– Когда это было снято?
– Несколько часов назад, – сказал Милошевич. – Холли жива и здорова. – Остановив изображение, он четырежды ткнул пальцем в экран. – Это Ричер. Это Стиви Стюарт. Вот это, судя по всему, Оделл Фаулер. А жирный тип – Бо Боркен. Совпадает со снимком из личного дела, заведенного на него в Калифорнии.
Милошевич снова включил воспроизведение. Камера, зависшая в воздухе на высоте семи миль, остановилась на матах. Боркен опустил свою тушу на землю и застыл неподвижно. Над дулом его винтовки появилось облачко дыма.
– Они стреляют на дистанции немногим больше восьмисот ярдов, – сказал Милошевич. – Я так понимаю, что-то вроде состязания.
Боркен произвел еще пять выстрелов, после чего свою винтовку взял Ричер.
– Это «баррет», – заметил вслух Гарбер.
Лежа совершенно неподвижно, Ричер сделал шесть выстрелов, разделенных большими паузами. Толпа разошлась, а затем и сам Ричер скрылся в зарослях.
– Итак, генерал Гарбер, – сказал Уэбстер, – как вы собираетесь истолковать вот это?
Гарбер пожал плечами. Его лицо сохраняло упрямое выражение.
– Ваш Ричер – один из них, – заявил Уэбстер. – В этом нет никаких сомнений. Вы обратили внимание на его одежду? Он был в форме армейского образца, как и все остальные. И он находился на стрельбище. Неужели ему дали бы форму и позволили играть с винтовкой, если бы он не был своим?
Отмотав кассету назад, Джонсон остановил изображение. Долго смотрел на Холли. Затем вышел из фургона, в дверях бросив через плечо Уэбстеру:
– Нам пора за работу. Я хочу заранее составить план. Мы должны быть готовы к действию.
Уэбстер вышел следом за ним. Броган и Милошевич остались перед видеомониторами. Макграт внимательно следил за Гарбером, который сидел, уставившись на погасший экран.
– Я по-прежнему не могу в это поверить, – наконец произнес он.
Обернувшись, генерал увидел, что Макграт смотрит на него. Он встал и направился к выходу, кивком предложив специальному агенту следовать за ним. Они вышли в ночную тишину.
– У меня нет никаких доказательств, – начал Гарбер, – но Ричер на нашей стороне. Я отвечаю за свои слова.
– Все говорит об обратном, – возразил Макграт. – Ричер принадлежит к классическому типу. Идеально подходит под наш психологический портрет. Бывший военный, остался не у дел, недоволен жизнью, трудное детство, вероятно полное затаенных обид.
Гарбер покачал головой.
– Все, что вы только что сказали, к Ричеру не относится. За исключением того, что он бывший военный. Поверьте, он был блестящим офицером. Лучшим из всех, кто когда-либо служил под моим началом. Вы совершаете ошибку.
Макграт всмотрелся в лицо Гарбера.
– Значит, лично вы ему верите?
Генерал мрачно кивнул.
– Я жизнью ручаюсь за Ричера. Не знаю, как он оказался там, но я заявляю, что он чист и он сделает все, что нужно, – если понадобится, ценой собственной жизни.
* * *В это время в шести милях к северу Холли доверилась тому же самому чувству. Разобранную кровать из ее комнаты унесли, и она лежала на тонком матрасе, брошенном прямо на пол. В качестве наказания у нее также отобрали мыло, шампунь и полотенце. Маленькая лужица крови, вытекшей из головы убитой женщины, осталась нетронутой. Она находилась в ярде от импровизированной кровати Холли. Молодая женщина предположила, что сделано это для того, чтобы ее мучили угрызения совести. Однако Боркен ошибся. Наоборот, она была счастлива. Она с наслаждением следила за тем, как кровь темнеет и засыхает. Вспоминая несчастного Джексона, Холли смотрела на лужицу так, словно это было пятно Роршаха,[9] говорившее ей: «Теперь ты выходишь из тени своего отца, Холли».
* * *Уэбстер и Джонсон сообща выработали достаточно простой план, основанный на географических особенностях. Тех самых географических особенностях, которые, по их заключению, подтолкнули Боркена выбрать для своего оплота окрестности Йорка. Подобно всем планам, основанным на географических особенностях, этот был выработан с помощью карты. Подобно всем планам, выработанным с помощью карты, этот был хорош ровно настолько, насколько точна была карта. И подобно большинству карт та, что имелась в распоряжении Уэбстера и Джонсона, была устаревшей.
Они воспользовались крупномасштабной картой штата Монтана. Большая часть имеющихся на ней сведений была достоверна. Все основные географические объекты были переданы правильно. Не вызывало сомнений, что на западе находится серьезная преграда.
– Будем исходить из предположения, что река непреодолима, – сказал Уэбстер.
– Согласен, – отозвался Джонсон. – Сейчас как раз тают ледники высоко в горах. Уровень воды максимальный. До понедельника, пока сюда не подвезут необходимое снаряжение, мы ничего не сможем предпринять.
Изображенные красными линиями дороги напоминали очертания правой руки, положенной ладонью вниз на лист бумаги. У основания ладони находились маленькие поселки Калиспелл и Уайтфиш. От них пятью пальцами расходились пять дорог. Указательный палец вел к канадской границе через городок под названием Юрика. Большой палец уходил на северо-запад к Йорку и упирался в заброшенные шахты. В настоящий момент большой палец был ампутирован в месте первого сустава.
– Боркен полагает, мы пойдем по этой дороге, – сказал Джонсон. – Значит, мы этого делать не будем. Вы отклонитесь на восток к Юрике, а затем пройдете через лес.
Он провел карандашом вниз по большому пальцу до ладони, затем поднялся по указательному и остановился в Юрике. Между Юрикой и Йорком простирались пятьдесят миль леса. Лес был изображен на карте большим зеленым пятном. Оба руководителя понимали, что означает это зеленое пятно, – достаточно было просто посмотреть по сторонам. Вся местность вокруг была покрыта девственным лесом, вознесшимся на склоны гор. В большинстве мест растительность была настолько густой, что человек с трудом протискивался между стволами соседних деревьев. Однако зеленое пятно к востоку от Йорка изображало государственный заповедник, находящийся в ведении Службы охраны лесов. Это зеленое пятно пересекала паутина пунктирных линий – просеки, проложенные лесниками.
– Я могу доставить сюда своих людей в течение четырех часов, – сказал Уэбстер. – Отряд спецназа, специализирующийся на освобождении заложников. Под свою личную ответственность, если дело дойдет до этого.
Джонсон кивнул:
– Они смогут пройти через лес. Быть может, даже проехать.
– Мы уже связались с лесниками, – подтвердил Уэбстер. – Они привезут нам более подробный план.
– Замечательно. Если дела пойдут плохо, вы вызовете свой отряд и отправите его прямо в Юрику. Мы поднимем отвлекающий шум на юге, а спецназ проложит себе дорогу с востока.
План был готов. И казался надежным до тех пор, пока не прибыл лесничий. Он поднялся по алюминиевому трапу командного пункта вместе с Макгратом, Милошевичем и Броганом. Уэбстер представил присутствующих, и Джонсон начал задавать вопросы. Лесничий сразу же заявил:
– Этих просек на самом деле не существует. По крайней мере, большинства из них.
– Но вот же они, – возразил Джонсон, ткнув пальцем в карту.
Лесничий пожал плечами. У него с собой была пухлая папка топографических планов. Раскрыв папку, он достал нужный план и расстелил поверх карты. Масштаб плана оказался гораздо крупнее, и тем не менее было очевидно, что сеть пунктирных линий проходит по-другому.
– Картографам известно про просеки, – объяснил лесничий. – Вот они и рисуют их где вздумается.
– Ладно, – сказал Джонсон. – Мы воспользуемся вашими картами.
Лесничий покачал головой.
– Они тоже неверные. Когда-то, возможно, они и соответствовали действительности, однако в настоящее время это не так. Мы потратили много лет на то, чтобы перекрыть большинство просек. Надо было остановить охотников на медведей. Сделать это нас заставили экологи. Входы в одни просеки мы завалили горами земли. Другие перерыли канавами. Сейчас все они заросли непроходимым кустарником.
– Ну хорошо, тогда какие из просек перекрыты? – спросил Уэбстер, внимательно разглядывая план.
– Мы сами не знаем, – ответил лесничий. – Точные записи не ведутся. Мы просто посылаем бульдозеры, и все. Несколько раз уже выяснялось, что рабочие перекрывали не те просеки, и все лишь потому, что они оказывались ближе, или вовсе ничего не перекрывали, чтобы не возиться. Одним словом, там царит полная неразбериха.
– Но какая-то дорога через лес есть? – спросил Джонсон.
– Может быть, и есть. А может быть, и нет. Узнать это можно, только сунувшись в лес самому. На это может уйти не меньше двух месяцев. Кстати, если вам удастся пройти через лес, записывайте свой маршрут, чтобы потом дать нам знать, хорошо?
Джонсон недоуменно посмотрел на него.
– Давайте-ка уточним. Вы – государственное лесничество, и вы хотите, чтобы мы вам сказали, где проходят ваши просеки?
