Витька брел по Бусиновской в серой рабочей робе с по-лустершейся желтой надписью «Мосводоканал» на спине. В руке у него болтался небольшой коричневый чемоданчик вроде тех, в которых слесаря носят обычно свой нехитрый инструмент. В чемоданчике у Витьки лежал весьма специфический инструмент: разводной ключ, молоток, пассатижи, моток проволоки, а наверху его старенький «тэтэш-ник», завернутый в промасленную ветошку. Этот пистолет у него отобрали при обыске омоновцы во время молниеносного захвата в Переделкине, но потом, после душевной часовой беседы, которую с ним провел генерал-полковник, вернули в целости и сохранности. Даже патронов еще дали семь штук. Ну дела, заулыбался Витька своим мыслям, до чего дожил — чтоб менты сами снабдили его пушкой и «маслинами»… Прочие же инструменты Витек прихватил как раз для завершающей стадии операции, когда придется уродовать труп, точнее, два трупа — ведь там, как предупредил Урусов, еще какой-то варяговский пехотинец обретается… Ну и хрен с ним, с пехотинцем, разберемся, не впервой! Он нащупал в заднем кармане штанов две фотки, которые ему всучил Урусов на прощанье, — на одной была изображена шмара Варяга, которая жила в квартире под ним, смазливая телка лет тридцати, а на другой, вроде как сделанной на ксероксе, — широкоплечий бугай такого же возраста, Варягов гладиатор. А фотку самого Варяга ментовской генерал ему не дал — ты побрейся и в зеркало погляди утром, вот и узнаешь, как твой клиент выглядит, ехидно хохотнул Урусов…
Дело шло к полудню. По улице сновали заляпанные серой октябрьской слякотью машины. Хорек медленно приближался к шестнадцатиэтажке со светящимся голубым номером 46 в белом квадрате. Мысль прикинуться слесарем и под этим соусом выполнить задание генерала Урусова пришла ему три дня назад, когда он, вернувшись из Переделкина, обнаружил эту вот самую куртку на траве возле своего дома. Видно, ее по пьяни забыли слесаря, которые всю неделю копошились в разрытой траншее, укладывая новые сточные трубы, а после работы оттягивались пивком да водярой прямо под самодельным навесом в той же самой траншее…
Витька заметил, что около универсама, метрах в пятидесяти от жилой высотки, куда он направлялся, тоже все разрыто. Оно и к лучшему: появление в доме слесаря Мосводоканала теперь никого не удивит. Надвинув низко на лоб шерстяную лыжную шапочку, Хорек направился к единственному подъезду.
Войдя внутрь, он прошел мимо пустой застекленной будки консьержки, юркнул под лестницу и, замерев в полумраке, прислушался. Ничего особенного, подъезд как подъезд. Тихо. Он вызвал лифт, поднялся на восьмой этаж, дальше пошел пешком, чтобы осмотреть лестничную площадку. Выходя из лифта, Хорек от волнения зацепился чемоданчиком за металлические перила и от неожиданности разжал ладонь. Чемоданчик грохнулся об пол и чуть не полетел по ступеням лестничного прогона. Хорек едва успел подхватить его у ног и тихо выматерился. Он подскочил к двери, обитой желтой, под дерево, клеенкой, и прислонил ухо к замку. В этой квартире обитал его клиент… За дверью было тихо. Слава богу! Слева от лифта располагались еще две квартиры, но доступ к ним преграждала стальная решетка, которая была заперта на замок. Ну что ж, оно и к лучшему. Потом Витька спустился этажом ниже и подошел к такой же, как наверху, двери — только обивка была коричневая. Тут, как предупреждал Урусов, жила подружка Варяга. Ну что ж, вроде и тут все нормально.
Он снова стал подниматься наверх, миновал обитую под дерево знакомую дверь, протопал выше на один пролет, поставил чемоданчик на подоконник и посмотрел сквозь запыленное стекло на улицу. Потом вынул опять две фотографии и стал внимательно их рассматривать. Ничего бабец, подумал Хорек, такую бы можно и отодрать с оттягом… А этот лось, наверно, жилистый, гад, но ничего, завалим мы этого лося, будьте любезны…
Внизу хлопнула дверь лифта. Через секунду загудел подъемный механизм. Витька поспешно убрал фотки и стал торопливо спускаться вниз. Если столкнется с кем — то спокойно поздоровается, да и мимо прошмыгнет. Так уже было вчера, когда он в первый раз пришел сюда на разведку. Он-то поначалу думал, что Варяг, который, по словам генерала, переодевается в костюм старика в длинном пальто, все-таки выйдет из дому и его можно будет грохнуть прямо на улице, не отходя от кассы. Но зря Витька надеялся на такой легкий вариант. Он проторчал возле дома почти двое суток, но Варяг так и не появился. Да и Урусов предупредил, что ментовский наряд видал этого самого «старика» всего лишь раз или два за неделю: отсиживается чувак в квартирке, нос не высовывает. Значит, придется мочить клиента в квартире. Ждать больше нельзя, сегодня — последний день! Отзвонившись утром генералу и доложив обстановку, Витька получил строжайший наказ: дело закончить безотлагательно, до завтрашнего утра — и не позже! Значит, как стемнеет, часов в семь-восемь, нужно приступать…
Он вышел из подъезда и, помахивая чемоданчиком, направился к разрытой траншее. Там ему, в его «мосводоканальном» прикиде, было безопаснее всего ошиваться.
* * *
С раннего утра Гепард в компании Степана Юрьева отправился на Дмитровское шоссе к ресторану «Золотая нива», где наутро следующего дня должен был собраться большой сход российских законных воров. Завтра все подъезды к ресторану со стороны Дмитровки и близлежащих улиц наверняка окажутся под усиленным надзором ментов, и в зависимости от того, какие им будут даны указания сверху — оставаться сторонними наблюдателями или устроить массовое задержание криминальных авторитетов, они и будут действовать. В любом случае Варяг хотел исключить любую неожиданность, памятуя о том, как его два года назад подставили в той же самой «Золотой ниве». И вот сегодня Гепард и Сержант уехали туда на разведку, чтобы наметанным глазом определить точки возможной дислокации оперативных групп ОМОНа и прочих силовиков. Таких точек, по наблюдениям Сержанта, который изучал данную местность уже не первый раз, было всего три: новостройка на противоположной стороне шоссе, переулок за «Золотой нивой» и небольшой пустырь непосредственно перед рестораном, где теперь размещалась автостоянка.
* * *
Оставшись один в квартире, Варяг снова попытался дозвониться до Филата в Питер. Вот уже вторые сутки он все никак не мог его нигде застать: мобильный был отключен, дома у него никто не брал трубку, а по служебным телефонам отвечали вежливые девицы — видно, секретарши, которые не знали, где второй день находится их шеф и когда будет. На их настойчивые вопросы «Что передать?» и «Как он может с вами связаться?» Варяг отвечал неизменным: «Я сам попозже перезвоню». И в самом деле, что он мог им сообщить — номер своего московского телефона или номер мобильника дяди Семы? Или сказать по телефону, который наверняка прослушивался спецслужбами, что, мол, звонил Владислав Игнатов? Невозможно! Просить просто перезвонить было бессмысленно. Питерский смотрящий, подозрительный и чрезвычайно осторожный, Филат никогда бы не стал перезванивать незнакомому человеку. Значит, надо терпеливо ловить самого… И обязательно дозвониться сегодня, чтобы заранее ввести Филата в курс событий, связанных с крутой разборкой, которая развернется завтра в ресторане «Золотая нива» на большом сходняке, созванном ворами по поводу гибели смотрящего по России.
Конечно, думал Варяг, сейчас неплохо бы еще разыскать Чижевского или хотя бы кого-то из его бойцов, потому что их силовое прикрытие очень понадобится ему завтра на сходе. Но Чижевский, как они и договорились, мобильник вырубил после того единственного звонка на автоответчик неделю с лишним назад, когда Николай Валерьяныч сообщил ему, что укрылся в Серпухове. С тех пор Чижевский больше на связь не выходил. Возможно, он вернулся в Москву, а может быть, наоборот, решил спрятаться подальше, у себя на засекреченной даче на берегу Финского залива. А присутствие шефа службы безопасности, да и самих бойцов этой службы, где-нибудь поблизости сейчас бы не помешало, очень бы не помешало…
Вдруг до слуха Варяга донесся глухой удар со стороны лестницы. Видимо, из подъехавшего лифта кто-то вышел и что-то уронил. Твою мать… Буквально на прошлой неделе едва не стал добычей двух омоновцев, ворвавшихся к нему в квартиру в Строгино… И если бы не подоспевший вовремя Сержант, неизвестно, где бы он сейчас находился — в Бутырке или в «Матросской Тишине»… Сложившаяся привычка всегда быть настороже заставила Варяга подойти к двери и на всякий случай проверить, что там такое — уж не менты ли, которые торчали у него под окнами все последние дни. Сегодня их не было видно… Странно! Тихо подойдя к двери, Владислав прислушался. На лестничной площадке кто-то потоптался потом затих. Варяг затаил дыхание. Человек за дверью постоял и стал спускаться вниз. Тоже странно: доехал на лифте до восьмого этажа, потом вниз? Варяг осторожно прижался к дверному глазку и успел заметить сквозь лестничное ограждение бледную надпись «Мосводоканал» на серой куртке. Фу-ты! От сердца отлегло. Владислав сразу успокоился: он вспомнил, как Люда еще вчера жаловалась, что около универсама все разрыто, пройти невозможно. Трубы меняют….
