
