– Мне что, повторить? – с ленцой в голосе произнес Сомов.
– Как так, Павел Павлович? – волнуясь, спросил Щеглов. – Они же все расскажут!
– Кому? – повернулся к главе района Сомов. – Кому интересны их рассказы? Тебе? Карнаухову? Скобцову? Да и что такого интересного они могут рассказать?
Щеглов молчал.
– То-то же. Никому они не интересны. Разве что Кузьме. Сними с них цепи, Купон, да развези по домам.
* * *
Купон со товарищи вывел всех троих из дома, взял у сомовского водителя зубило и в пять минут срубил заклепки с кандалов, а затем посадил в свой огромный джип и, отодвинув шофера, лично сел за руль. Ему было плохо, и он тоже ничего не понимал, но приказ есть приказ.
Исмаил обнял и прижал к себе притихшую Леночку, а отец Василий отвернулся к окну и смотрел, как, становясь все меньше, убегает вдаль огромный, построенный в псевдоготическом стиле сомовский дом.
Теперь, когда сам Павел Павлович Сомов распорядился их отпустить, со стороны бандитов ничто не грозило. Можно так сказать, что они получили индульгенцию, которая будет оставаться в силе до тех пор, пока они не перейдут дорогу лично Павлу Павловичу. Но это вряд ли было возможно. Разные у них дороги. Были разные и, даст бог, будут всегда.
Правда, оставался еще Кузьменко с его Максом… Священник попытался представить, как далеко может пойти торгующий подержанными «калашами» майор, и не смог. Жизненные цели этого жестокого человека так и оставались для него загадкой.
Они уже выехали за пределы пригорода, и джип летел к Усть-Кудеяру, оставляя позади совхозы и фермы, посты ДПС и переезды. Их стремительно обошел некогда черный, а теперь забрызганный грязью до самой антенны «Мерседес», и Купон недовольно покачал головой.
– Вот чмо! Такая машина, а он за ней совсем не следит. Разве так мож…
Раздался визг тромозов. Купон стремительно сбрасывал скорость.
– Ну что он делает, гад?!
Священник всмотрелся. «Мерседес» быстро тормозил, да еще как-то не по-людски, прямо посреди полосы. Купон попытался обойти его, но навстечу, как назло, шел междугородный автобус. И тогда он вывернул руль и обошел «мерса» справа.
– Во дебил! – возмущенно выдавил Купон. – Я бы таких на площади ремнем порол!
Но оставшийся было позади «мерс» снова обходил джип.
– Похоже, нами интересуются, – прокомментировал происходящее отец Василий.
– Да я уже вижу, – буркнул бандит и вытащил из багажника огромный, блестящий, как елочная игрушка, пистолет. – Ну, я ему сейчас поинтересуюсь!
«Мерседес» предпринял еще одну попытку обгона, и Купон, бросив пистолет на сиденье, добавил газу. Заляпанная грязью машина вроде бы отстала. И в этот момент из «Мерседеса» начали стрелять.
Купон окончательно струхнул и утопил педаль газа в пол. Хрустнуло и просело заднее стекло, Исмаил с Леночкой рухнули на сиденье, а священник наклонил голову к коленям и принялся истово молиться.
– Я, бля, вам поинтересуюсь! – как заведенный орал Купон. – Я, бля, поинтересуюсь, – но сам только добавлял газу.
Из «Мерседеса» выпустили по ним целую очередь. Лобовое стекло жалобно тенькнуло и пошло трещинами.
– Телефон есть?! – осенило священника.
– В бардачке!
Отец Василий сунул руку в бардачок и быстро нащупал продолговатый корпус мобильника. Вытащил и принялся набирать знакомый номер.
– Кому?! – крикнул Купон.
– Скобцову!
– Ты что, дурак?!
– Все нормально, Купон! Я знаю, что сказать! Аркадий Николаич?! Да, это я! Аркадий Николаич! Здесь молодежь пьяная корриду на дороге устроила! Стреляют! Да, молодежь! Да, уверен! Откуда я знаю?! Да вы их тоже знаете! Это сынок молочаевский! Да, я его вижу! Прямо сейчас! Обкурились, наверное! Выручай, Аркадий Николаич!
Отец Василий знал, что говорит. Престарелый плейбой Вадик Молочаев, сын Петра Семеновича Молочаева, генерального директора объединения «Усть-Кудеяртрансавто», как-то по молодости лет набил Скобцову, тогда еще приехавшему в краткосрочный отпуск курсанту милицейского училища, морду. И Аркадий Николаевич этого не забыл. Джип стремительно приближался к Усть-Кудеяру. Впереди уже показались шанхайские автобазы.
– Вот только что пост прошли! Да им по хрену, Аркадий Николаич! Мы от них уйдем в овраг! Попробуйте здесь! Хорошо! Мы на джипе, а они на «Мерседесе»! Чей джип?! Муллы джип!
Купон крякнул и покачал головой, но мешать не стал.
– Хорошо! Я понял! Только быстрее, Аркадий Николаич!
Священник повернулся к Купону.
– Гони в овраг. Если менты успеют, их возьмут!
Купон сдвинул брови, пригнулся к рулю и, как только впереди показался знаменитый усть-кудеярский овраг, крутнул руль вправо и съехал по грунтовке вниз.
«Мерседес», похоже, повторить маневр не сумел и проскочил мимо, но не прошло и полминуты, как священник снова увидел заляпанную грязью машину. Их догоняли. Но здесь, на дне широченного оврага, покрытого сетью дорог, теряющихся в березовых перелесках, поймать их было почти невозможно. В «Мерседесе» это понимали и гнали, не щадя ни машину, ни себя.
Купон свернул налево.
Машина снова ухнула по склону вниз и, сшибая ветки и теряя остатки лобового стекла, вылетела на идущую параллельно дорогу.
– К мосту! – распорядился священник.
– Понял! – стиснул зубы Купон и поднажал еще.
Из «Мерседеса» вслед им прозвучал одиночный выстрел, но это было уже от бессилия. Впереди уже показался мост.
Священник оглянулся. Преследователей нигде не было.
– Ну-ка притормози, – тронул он Купона за плечо.
– Еще чего!
– Притормози. Если они нас потеряют, менты их не возьмут!
– А мне по барабану!
– Притормози, я сказал!
И в этот миг сбоку, ломая кусты, на дорогу, прямо перед ними, вылетел «Мерседес». Купон резко ударил по тормозам и встал.
– А ты боялся, что нас потеряют, – мрачно обронил он, дал задний ход, развернулся и повел машину прямо сквозь молодой тальник.
Гибкие ветви хлестали по машине, добивая остатки лобового стекла, джип кидало и подбрасывало, но отец Василий был счастлив, как никогда. Что-то внутри его кричало: сейчас все станет ясно! Раз и навсегда!
Они выскочили на очередную грунтовку, и Купон, притопив педаль до упора, помчался под мост. До него оставалось метров двести от силы. Священник оглянулся. «Мерседес», естественно, сидел на хвосте. «Вот и молодцы! – порадовался отец Василий. – Вот и огурцы!»
Купон резко сдал вправо, прижался боком к высоченному бетонному «быку» и затормозил. Священника кинуло вперед.
– Ну и где твои менты?! – заорал Купон.
Священник огляделся по сторонам. Никого. И только «Мерседес» плавно подруливал к джипу… Подрулил. Встал. Из форточки показался ствол «АКСа».
– Всем стоять! – прогремела под мостом усиленная эхом команда. – Только дернись, козел!
Священник еще раз огляделся. Отовсюду: из кустов, из-за бетонного «быка» – выезжали ментовские машины! А одна даже с громкоговорителем на крыше. Никогда прежде отец Василий подобной концентрации правоохранительных сил в городке не видел. Разве что на первомайском параде.
«Мерседес» резко сдал назад, но деваться ему было уже некуда – дорогу надежно перегородил старенький, битый-перебитый милицейский «уазик».
– Оружие на землю! – громыхнуло под мостом. – А затем по одному выходим из машины и ложимся харями вниз!
Купон было дернулся выйти, но священник вовремя поймал его за рукав.
– Это не нам.
Из «Мерседеса» сначала посыпались два «АКСа» и несколько пистолетов, а затем неспешно, с глубоким чувством собственного достоинства вышли, один за другим, четыре человека.
– Кто это? – обеспокоенно спросил Исмаил. – Мишаня, ты их знаешь?
Отец Василий вгляделся и покачал головой – он их не знал. Это определенно не были люди Макса и уж точно это не были устькудеярцы.
– Всем лечь лицом вниз! – грозно повторили в громкоговоритель, и мужики неспешно, так же, как и вышли, с глубоким чувством собственного достоинства, начали ложиться на холодную, влажную землю.
– Нам точно не надо выходить? – повернулся к священнику встревоженный Купон.
– Что, условный рефлекс срабатывает? – засмеялся с заднего сиденья Исмаил.
– Точно не надо, – покачал головой священник. – Скобцову мы не нужны. Ему Вадик Молочаев нужен.
– Но его же здесь нет, – никак не мог «догнать» бандит.
– Значит, я обознался, – развел руками отец Василий. – С кем не бывает…
* * *
К лежащим на земле мужикам медленно подошли одетые в бронежилеты и каски и снаряженные автоматами омоновцы. Они медленно, неторопливо, явно испытывая тонкое эстетическое наслаждение, пинками тяжелых армейских ботинок придали задержанным художественно законченное положение. И вот только тогда из машины вышел Скобцов.
– Теперь и нам пора, – повернулся к спутникам отец Василий, вылез из машины и дружески помахал начальнику местной милиции рукой. – Здорово, Аркадий Николаевич!
