В Битово пробуждалась жизнь. А началась она с собачников. Парк — лучшее место для прогулок с четвероногими ублюдками.
Герман ненавидел собак, а те не любили его. Стоит собака, никого не трогает, ни на кого не рычит, а стоит пройти мимо нее Герману, начинает скалить клыки. С каким бы удовольствием он перестрелял всех.
И сегодня ему пришлось пообщаться с одной сукой. Мерзкая колли забежала в его теремок и самым наглым образом справила на него нужду. Хорошо, рычать не стала, тем более кусаться. Она его просто не заметила. Вернее, за бревно приняла или за что-то подобное тому. Герман профессионал — он умел лежать без движения долгие часы, и с маскировкой у него все в полном порядке. Конечно, если бы в теремок зашел человек, то за бревно бы его никак не принял. Но зато бы увидел в нем натурального бомжа. Подозрений ноль, зато презрения выше всякой нормы. Только от чужого презрения Герман умереть не боялся.
Собачники гуляли рядом с теремком. По парковым аллеям бегали доморощенные спортсмены. А потом все как по команде исчезли. В парке наступила тишина. Зато ожил двор подконтрольного дома. Люди покидали его, спешили на работу. На бревенчатый теремок на детской площадке в парке через дорогу никто не обращал внимания. Герману это было на руку.
Время семь часов. В любое время мог появиться Болотов. Герман не боялся прозевать момент. Весь в напряжении, он в любую секунду был готов нажать на кнопку дистанционного пульта.
Но Болотов пока не появлялся.
— Дядя Степа, я с вами!
Степан только улыбнулся, глядя, как Катя соскакивает с дивана и начинает торопливо одеваться.
Они приехали под утро. Он накормил девочку, запустил ее под душ, уложил спать. И сам поспал немного. На кухне, сидя на стуле. В таком положении легче просыпаться. А если лечь — тогда все, только баржей его и сдвинешь.
Спать хотелось неимоверно. Но холодный душ вырвал его из царства сна. Он поставил чайник и зашел в комнату посмотреть на Катю. Лучше бы он этого не делал. Девочка почувствовала его взгляд и открыла глаза. Мгновение, и она уже в движении.
— Куда со мной?
— А куда угодно…
— Я к сестре своей еду.
По пути в отделение он собирался заехать к Любе. Она у Болотова жила, но Степан не делал из этого проблемы. Надо будет, силой вторгнется в частные владения господина бизнесмена. Но это не понадобится. Виталий Георгиевич будет только рад видеть его у себя в гостях.
Не от нечего делать Степан хотел повидать Любу. Смутное предчувствие тяготило его. Он должен был самолично убедиться в том, что она в полной безопасности.
— А разве я не должна с ней познакомиться?
— Должна. Я вас познакомлю… Но сейчас бы тебе поспать надо…
— Я уже выспалась…
Ну да, конечно. Он же обещал сегодня по магазинам с ней походить, платье ей новое купить. Красивое, нарядное. Будет она спать…
— Тогда дуй на кухню. Сковорода на плите, яйца, масло, ветчина в холодильнике…
— Есть, товарищ майор!
Катя легким ветерком прошуршала мимо него в кухню.
Яичница подгорела, но Степан как бы не обратил на это внимание. Уплетал за обе щеки да нахваливал.
— А еще я могу борщи варить, — похвасталась Катя.
— Ну, теперь я и вовсе горя знать не буду…
— Дядя Степа, а кого вы сейчас ловите?
— Как кого, преступника…
— Да я понимаю. А кого именно? — Катя аж заерзала на стуле от нетерпения. Степан улыбнулся.
— Киллера одного.
— Киллера? Ух ты! Круто!.. А много он людей убил?
— Много. Поэтому я его и ловлю…
— А у вас фотография его есть?
«А вдруг?»
Степан встал, вышел в прихожую, достал из куртки фото Шлыкова, показал его Кате. А вдруг она видела его и даже знает, где его искать?
Но «вдруг» не сработало.
— Ну и рожа!
— Не рожа, а лицо. И нормальное лицо. Я бы, например, не подумал, что он наемный убийца…
— Все равно рожа…
— А ты случайно его раньше не видела?
— Чур меня, чур, — в шутку испугалась Катя.
Нет так нет. А Шлыкова он все равно достанет После завтрака Степан и Катя вышли во двор. «Восьмерка» стояла у подъезда. Сели, поехали.
— Катя, я не хотел тебя об этом вчера просить. Но сегодня должен… В общем, мне нужна твоя помощь..
— В чем?
— Тебя сегодня один очень нехороший человек на ночь ждет. А мы этого нехорошего человека хотим с поличным взять…
— Что я должна делать?
— Мне очень не хочется тебя об этом просить. Но я все же попрошу. Надо, чтобы ты приехала к этому очень нехорошему человеку. У тебя в сумочке будет «клоп». Знаешь, что это такое?
— Что такое скрытая камера, знаю. И что такое клоп, знаю. Он в матрацах живет и кусается…
— Точно, кусается. Но в нашем случае «клоп» — это подслушивающее устройство. Я буду слышать тебя, а магнитофон будет записывать все на пленку…
— А скрытая камера снимать… Этот очень нехороший человек будет меня домогаться. А этого делать нельзя…
— Ну вот, из тебя получится отличная разведчица. На лету слова ловишь… Катя, если ты откажешься мне помочь, я уговаривать тебя не буду. Нет так нет. Придумаем что-нибудь другое…
— А меня ты отвезешь в детский дом, — надула она вдруг губки.
— Что за глупость? Я взял тебя к себе вовсе не для того, чтобы использовать как наживку…
— Ладно, уговорил. Не хочется, конечно, но придется еще раз ложиться под клиента. Только пообещай мне, что это в последний раз!
— А кто тебе сказал, что тебе придется… э-э… ложиться… Это вовсе ни к чему…
— Ну так это даже лучше…
— Значит, ты согласна…
— Да, согласна… Дядя Степа, а ты правда не выгонишь меня?
— Забудь и думать об этом…
Скоро они были во дворе дома, где жил Болотов.
— Посиди здесь, — сказал Степан. — Если что, я тебя позову…
— Посижу, — кивнула Катя. — А можно, я магнитофон послушаю?..
— Не можно, а нужно. Ну все, не скучай…
Степан поднялся на второй этаж, остановился перед изящной бронированной дверью, нажал кнопку звонка.
Дверь открыл крепкий парень в черных брюках и белой рубахе с галстуком.
— Я вас слушаю. — Он настороженно смотрел на Степана.
Парень готов был среагировать на любое подозрительное движение.
— Майор Круча, милиция…
Степан не стал лезть в карман куртки. Да это было и не нужно.
— Я сейчас. — Охранник исчез. Через полминуты дверь открылась снова. Появилась Люба.
— Степан, что-нибудь случилось? — спросила она, пропуская его в дом.
Еще несколько дней назад эту дверь ему открывала Алла.
— Да нет, ничего. Просто соскучился… Я вам не помешал?
— Нет, нет, я уже давно встала. А Виталий на работу собирается…
Болотов вышел навстречу Степану, крепко пожал руку.
— Проходите, Степан Степанович, — показал он рукой на столовую. — Завтракать будем…
— Нет, спасибо, я уже…
И Болотов позавтракал. Сейчас кофе допивал.
— Я вам не буду мешать? — спросил Степан, устраиваясь у окна в столовой.
— Даже можете покурить, — кивнул Виталий. — Кофе с сигаретой — великое благо…
— Прямо здесь?
— А что?
Наивысшая степень гостеприимства. Степан был польщен. И от предложения не отказался.
— Шторы задвинуты, это хорошо, — сказал он, отодвигая портьеру. — Снайпер не достанет…
— Сами понимаете, надо опасаться всего… Степан открыл створку окна, сел на подоконник, закурил. И взглянул на свою машину. Катя как раз выходила из нее.
— Ты куда? — спросил он.
Второй этаж, машина прямо под окном — ему не было нужды кричать.
— Да пойду вот, погуляю. — Катя рукой показала на детский городок в парке через дорогу.
— Только не долго…
— Хорошо! — кивнула Катя и побежала.
Десять лет девочке. Совсем еще дитя. Но уже успела наиграться во взрослые игры. А хочется детских… Будет у нее все это…
— С кем это ты там? — спросила Люба.
— С дочкой…
— Нет, я серьезно.
— И я серьезно. Девочку одну приблудную нашли. Жалко стало, к себе взял. Не пропадать же ребенку…
— Ты серьезно?
— Дальше некуда… А что, мне уже тридцать пять, между прочим…
— Ну да, совсем старик…
— Старик не старик, а от своего решения отказываться не собираюсь.
— А тебя как будто кто-то отговаривает, — улыбнулась Люба. — А можно, я посмотрю на твою дочку?
— Ты ее сейчас не увидишь.
Катя была уже далеко. Метрах в ста пятидесяти от дома, к детскому городку подбегала.
— Ничего, я уж как-нибудь…
Люба сменила Степана у окна.
— Это чьи там пятки сверкают?
— Катины…
— Значит, ее Катя зовут… В теремок забежала… А где ты ее нашел?
На этот вопрос ему отвечать не хотелось. Пора менять тему.
