Удар в обвалившуюся крепостную стену приняла на себя амортизационная система «тарантула». Нос, задранный вверх под острым углом, чиркнул по кирпичам, позволяя боевой машине взвиться на гребень препятствия, но перевалить через него не хватило мощности. С треском лопались звенья гусеничных траков, со скрежетом, не выдержав нагрузки, ломались ведущие катки, захлебнулся от натуги мощный двигатель.
И грозный штурмовик, скоростная боевая машина скатилась вниз, безжизненно замерла.
– Надо было поставить подушку безопасности, – потирая ушибленную грудь, запоздало сообразил Бекбаев.
– Теперь мы в глубокой жопе, – глубокомысленно произнес Захар Платов.
Положение экипажа было, мягко говоря, критическим. Обездвиженный «тарантул» оказался в центре сепаратистов. Теперь у ветеранов выбор был невелик: либо сдаться и быть растерзанными, либо погибнуть в неравном бою. Первый вариант никто не собирался рассматривать.
– Теперь, как пить дать, спалят, – заявил Ангелов.
– Нет, не так уж легко это будет сделать. На «тарантуле» пятнадцать зарядов «арены», – не согласился водитель Бекбаев. – Так что еще побарахтаемся.
– Вот теперь точно «по танку вдарила болванка», – со своей стороны прокомментировал произошедшее Пройдесвит. В его голосе не было ни отчаяния, ни сожаления, он, как доживший до седых волос викинг, был готов к смерти в бою. Но как командир Григорий Иванович был обязан сделать все возможное и невозможное для спасения своих подчиненных. – Миша, попробуй связаться со штабом, пусть высылают ВПШГ.[33]
– Не получится, – мотнул головой Бекбаев. – Антенну вместе с передающей стойкой сорвало при ударе. Хорошо, хоть приемная осталась.
– Выход один – драться, пока окончательно не поджарят в этой духовке, – сделал заключение Пройдесвит.
Находившиеся в десантном отсеке легионеры в споре не участвовали. Качмала перевязывал рану на руке Милевского, свою он уже успел обмотать поверх камуфляжа бинтом. Панчук вытащил из своего «немца» магазин, в котором остался последний патрон. Отложив автомат в сторону, он окликнул ветеранов:
– Эй, братва, дайте из чего-то пострелять, а то я здесь, как сирота казанская.
Из личного оружия у экипажа были пистолет-пулеметы «бизон», оружие компактное, мощное, со шнековым магазином на шестьдесят семь патронов. Один недостаток – эффективно в ближнем бою, а для этого еще не пришло время.
– Ангел, дай ему винтарь, – распорядился Котовский, не отрывая взгляда от перископа. В ауле происходило какое-то едва заметное движение, видимо, вайнахи советовались, как поступить со «счастьем», свалившимся на их головы.
Виктор Ангелов достал из ниши под блоком управления ракетами девятимиллиметровую снайперскую винтовку «ВСК-94» и пару прямоугольных двадцатизарядных запасных магазинов.
Панчук расчехлил оптический прицел, потом передернул затвор и, открыв бортовую бойницу, выставил ствол, оснащенный длинным черным цилиндром-глушителем, и стал выискивать первую цель.
Первым подвернулся чеченец с двумя «мухами». Пригибаясь, короткими перебежками он пытался поближе подобраться к штурмовику, чтобы ударить наверняка. Туп – едва слышно щелкнул выстрел из «ВСК», и боевик ткнулся лицом в выгоревшую на солнце траву.
– С почином, Вова, – поздравил Шатуна командир экипажа.
Снайпер ничего не ответил, возле башни «тарантула» хлопнул громкий взрыв. Компьютер защитной системы засек пуск реактивной гранаты и при подлете к боевой машине уничтожил.
– Вот собаки, – беззлобно выругался Ангелов, стаскивая с головы шлемофон и мизинцем прочищая ухо. – Вован, причеши там эту суку.
Панчука дважды уговаривать не пришлось, но едва он выставил наружу набалдашник глушителя, тут же по броне защелкали пули. Теперь было уже не до выбора, приходилось бить тех, кто попадал в прицел…
– Мы не можем достать этих гяурских собак! – вне себя от ярости орал на Руслана Забгаева один из «десятников». – А они за двадцать минут отправили к Аллаху уже пятерых наших. Зелимхана, Халита, Гасана, братьев Гируевых. Что мы скажем их семье, их тейпам?
– Скажешь, что их родные погибли, как и положено гордым вайнахам, – громко сказал вошедший в сельсовет Карим Бансаров.
– Кто ты такой, что везде лезешь? – Невысокий широкоплечий «десятник» едва не бросился с кулаками на «лесного» эмиссара.
– Угомонись, – коротко рыкнул Карим. – Ты своими бараньими мозгами не можешь даже себе представить, какого зверя мы заарканили. Это секретная техника федералов, и если мы ее уничтожим, то весь мир поймет, что федералам с нами никогда не справиться. К тому же, если мы предоставим доказательства использования подобной техники на Западе, европарламентарии поднимут шум на всю планету о геноциде нашего народа.
– Прости, брат. – Приложив к груди руки, «десятник» склонил голову и, глядя на Бансарова исподлобья, спросил: – А как же нам этого шайтана завалить – забросать собственными телами?
– Это лишнее. Я кое-что изучал по этой системе защиты, она отразит гранаты и противотанковые ракеты, но совершенно беззащитна от удара сверху.
– У нас нет вертолета, – разозлился «десятник».
– Зато есть миномет, – отрезал эмиссар.
…Мощный взрыв взметнул черный фонтан сухой земли в сотне метров от неподвижного «тарантула». Не прошло и минуты, как новый взрыв прогремел еще ближе.
– Ого, – оценивая использованное против них оружие, воскликнул командир Котовский. – Полковой миномет, сто двадцать миллиметров. Через пару минут они нас достанут, а фугасная мина расколет броню «тарантула», как кувалда скорлупу ореха.
– Вот блин горелый. – Ангел хлопнул себя по колену кулаком. – Нашли нашу ахиллесову пяту, а мы им даже по соплям съездить не можем.
– Почему не можем? – как обычно запоздало вклинился в разговор Бекбаев, не отрывая взгляда от дисплея бортового компьютера.
– Да потому, что миномет шпарит с закрытой позиции и нам его не обнаружить, – рявкнул Виктор. Новый взрыв прозвучал совсем рядом, и на броню штурмовика с глухим стуком посыпались комья земли.
– Через широкофокусную оптику спутника мы обнаружим даже одинокого стрелка, а не то что минометную позицию. – Голос Бекбаева звучал как-то буднично, бесстрастно, казалось, даже в таком пиковом положении он сохраняет восточную невозмутимость.
– А как же мы его достанем на закрытой позиции? – не сдавался Ангелов.
– Элементарно, задай программу для активизации ПВО, все остальное сделает электроника, – последовал ответ.
Очередной взрыв взметнул землю в полусотне метров впереди боевой машины.
– Классическая «вилка», теперь могут и нам по башке съездить, – прокомментировал новый взрыв Захар Платов.
Запущенная программа оживила систему наведения ракет ПВО, информация со спутника-шпиона через компьютер скачивалась на баллистический вычислитель, где обрабатывалась, после чего вгонялась в головку самонаведения зенитной ракеты «ОСА».
Все манипуляции заняли тридцать секунд. И тотчас вспыхнула красная лампочка окончания расчетов.
– Готово, – нервно выкрикнул Виктор.
– Пуск, – последовала команда Пройдесвита.
Взрыв очередной мины слился с грохотом стартующей ракеты. Из башни «тарантула» вырвался огненный шар кометы, который вертикально взмыл высоко в небо, затем, описав дугу, ракета устремилась вниз и взорвалась в трех метрах от земли, накрыв минометную позицию раскаленной плазмой и сотнями стальных осколков…
– Шайтан, шайтан, собаки паршивые! – теперь уже неистово орал Карим Бансаров, подвывая от бессилия. Багаж его знаний по борьбе с современными боевыми системами почти иссяк, больше ничего путного в голову не лезло.
С неимоверными усилиями оправившись от шока, эмиссар немного поразмыслил и понял, что своими силами им не справиться. Схватив радиостанцию, он вышел в эфир…
Ротный опорный пункт «Керчь» оказался незадействованным в общей операции, проводимой армией. Никто из полевых командиров не стремился прорваться с гор на равнину.
Бойцы РОПа в полной боевой экипировке под палящим солнцем сидели в стрелковых ячейках, пулеметных гнездах и за броней боевых машин пехоты. Никто не жаловался, не роптал, у войны свои законы, и солдаты научились им следовать безукоризненно, понимая, что от этого зависит их жизнь.
Морские пехотинцы из отряда Сергея Таранина также в боевой экипировке собрались возле штаба РОПа. Как резервная группа они должны были быть готовы в любую секунду отправиться на огневой рубеж.
Командир отряда находился внутри командного пункта рядом с начальником «Керчи». Майор Гонтарь, обеими руками опершись на край стола, занимающего центр штабного помещения, пристально смотрел на карту, где благодаря службе радиоперехвата были нанесены обозначения боестолкновения федеральных войск с отрядами сепаратистов.
