— Ира... Как ты?
— КАК Я?! — на этом разговор прерывается на долгую паузу.
Ира зла — и раньше Флай никогда не была объектом этой злости. Но Ира не срывается на ней, вопреки ожиданиям. Вместо этого Флай слушает тишину и догадывается, что где-то там, по другую сторону, менеджер вымещает ярость подручными средствами.
— Что это было, Стеф? — голос в наушнике холодный и прерывистый. — Взлом? Скажи, что тебя взломали.
— Бессмысленный ход, Ира. Если меня взломали, это подорвет репутацию «Новатех» так, что им легче будет подорвать уже нас, чем объяснить это вкладчикам.
— Нет, если я сделаю заявление быстрее!
Новый промах — не стоило все-таки бежать. Несчастные взломанные — и сломленные — девы не бегут от правосудия. Это могло бы сыграть, если бы Флай сейчас сидела перед следователем, а не сворачивала в очередную подворотню. И Ира прекрасно это понимает, но все еще цепляется за привычные порядки.
— Тебе надо... бежать сейчас, Ира. Потому что сбежала я, — объясняет Флай, насколько позволяют ей стучащие зубы и медленно доходящий до ее разума масштаб трагедии. — И со мной их чертов экзоскелет, и...
— И это еще одна вещь, которую я не понимаю, — еще холоднее говорит Ира, перебивая ее. Теперь в ее голосе совсем не слышно нервов. — У тебя есть прога на случай угона.
— На случай угона... планера? — паника захлестывает на несколько мгновений. — Нет, нет... Я же помню. В модель еще не встраивали ничего дополнительного. Арк говорил что-то, но так и не...
— Прога не у планера! Прога у тебя.
— Ох.
Флай безотчетно прижимает руку к голове, к месту за левым ухом, где под кожей прячется чип. Сигнализация на тот случай, если модель — и уже не техническая модель — и впрямь решит сбежать, не выполнив условия контракта. Флай действительно не помнила об этой программе в собственных имплантах. Побег, несмотря на мечтания, всегда казался слишком бессмысленным и безнадежным, а строка в контракте — чем-то, что само собой разумеется.
— ...Но ни я, ни «Новатех» понятия не имеем, где ты, — заканчивает Ирина. — Точнее, я уже имею некоторое представление, но только благодаря твоему новому наладоннику.
Это... даже хорошая новость, если не думать о причинах. Только вот...
— Ты все еще считаешь, что это не взлом? — продолжает Ира. — Что это не конкуренты постарались развалить «Новатех» через тебя?
— Нет, — Флай мотает головой, хотя Ира не может ее видеть. — Я не чувствовала никакого вмешательства.
До нее вдруг доходит, что даже сейчас, даже после двух трупов, Ира не считает ее виноватой и ищет объяснения ее поведению.
Флай вдруг находит себя смотрящей на грязную серую стену, но не пытающейся найти выход из тупичка, в который завели ее собственные ноги. Ира прекрасно знает о том, как Флай справляется со стрессом, знает о всех ее проблемах и склонностях глотать подозрительные таблетки... Но все равно не допускает мысли о том, что Флай могла сознательно убить человека. И эта привычка защищать свою дурную подопечную наверняка доведет ее до могилы. «Новатех» вот-вот сомкнет клещи на ней, раз до Флай ей не дотянуться. Полиция доберется до нее. Общественность обглодает ее до кости, как единственную, кто может дать хоть какую-то информацию о Флай.
— Ира, — судорожно вздохнув, повторяет Флай. — Ира... говорю еще раз — беги. А если все же не успеешь, я... скажи, что я сошла с ума. Скажи, что я наркоманка. Потому что правда в том, что я не знаю, я совершенно не знаю, что это было.
Новая долгая пауза. Флай по-прежнему смотрит в стену, ожидая ответа. Потому что если Ира откажется, ей придется, ей придется отказаться тоже — и развернуться в сторону ближайшего полицейского участка. Флай могла бы убить, пожалуй, даже без неизвестных зарядов в башке, сегодня решивших сдетонировать. Но она и в кошмарном сне бы не представила, что оставит Иру — всегда защищавшую ее Иру — разгребать за ней дерьмо в одиночестве.
— ...Ладно, — наконец говорит Ира. — Но я жду информации. На этот номер. Флай, ты знаешь, я люблю тебя всей душой, но давай честно — ты сломала мне жизнь сегодня. И должна отплатить. Хотя бы ответами.
— Да, — выдыхает Флай, — я знаю. Я... что-нибудь придумаю. Что-нибудь пойму, я...
Над ее головой раздается шум лопастей и новый дрон, уже новее и выше предыдущего, бросает на нее тень.
— Мне надо идти, — заканчивает Флай, как заканчивала обычные разговоры в то время, когда все еще не катилось в зад.
Она отключает звонок и разворачивается. Корпорация, полиция и общественность — ее три главных противника в гонке по Аркадии. В другое время Флай поставила бы на корпу, конечно. Но сейчас, в заплеванном тупичке черт знает какого района, на первый план выходила не блистательная «Новатех», а... люди.
Дрон гражданский — корпа и полиция не раскрасили бы его флуоресцирующими маркерами — и он висит над ней, лихорадочно двигая окулярами камер. Не опускается ниже, но и не отлетает дальше. Флай прикидывает, дотянется ли она до него без трамплина, и все же прыгает.
Неудачно — дрон резво отлетает вверх, уходя из ее рук, и разражается электронным хохотом.
— Она, она! — виртуальному помощнику сменили настройки, теперь стандартный электронный голос необычайно визглив. Дрон крутится вокруг своей оси, как юла.
Следующие слова не оставляют никакого другого выхода, как...
— Леди, джентльмены и те, кто посередине! Новый забег, тур «гонка за кроликом», НА СТАРТ!..
...Раннеры.
— ВНИМАНИЕ! МАРШ!
И, как всегда в случае раннеров, выход может быть только один — бежать.
4. Письмо
Они не всегда так позорно проваливали операции, окей? Эта должна была быть вообще легкой. Когда какой-то хер из «Нейрокома» предложил им план банка и наводку на особенно ценные его сердцу сбережения клиентов, Берг не мог отказать. Им нужна была эта миссия, особенно нужна после недавнего провала с заказом Триады — кто ж знал, что цель окопается в доме под защитой контрабандистского клана, и покушение выльется в мини-войну между Стаей и бандитской группировкой. И они все отличненько спланировали — особенно на фоне последних потрясений.
Сказать по правде, время было — лучшее из возможных. Триада разбита, корпорация «Эккарт» сменила президента — даже для Аркадии, с ее хаотичным существованием вне любых правил, масштаб значительный. Они должны были быстро и легко провернуть ограбление, пока город еще не отошел от новостей. И... вот еще последние новости — Аркадийская фея оказалась маньяком-убийцей, а командир Стаи сошел с ума.
Однако город молчит — и это оглушает.
Полли выбирается наверх, воняя дерьмом и затхлой водой, оставив броню в канализации, и прохожие только кривятся при его виде, продолжая заниматься своими делами: ходить, останавливаться у магазинчиков, вести машины, болтать по наладонникам. В людских потоках у метро чаще и громче звучат новости о Триаде и «Эккарт», а не о том, что в соседнем квартале разверзся ад.
С трудом, медленно, но до Полли доходит, насколько этот ад был маленьким и личным.
Легче не становится.
«Аркадия слишком огромна», — эта мысль настигает его, хотя за годы жизни здесь Полли видел каждый район. Здесь сходятся интересы сразу нескольких мегакорпораций: никто не хотел терять удобную зону с низкими таможенными пошлинами, так что когда план по восстановлению экономики после третьей мировой был выполнен, гиганты промышленности и торговли в лице «Эккарт», «Ровены», «Синтезфуд» и «Нейрокома» резво договорились между собой, чтобы оставить свободную экономическую зону «Владивосток» такой же свободной — и, позже, назвать Аркадией.
Так что вот факт — когда хозяева города переживают потрясения вроде резкой смены президента корпорации, любой локальный ад в банке превращается в пшик.
Но, по крайней мере, Стая следит за тем, как справляются сотоварищи. На наладоннике Полли с десяток звонков, он отвечает на последний — от Беллы.
Белла, хоть и может разбить череп ногой с разворота, считается кем-то вроде куратора Стаи — правой рукой Берга в тех случаях, когда требуется не только грабить-похищать-отбивать, но и говорить. Если проще, то большая часть заказов Стае проходит через нее. И еще момент — Полли всегда подозревал, что ее и Берга связывают отношения не только профессиональные.
