Семья Князевых всегда была вполне обеспеченной, внешне — лояльной по отношению к властям, а отец Артура как видный ученый пользовался привилегиями и льготами. И не сразу до Артура дошло, что его папаша на самом деле бредит монархическими идеями и люто ненавидит советский строй.
Еще будучи обычным московским школьником, победителем районных и городских олимпиад по литературе, Артур искренне верил в то, что Блок, допустим, не случайно поставил в один ряд со своими двенадцатью (из его знаменитой поэмы) Христа в «белом венчике из роз». Но потом отец стал давать Артуру для быстрого ознакомления запрещенные, почти «слепые», машинописные копии рукописей Солженицына, Шаламова, стихов не издаваемых тогда в СССР Гумилева, Гиппиус, прочих представителей «серебряного века русской поэзии». Читать нужно было очень быстро: на следующий день отец куда-то все это уносил.
Взгляды Артура резко изменились. Все чаще они с отцом спорили, обсуждая существующие порядки, слушали вместе Галича, Высоцкого. Так вот, одним из самых ярких эпизодов в жизни Князева-младшего стал эпизод с ознакомлением со своим генеалогическим древом — с этим убедительным свитком, как бы превозносящим Артура над очень многими людьми. Тем более что отец так и говорил сыну: «Вот подрастешь, сам поймешь, как мало нас осталось, настоящих дворян. Чернь кругом, кухарки и холопы. А мы — запомни это, сынок! — патриции духа, подлинная, исторически сложившаяся аристократия. Во все времена были аристократы и плебеи, так ведь? Так что тебе повезло, ты — особенный, ты не из того же теста слеплен, что твои одноклассники. Они — дети рабочих и откровенно серого, плебейского, среднего класса. А ты… не такой, как они. Это их отцы отобрали у нас когда-то наши поместья, потом заставили уплотняться, подселяя в наши квартиры тупых и омерзительных смутьянов. Так что ты все это помни, сынок, помни, но никому об этом ни слова!»
Потихоньку душу Артура разъедал сладкий и опасный яд. Постепенно он и сам уверовал в свою избранность. Но виду не показывал, по-прежнему ходил со своими сверстниками на различные демонстрации, кричал «Ура!» и носил флаги и плакаты. А у отца тем временем стали собираться его друзья-дворяне: они образовали какой-то кружок, вместе напивались и тихо пели «Боже, царя храни». Но, опасаясь стукачей и гэбэшников, друзья собирались все реже и реже. У Артура же зрела в сердце ненависть к тем, кого отец называл «плебеями».
Он стал циничнее и наглее обращаться с бывшими своими одноклассниками, если выяснял, что те не москвичи, а приезжие. Или что они — дети «плебеев».
Князева-младшего просто потрясла книга Булгакова «Собачье сердце» — тот заряд ненависти к «черни», что, как ему казалось, был заложен в этой книге. «Шариковы! — кривился Артур, глядя на многих своих сверстников, — псы смердящие! Отобрали все у нас… Как бы им отомстить? Что бы такое придумать?»
Если в школьные годы все ограничивалось драками, то спустя много лет Артур придумал-таки свой способ мести — убийство и отъем у «псов» их квартир.
В свое время Артура удивило то обстоятельство, что отец его, оказывается, женат не на дворянке старинного рода, а на женщине родом из обычной крестьянской семьи, кстати сказать, бывшей приезжей. Мать Артура была робкой и забитой. Это резко контрастировало с обликом отца, резкого в суждениях и непримиримого к врагам. Сын поинтересовался у отца: как же тот допустил такую промашку? Но Князев-старший только рассмеялся и объяснил, что женщины — это отдельная тема для разговора.
Позже состоялся и этот разговор. Отец объяснял Артуру, что испокон веку дворяне могли, если хотели, жениться на своих крепостных или крестьянках, и часто это делалось сознательно — для того чтобы потомство от такого брака было крепким и сильным. Так что женщины — это святое, это трогать нельзя. И потом, сердцу не прикажешь! Артур тогда многое понял. Он был физически очень сильным, красивым и высоким парнем, и в период полового созревания его со страшной силой повлекло к девчонкам. Подсознательно он искал изнеженных красавиц, а с туповатыми и ограниченными одноклассницами, с их грубыми шутками и отвратительными манерами, ему было неинтересно. И так уж получилось, что первой его женщиной стала красивая, эффектная и очень страстная жена одного из потомков дворянского рода, которые навещали отца…
Она с первого же дня знакомства заметила, как вспыхнул и залился румянцем высокий, красивый парнишка. Ей доставляло большое удовольствие дразнить его намеками и вопросами на грани приличия. А он смотрел на нее, потеряв голову от желания, хотя и понимал, что она совершено недоступна. Это еще сильнее подстегивало стремление Артура овладеть ею! Она стала сниться ему в самых бесстыдных и зовущих позах, а после пробуждения Артур со стыдом замечал на своей постельной простыне результаты поллюции.
«Падение» состоялось в тот незабываемый день, когда вся семья Князевых вместе с несколькими супружескими парами из числа друзей отца отправилась на дачу Князевых. Была там и эта дама — пила много вина, беспрестанно хохотала, стараясь уединиться с Артуром. Он как завороженный смотрел на ее вздымающуюся под роскошным шелковым платьем грудь, на бледное лицо со смеющимися и влекущими к себе губами, избегая глядеть ей в глаза. В то время как все взрослые уселись беседовать о политике, она заявила, что ей это скучно: лучше они с Артуром пойдут собирать грибы! Муж ее только махнул на это заявление рукой — идите, мол, раз так решили.
Вот там, в лесу, и лишился Артур невинности. Дама — а ее звали Лариса Федоровна — сама набросилась на него, убедившись, что за ними никто не наблюдает, прижала к дереву и стала жадно целовать, одновременно залезая рукой в его брюки. Когда она нащупала и обхватила ладонью то, чем одарил Артура Господь, то удивленно охнула — и принялась медленно расстегивать его ширинку… (Теперь-то Артур улыбался, вспоминая, как старалась эта красавица не закричать на всю округу, как кусала его в плечо — а он неловко, неумело ласкал ее полные груди, тискал между ног за то самое, горячее и влажное, что трогал первый раз в жизни.)
Лариса Федоровна сама помогла ему, прижавшись к стволу дерева спиной, сняв трусики и обхватив спину Артура ногами. Он, стоя, ворвался в нее и начал быстро дергаться внутри ее лона, пока не испытал впервые оргазм с женщиной. Лариса тогда с сожалением отпустила его, признавшись, что «не успела еще»: Артур был настолько неопытен, что не смог удовлетворить ее, и даже не догадывался об этом. Зато она теперь не спускала с Артура глаз и после этого любовного приключения все время старалась снова затащить его в лес… Это ей, надо признать, часто удавалось. Ведь Артур сам рвался в бой. В тот день — первый день их сближения — они делали это четыре раза.
Лариса влюбилась в него как кошка и после поездки на дачу стала искать повод для новой встречи. В конце концов ей удалось снять в центре Москвы комнату, чтобы встречаться там с Артуром. Она удивляла юношу бешеным темпераментом. Артур в свою очередь поразил ее как хорошими манерами, так и большим размером своего члена, что было для нее важнее хороших манер. Именно Лариса обучила Артура всем премудростям любви, показала ему все позы, какие только можно было придумать, рассказала, как нужно ухаживать за женщинами, что им нравится, а что нет. Именно с ней Артур, так сказать, воплотил в реальность самые дерзкие юношеские мечты. Ларису, казалось бы, ничем невозможно было удивить: если Артур, краснея, просил ее о чем-то, с трудом подбирая слова для такой просьбы, то она не возражала ему никогда.
Князев-младший оставался по возрасту и положению школьником, но в его манерах, походке, внешности стали проявляться черты опытного мужчины. И это неудержимо влекло к нему всех девочек школы. Он, уже привыкший к женским ласкам, мог быть холоден к приставаниям девчонок, однако равнодушие его как раз и распаляло их больше всего.
Так случилось, что Лариса Федоровна вместе с мужем уехала насовсем за границу, и Артур, поначалу немного растерявшись, затем принялся подыскивать ей замену. Вскоре он нашел себе новую подружку… Марина была самой красивой девочкой в школе и училась в параллельном классе. Первый раз она отдалась Артуру, придя к нему домой — якобы для подготовки по литературе. И он оценил свежесть, красоту и грациозность юного девичьего тела, мысленно сравнивая эти бесспорные достоинства с несколько увядшими уже прелестями уехавшей Ларисы. При такой красоте Марина, к удивлению Артура, до сих пор оставалась девственницей. Второй раз они делали это в ее квартире. А потом это вошло у них в привычку. Ищущий необычного в любви, Артур заставлял ее отдаваться ему и в кинотеатре, и в парке, и даже на крыше своего дома. Когда Марина надоела ему, Князев-младший ее безжалостно бросил…
«Да… — самодовольно вздохнул Артур, по-прежнему зажатый в автомобильной пробке. — С женщинами, бесспорно, связаны самые красивые эпизоды в моей жизни. После Марины была Света, после Светы — Катя, потом — ночь с ними обеими, одновременно, хотя сначала они чуть глаза друг другу не выцарапали. В дальнейшем, уже в институте, последовательно появлялись Ольга, Таня, Тоня, Вероника, Алиса… И негритянка одна была — как же ее звали? А, не важно! Со временем я решил подолгу ни с кем не крутить. И менял женщин, что называется, как перчатки. Сколько их всего перебывало у меня? Черт его знает! В конце концов я сообразил, что все бабы из-за меня с ума просто сходят, и стал альфонсом. А кто сказал, что это плохо? Другое дело, что мне одного этого источника средств недостаточно было. И пошло-поехало… Уничтожение «плебеев», сжигание трупов в крематории, подделка документов, большие деньги… Ничего, ничего, еще поночуем, еще поухаживаем за девочками! Хотя бы для этого стоит бороться за свою жизнь. Вот позвоню от Солдатова своим бывшим блядям, кину клич — а ну, кто хочет, дешевки, Артура у себя приютить? Они же в лепешку ради меня расшибутся! Да… Короче, так — не паниковать, спокойно всех обзвонить, и если Солдатов не поможет мне с побегом за бугор, то телки мои помогут… Черт! А не слишком ли долго я стою в этой пробке?»
