— А?.. Что?.. Я еще не…
— Идем, идем, — сказал Фрост уже гораздо резче, и потряс Кевина гораздо внушительнее.
— Где мы, капитан Фрост?
— В Монреале. В гостинице. Нужно отметиться у клерка, потом, если хочешь, отправимся поужинать.
— Хорошо, капитан Фрост.
— Послушай, ведь я не зову тебя мистером Чильтоном? Правда?
Кевин медленно помотал головой.
— И ты не зови меня капитаном Фростом. Просто Хэнк. Это придется в самый раз. Уговорились?
— Уговорились, — пробормотал Кевин со слабой улыбкой.
Невзирая на все укоренившиеся предубеждения, Фрост начинал испытывать к юному гению нечто вроде симпатии.
Наемник зарегистрировался в номере из двух смежных комнат. Проследил за доставкой багажа. Затем уговорил Кевина возвратиться в машину, и отправился в небольшой итальянский ресторан, где Чильтон уписал огромный гамбургер, а Фрост ограничился тарелкой спагетти с томатным соусом.
Потом они возвратились в отель.
Кевин включил телевизор, а наемник налил себе немного виски со льдом и перелистал глянцевый роман, прихваченный мальчиком из автомобиля.
— Эгей! — воскликнул Фрост четвертью часа и двумя главами позднее: — Дедушка знает, какую беллетристику ты изучаешь? Это, мягко выражаясь, откровенная повесть…
Кевин оглянулся, лениво посмотрел на Фроста, который привольно растянулся на кровати, подложив под голову сразу две подушки.
— Мой дед резонно и справедливо считает меня достаточно взрослым и зрелым человеком, чтобы определять круг чтения по собственному выбору.
— Да, но…
Фрост осекся. Он уже намеревался выпалить: “Да я бы своему сыну оборвал уши за подобное!” Но понял: именно в этом и дело. Кевин отнюдь не его сын.
Около часа ночи наемник уговорил подопечного улечься, предварительно загнав его в душевую. Странным образом, невзирая на гениальность, Кевин был весьма ленив по части мытья. Как оно и полагается обычному семилетнему ребенку.
Еще через час наемник тоже начал клевать носом. Он захотел было выключить свет, но передумал, заглянул в соседнюю комнату, убедился, что Кевин давно, и вполне мирно, посапывает. Фрост вернулся к себе, присел на краешек постели, вынул из внутреннего кармана бумажник. Посмотрел на цветное фото Элизабет. Светлые волосы, зеленые глаза, хорошенькое лицо…
Завтра — нет, уже сегодня, — он увидится с Бесс.
Фрост откинулся на подушки и, не выключая лампы, задремал.
Завтракали в том же самом итальянском ресторанчике. Застольная беседа вращалась, в основном, вокруг фростовского браунинга.
— Как вижу, — веско произнес Кевин, — вы приверженец легкого длинноствольного оружия, чьи заряды сообщают пуле большую начальную скорость и производят неизмеримо больший шоковый эффект, нежели крупнокалиберные пистолеты с короткими стволами, сохраняющие достаточную убойную силу только на близкой дистанции. Кажется, исследовательские институты, работающие на полицию, пришли к такому же выводу и дали службам правопорядка соответствующие рекомендации.
— Послушай, на свете осталось хоть что-нибудь, чего ты не знаешь? — почти жалобно полюбопытствовал Фрост.
— Безусловно, — улыбнулся Кевин.
Фрост кивнул и потребовал у темноволосой официантки счет. Любезно откланялся, усадил мальчика в машину и поехал в аэропорт. Самолет, на котором летела Бесс, опаздывал и должен был приземлиться лишь через час. Предстояло убивать время. Фрост решил погулять с Кевином в окрестностях взлетного поля, показать подопечному самолеты, поболтать о том, о сем.
Прогулка превратилась в подробную лекцию о новейших летательных аппаратах, прочитанную Кевином и ошеломленно выслушанную Фростом. Когда вконец уничтоженный морально капитан догадался поглядеть на циферблат “Омеги”, до встречи оставалось не более трех минут. Фрост ринулся к пассажирскому выходу бегом, волоча мальчика на буксире.
Электронное табло сообщило, что самолет уже приземлился. Но только двадцать минут спустя наемник увидел хорошо знакомое, любимое лицо. Элизабет миновала паспортный контроль одной из первых.
Светлые волосы были коротко подстрижены и едва достигали плеч. Коричневое, туго подпоясанное пальто с огромным меховым воротом… Сапожки — тоже коричневые; а с правого плеча свисает большая дорожная сумка. Тоже коричневая.
Что ж, Элизабет всегда умела выбирать подходящие друг другу цвета.
Она увидела Фроста, замахала рукой, бросилась бежать навстречу. Безо всяких особых церемоний подтолкнув Кевина, капитан ринулся к подруге. Они остановились, разделяемые каким-то ярдом свободного пространства, среди толчеи, сопутствующей каждому прилету, среди гомона, металлического кваканья из многочисленных репродукторов, сообщавших последние сведения попеременно по-английски и по-французски.
— Здравствуй, Фрост!
Наемник сделал широкий шаг, обнял Элизабет за талию, притянул к себе.
— Идем, — произнес он почти шепотом.
И, нимало не стесняясь присутствием Кевина, поцеловал женщину прямо в губы. Обернулся, поглядел вниз, отступил.
— Прошу прощения. Знакомьтесь. Кевин, это Бесс Столлмэн, моя… мой старый добрый друг.
Фрост улыбнулся и поглядел на Бесс. Зеленые глаза лукаво блеснули в ответ. Согнав с лица улыбку, Фрост продолжил с преувеличенной серьезностью:
— А это — Кевин Чильтон, тот самый молодой человек, которого я имею честь сопровождать, пока не появится его отец, известный ученый Мильтон Чильтон.
Бесс уже присела, и лицо ее оказалось вровень с физиономией Кевина. Мягким, ласковым голосом женщина осведомилась:
— Так, значит, вы и есть обладатель неимоверно светлой головы? Очень рада встрече, Кевин. Очень.
Она подняла голову и задорно передразнила наемника:
— Мы с капитаном Фростом — старые добрые приятели. Польщена, что он позаботился представить нас друг другу.
Фрост буквально просиял и выпалил:
— Тогда предлагаю позавтракать основательно, а потом Кевин посмотрит передачу по телевизору, или подремать уляжется, а мы… а мы спокойно уединимся и побеседуем.
— Спокойно уединимся, Фрост?
Элизабет покосилась на Кевина, затем перевела взгляд на капитана.
— М-м-м-да… Я хотел сказать… Ну, то есть…
— У меня есть предложение получше. Основательно позавтракаем, а потом, вместо сна или телевизора, предложим Кевину хорошую прогулку по Монреалю. Вообразим себя простыми туристами, посмотрим все местные достопримечательности, а?
— Да, но…
— Что — но? — полюбопытствовала Бесс. И положила руку на плечо мальчика.
— Ничего, — пробормотал Фрост и скрипнул зубами.
Захлопывая крышку багажника, Фрост узрел неподалеку знакомый черный “линкольн-континенталь”.
Номерные знаки — пенсильванские. Тот же автомобиль, что накануне упорно ехал следом на протяжении пятидесяти с лишним миль. Рядом с линкольном стояли двое в темных, красноречиво расстегнутых костюмах-тройках и темных очках.
Изучив старых знакомых, Фрост обогнул свой форд-LTD и постучал костяшками пальцев в пассажирское стекло. Элизабет завертела рукояткой.
Фрост вручил ей ключи от машины, быстро покосился в сторону соглядатаев, извлек и просунул внутрь знаменитый хромированный браунинг. Элизабет округлила глаза, уставилась на оружие, потом на Фроста.
— Свой револьвер ты, как пить дать, оставила дома, — пояснил наемник. — Ежели что-нибудь не заладится, немедленно запускай мотор и уносись без оглядки. До первого телефона-автомата. Затем тормози и вызывай Королевскую Полицию.
— Что случилось, Хэнк? — вопросил расположившийся на заднем сиденье Кевин Чильтон.
Фрост опять обернулся. Обладатели темных вечерних костюмов не выказывали ни малейшей враждебности. Просто стояли возле черного линкольна и созерцали происходящее.
— Понятия не имею, — ответил Фрост. — Но, ежели случилось, держись подле Бесс и слушайся каждого ее слова. Так будет спокойнее. И безопаснее.
Мальчик заерзал и посмотрел в окно.
— Эта черная машина преследовала нас вчера, — сказал он. — Я запомнил номер.
— Наблюдательный субъект, — осклабился Фрост. Наклонился, легонько чмокнул Элизабет в щеку.
— Пожалуйста, Хэнк, умоляю.
Однако наемник уже развернулся и зашагал прочь, пересекая стоянку, сближаясь с незнакомцами.
Сгущался холодный туман. Фрост поежился, поднял воротник твидовой спортивной куртки. Петляя меж запаркованных автомобилей, капитан проверил, на месте ли герберовский нож, удобно ли засунут за брючный ремень. Маленький клинок оставался теперь единственным оружием. Незаметно вынув кинжал, чье лезвие было выковано из крепчайшей инструментальной стали, Фрост засунул его острием вперед в левый рукав.
Кисть руки пришлось легонько согнуть и напрячь, дабы нож не выскользнул.
Стоящая возле черного линкольна пара и глазом не моргнула, наблюдая за приближением подопечного. Фрост остановился, сунул в зубы сигарету, прикурил от старенькой зажигалки, двинулся дальше.
