Валерий Карышев - Курганские

– Нет, людей я брать не буду, – сказал Олег, – сам справлюсь.

Он уехал. И – пропал. Его не было почти неделю или две. Я стал думать, что делать, – то ли посылать людей за ним, узнавать, куда Олег делся, то ли предпринимать что-то еще.

Затем пропал Егор, еще один наш боевик. Он пропал в Москве. Уехал и не вернулся.

Все это стало очень тревожить меня. Наконец из-за границы вернулся Севка. Он приехал очень странным. У него в последнее время появилась мания преследования. Он постоянно менял адреса, перестал жить на квартире, увеличил количество охранников. Нанял даже каких-то ментов с оружием, которые возили его.

Севка выдавал себя за бизнесмена, хотя, конечно, я думаю, менты давно догадались, кто он на самом деле…

В бригаде резко упала дисциплина, и Севка сразу почувствовал это. Первым делом он провел организационное собрание, попытался прочистить некоторым мозги. Дело дошло до кулаков. И что вы думаете – произошло неожиданное. Впервые Севка получил отпор! Конечно, не в прямом смысле, но многие отказывались выполнять задания, на которые он их посылал. А кое-кто даже пригрозил, что вообще уйдет из бригады.

– А если будешь нас доставать, так и с тобой разберемся! – прямо сказали они ему.

Это был настоящий бунт на корабле.

Мы вышли после собрания ни с чем.

– Ну что думаешь делать? – спросил я Севку.

– А что тут делать? Надо чистильщика вызывать!

– Кого?

– Ну того, гэрэушника, помнишь? Который в город наш ездил с братьями разбираться.

Через несколько дней чистильщик прибыл. Но в бригаде установилась нервозная обстановка. Все были на грани срыва. Севка задумал провести «сокращение штатов» – из общего количества людей, а к тому времени у нас было около тридцати пяти человек, – он решил оставить не больше десятка. Я говорил ему:

– Севка, ты с ума сошел! Стольких людей невозможно убрать незаметно! Так делать нельзя!

Но Севка твердил в ответ:

– У нас нет никакого выхода. Эти люди слишком много знают. Они – носители определенной информации.

– Да какая у них информация! Ну знают они нас, коммерсантов, наши точки!

– Нет, – стоял на своем Севка, – они имеют слишком опасную информацию, за которую нам с тобой конец! У нас нет выхода!

Однако чистильщик свою работу так и не начал. В группировке возникла междоусобица. Кто-то начал отстреливать других. Причем первые разборки начались в районе Крылатского. Одна бригада повздорила с другой из-за коммерсантов – долю не поделили. Вызвали друг друга на разборки к гаражам поздно ночью – и началась перестрелка, друг друга перестреляли. Троих – насмерть, остальные ранены.

Севка был в бешенстве. Мания преследования и подозрительности развилась у него еще больше.

Как-то вечером, помню, мы сидели у него дома, пили чай. Вдруг неожиданно звонок.

– Алло, Севка! – раздался знакомый голос. – Это я, Сашка!

– Какой еще Сашка?

– Ты что, забыл, что ли?

– Ах, да, привет! Что с тобой?

– Представляешь, – слышится голос, – хохма получилась! Меня менты со стволом на тачке взяли. А я сто долларов им дал, откупился! Продержали до утра, а утром выпустили!

– Так, понял тебя, Сашка, – сказал деловито Севка. – Ты сейчас где находишься?

– Да я дома, отдыхаю.

– Надо срочно переговорить. Выходи во двор минут через сорок!

– Хорошо, я выйду. Нет, ну представляешь – за сто баксов я этих лохов развел! – продолжал хвастаться Сашка.

– Хорошо, хорошо! Будь минут через сорок на месте! – И мне: – Быстро собирайся!

Севка вышел на кухню и из укромного места достал пистолет, на ходу накручивая на него глушитель, пошел в коридор.

– Ты что задумал?

– Потом узнаешь, – сказал он. – Очень подозрителен мне Сашкин звонок!

– Да что ты задумал?

Сашка был в бригаде недавно – месяца два. Особо себя ничем не проявлял – участвовал с ребятами в различных разборках, на стрелках, а так особо не выделялся. Только разве своей полнотой – он был здоровый парень, метр восемьдесят, с мощными бицепсами, круглым большим лицом. Был женат. Жена, Лена, врачом в нашем городе работала. Но Сашка и ее перетащил в Москву.

Через сорок минут мы подъехали к дому, где жил Сашка. Севка передернул затвор пистолета и вновь сунул его в карман.

– Да что ты все-таки задумал? – спрашивал я в который раз.

– Погоди, – ответил он, – сейчас я с ним переговорю. Кое-какие вопросы надо выяснить.

Вскоре из подъезда показался Сашка. Он был не один, а вел на поводке свою собаку – добермана. Собака радостно повиливала хвостом. Заметив нас, Сашка замахал рукой и подошел к Севке.

Не знаю, о чем они говорили. Продолжался их разговор минут пять. Сашка что-то объяснял, размахивал руками, пытался что-то показывать. Севка молча слушал. Потом я увидел, как Севка сунул руку в карман, и услышал тихий щелчок. Сашка, схватившись двумя руками за живот – видимо, туда попала пуля, – стал медленно опускаться на землю. Я только услышал его последние слова:

– Севка, за что? Почему? Что я сделал?

Через несколько секунд Сашка лежал на асфальте. Севка спокойно выстрелил ему в затылок. Затем, оглянувшись по сторонам и сунув пистолет за пазуху, молча подошел к машине, сел и сказал:

– Поехали, Олег!

Я машинально нажал на газ. Только успел увидеть еще раз в заднее зеркало большое тело Сашки, лежащее навзничь на асфальте. Рядом стоял доберман, растерянно обнюхивая своего мертвого хозяина… Вскоре мы свернули в другой переулок.

– Зачем ты это сделал? – спросил я.

– Ты что, не понимаешь, что он раскололся?

– С чего ты это взял?

– Ты меня за дурака считаешь? – вдруг взъярился Севка. – Ты думаешь, что за сто долларов человека с оружием выпускают из ментовки? Он точно что-то настучал! Так что давай поедем сегодня ночевать в другое место.

Я понял, что ситуация в Москве в отношении нас накалилась. Вероятно, поползли слухи о том, что сами члены группировки стали уничтожать друг друга, у нас исчезают люди. Когда наши ребята появлялись в ночных клубах, они ловили на себе холодные, колючие взгляды. Никто с ними не контактировал, наоборот, все старались отойти подальше, не связываться. Все это было очень неприятно. О нас пошли слухи как о самой кровавой и беспредельной группировке в Москве.

Но это еще больше ухудшило состояние Севки. Он неожиданно пришел ко мне.

– Знаешь, какую новость я слышал недавно? – спросил он.

– Какую? – спросил я.

– Сергей Малышев меня заказал!

– Да ты что? Ты с ума сошел! Войковская группировка? Мы же с ними вот так, – показал я сцепленные пальцы, – рядом идем! Это же наши партнеры, можно сказать, близкие друзья! О чем ты говоришь? Как он мог это сделать?

– Нет, он точно меня заказал! Это точно! – продолжал Севка. – Ну ничего! Этому крысенку просто так не пройдет!

Тогда я не знал, что Севка задумал убийство Сергея Малышева. Вскоре это убийство свершилось, и произошло оно достаточно нелепо, громко, опять на всю Москву – у здания РУОПа на Шаболовке, в «БМВ», в шесть часов вечера, на глазах у прохожих, из автоматов был расстрелян Сергей Малышев.

Севка позвонил мне в этот же вечер, еще до выпуска новостей, и сообщил, что нужно срочно лечь на дно.

– Ситуация в корне изменилась.

Я понял, что это значит. Тут же сел в машину и выехал за город. Некоторое время мы с Олесей находились в одном из подмосковных пансионатов. Тем временем Москва, газеты и телевидение говорили о загадочном убийстве Сергея Малышева, гадали, почему его убили именно у здания одного из подразделений ГУВД. Это было дерзкое, беспрецедентное убийство. Был брошен вызов преступностью, – как говорил потом министр внутренних дел и обещал, что этого так не оставят и обязательно найдут исполнителей.

Я понимал, что круг медленно начинает сужаться. Наверное, Борис Петрович был прав, когда говорил, что свой лимит мы уже выполнили. Жаль, что Севка не понял этого…

Через несколько дней мне на мобильный позвонил Севка.

– Ну как дела?

– Нормально, ничего.

– Слышал?

– Ты что имеешь в виду?

– Ну про этого… Про Малышева?

– Слышал.

– Ну вот, видишь, как поступают с людьми, которые против нас идут?

– Ты откуда говоришь?

– Я из машины, по Москве еду и с тобой разговариваю. Ничего, пускай знают! Кто против нас пойдет, тот в земле очень скоро лежать будет!

– Зачем ты так? – попытался остановить его я.

Тогда я не знал и не мог догадываться, что люди Малышева из войковской группировки прослушивали наш телефон. Теперь для них стало четко ясно, кто заказал их лидера и кто виновен в его смерти…

Вскоре из Греции позвонил Сашка.

– Что случилось? Как дела? Кто Сергея завалил?

– Я не знаю, – ответил я. – Но Севка очень нервничает. У него появилась мания преследования. Он уже стал подозревать всех.

– Значит, он и Сергея…? – спросил Сашка.

Я промолчал. Зря он так сказал… Я не знал, что это наш последний с ним разговор. Через несколько дней я узнал из средств массовой информации, что Сашка был задушен в собственном джипе удавкой…