На пару с Гущиным Вишняков связал чеченцев по рукам и ногам, после чего усадил их спинами к дереву.
– Зачем? – неожиданно осипшим голосом спросил чеченец, когда увидел, как Вишня вынул небольшой шприц-тюбик и стал закатывать ему рукав. – Я же все сказал!
– Сиди, не дергайся, – предупредил его Вишняков.
Уснувших пленников завалили ветками деревьев и вернулись на позиции.
– Туман, – Антон поправил микрофон. – Как обстановка?
– Без изменений, – с ходу доложил майор.
– Джин, Шаман, – Антон дождался, когда чеченцы ответят, и продолжил: – Головной дозор, дистанция зрительного контакта. Вперед!
Герман вышел из офиса и направился к автостоянке. В кармане зазвонил сотовый телефон. Он вынул трубку.
– Привет, – раздался голос Спиридонова. – Как дела?
– Средне, – вздохнул Герман. – Устал платить. Здесь берут все. Вчера сразу трем чиновникам отвалил – на хорошую квартиру. Родина, мать ее!
– А как ты хотел? – Олег хихикнул в трубку. – Люди готовы.
– Понял тебя, – Германа вдруг охватила тревога, и он непроизвольно обернулся по сторонам. – Давай встретимся в кафе у моего дома?
– Хорошо, – согласился Спиридонов и отключился.
Олег Спиридонов, прозванный Фрицем за свое пристрастие к атрибутам нацистской Германии, был единственным человеком из той, еще прошлой, жизни Широкова, который знал о его возвращении. Коротко стриженный брюнет с крючковатым носом жил в доме, где жила семья Широковых, ходил в одну с ним школу. Сразу после ее окончания загремел в колонию за хулиганство. Впрочем, ничего удивительного в этом не было: паренек он был шустрый и с самого детства привык обеспечивать себя сам. Подобно главному герою «Золотого теленка», знал сотни способов «изъятия денег у населения» и с успехом ими пользовался. Чем он только не занимался: был фарцовщиком, менял валюту, просто подворовывал. Всего и не перечесть. Его хорошо знали в милиции, а раз он даже был на беседе на Лубянке. Родители Широкова всеми силами пытались уберечь свое чадо от дурного влияния авантюриста, но не смогли. В общем, после отъезда Широковых в Америку Спиридонов успел уже три раза посидеть в тюрьме.
Герман дошел до стоянки и сел в свою машину. Несмотря на то что в Москве ориентировался плохо, от персонального водителя отказался: отчего-то ему думалось, что им обязательно окажется сотрудник ФСБ. Он помнил, как долго и скрупулезно отец готовился к отъезду. Сколько пришлось обойти разного рода инстанций, сколько собрать документов… Несмотря на то что их отъезд пришелся на тот период времени, когда за границу уезжать никто не запрещал, родителям Широкова пришлось столкнуться с определенными трудностями. А все потому, что его отец в прошлом был водителем и возил «шишку» из Центрального Комитета. Причем эта самая «шишка» после развала Союза сумела уехать в Америку и стать миллионером, а отца все проверяли. Что он мог рассказать американским и английским спецслужбам? Как его шеф блевал после возлияний на заднем сиденье «Волги» или тискал там девок из гостиниц, которых ему подкладывали помощники? Тем не менее понервничать пришлось.
Герман проехал под шлагбаумом, повернул на улицу и слился с общим потоком транспорта.
С того момента, как он приехал в Москву, прошел почти месяц. Это время ушло на решение вопросов, связанных с бизнесом, знакомства с людьми, изучение сильно изменившегося города. Он купил квартиру недалеко от дома, в котором жил Сергей Лебедев. Теперь Герман незаметно и поэтапно занимался изучением жизни этого человека. Уже знал в лицо всех членов его семьи, успел побывать под видом клиента на работе жены, наведался в школу, где учится сын Костя. Однако особое впечатление на него произвела Дарья – дочь Лебедева и студентка факультета журналистики МГУ. Она, как и мать, была жгучей брюнеткой с черными глазами. Было в ее внешности что-то тонкое, едва уловимое, проявившееся через поколения от восточных предков. Герману захотелось познакомиться с ней поближе, но не знал, как отнесутся к этому его покровители, а разрешения просить боялся, опасаясь, что запретят.
Неделю назад Герман принял решение начать активные действия. Лебедев уже привык к его появлению во дворе и знал, что он живет по соседству. Поэтому не будет выглядеть подозрительным, если он защитит его жену от хулиганов. Ведь даже возвращаются с работы они практически в одно время. Он встретился со Спиридоновым и поручил ему найти подходящих людей. Причем обычная шпана с улицы для этих целей не годилась; нужны были такие, что не вызовут подозрения в инсценировке. Ведь Лебедеву еще неизвестно, что его персона мало интересует западные спецслужбы.
Два дня назад Олег отчитался, что выполнил поручение. Он разыскал своего друга детства, который уже дважды успел побывать в колонии, и рассказал ему, что один из его друзей хочет войти в семью своей девушки очень оригинальным способом. А именно: защитить ее мать от бандитов. Семен Кисляков по кличке Кислый легко согласился. Вчера ему и еще двоим дружкам Олег показал двор. Они вместе выбрали место, где нападут на Лебедеву и где в это время будет Герман. Нужно было не только напугать женщину, но и сделать так, чтобы без посторонней помощи она не смогла добраться до дома. После всего бандиты отправились репетировать нападение.
Небольшое кафе «Джунгли» располагалось напротив дома, во дворе которого сегодня должны будут развернуться основные события. Фриц сидел за крайним от входа столиком и пил апельсиновый сок. На его лице бродила странная улыбка. Можно сказать, идиотская. Вообще, как только Герман оказался в Москве в новом качестве и начал работать, он вдруг стал испытывать к Фрицу неприязнь.
– Привет. – Герман сел напротив. – Что скажешь?
– А что мне говорить? – Фриц посмотрел за спину Германа. – За столиком в углу люди, которые сегодня нападут на жену Лебедя.
– Ты что, сюда их притащил? – опешил Герман и покосился на бармена. – Да ты знаешь…
– Чего ты суетишься? – Лицо Фрица потемнело. – Ты их, а они тебя первый и последний раз видят. Нужен ты им больно. И вообще, если ты меня о чем-то просишь, то не вмешивайся в процесс. Я местную обстановку лучше знаю, а ты ее не знал, да еще и забыл.
Герман нашел в себе силы и обернулся. Лицом к нему сидел коротко стриженный парень с мешками под глазами и большим ртом. На запястье руки, в которой он держал кружку с пивом, виднелась татуировка. Рядом с ним – молодой паренек с серьгой в ухе, напротив них, спиной к Герману, – здоровенный лысый амбал с оттопыренными ушами.
Герман вновь повернулся к Фрицу:
– Какого хрена они пьют?
– А что им здесь, по-твоему, с такими мордами делать? – удивился Фриц. – Кофе сосать?
– Логично… – Герман приуныл. До приезда Лебедевой оставался целый час.
– Чего загрустил? – Фриц склонил голову набок.
– А вдруг рядом окажется милиция? – Герман подался вперед.
– Тогда повяжут, – спокойно ответил Фриц.
– Ты что, шутишь? – опешил Герман.
– Какие уж тут шутки? – Фриц отставил уже опустевший стакан в сторону. – Не дрейфь. Если что, все равно уйдут. Они все окрестности облазили.
– Скажи, что, если чисто сработают, еще штуку накину, – пообещал Герман.
– Да ты никак в своей Англии совсем свихнулся! – опешил Фриц. – Ты и так им платишь, будто они банкира замочить должны.
– Хорошо, – обреченно вздохнул Герман. – Где мы можем прорепетировать?
– Есть тут недалеко одно место, – Фриц потер переносицу. – Пять минут езды. Сейчас выйдем на улицу, и я им звякну, чтобы туда отправлялись.
* * *
Глядя на экран небольшого переносного телевизора, Игорь забросил в рот остатки бутерброда, допил кофе и встал. За окном было уже совсем темно. Он смахнул салфеткой со стола крошки, завернул на термосе крышку, которую использовал в качестве стакана, и стал готовиться к встрече «гостей».
Дни стояли уже теплые, но ночью столбик термометра еще опускался почти до нулевой отметки. Начало мая капризно и непредсказуемо. Игорь перешнуровал ботинки с высоким берцем, надел зимнюю камуфлированную куртку, сунул в карман травматическую «осу». Трофейный «ТТ» он спрятал под куском железа рядом с выходом из цеха. Игорь был уверен, бандиты обязательно придут. Он не стал обращаться в милицию, не сдал отобранный у них пистолет – значит, принял жесткие условия игры. По-другому и быть не могло. Он прекрасно понимает, что обращение в милицию проблем не решит. Пахарь обязательно задействует свой административный ресурс, и в лучшем случае дело спустят на тормозах. В худшем – сделают его крайним. Избил ни в чем не повинных людей, которые ради праздного любопытства подъехали к заводу, повредил их автомобиль, причинив материальный ущерб на достаточно крупную сумму… Он не удивится, если эти парни сняли побои и написали на него заявление.
За размышлениями Игорь оделся, оглядел комнату, которая вместо рабочего кабинета с первых дней превратилась скорее в штаб, и направился прочь. Он прошел через цех, выключив по дороге свет, вышел во двор и запер дверь на замок. Затем вставил в едва заметное отверстие рядом с навесами металлический стержень; пока его не вытащишь, дверь не откроешь, даже если будут ключи. Этот хитроумный запор он придумал и сделал сам. Снаружи казалось, что в дверь просто ввернут болт.
