Голова побаливала, но тело было легким. Поезд уходил утром, и Лешка поспешил на улицу. Он быстро поймал такси и приехал к Володе.
— Вот что, Вовка, — Лешка внимательно посмотрел на Володю. — Про меня никому рассказывать не надо, понял?!
— Зачем я буду трепаться? — Володя был занят бутылкой, которую Лешка прихватил в ресторане.
— Я говорю серьезно. Тебя потом обязательно будет расспрашивать Валя, Рита спросит, еще кто-то… Молчи. Врать не начинай, заврешься.
— Ты что, меня за пацана принимаешь? — обиделся Володя.
— Ну, ладно, все. Я должен приехать через пару недель, может, три. Где искать тебя?
— У Вали. У той Вали, — уточнил Володя.
— А может, ты у третьей будешь?
— Нет, — твердо ответил Володя. — Наверное, все. Женюсь я и завяжу с этим делом.
— Не так просто остановиться.
— Ничего. Давно собирался.
— Ну и ладно. Удачи тебе! Приеду, отметим это дело уже по-хорошему, с чувством, с толком, с расстановкой… Лишь бы у меня все срослось. Тьфу, тьфу, тьфу… — Лешка поплевал через плечо. — Пора ехать. Еще тачку поймать надо.
В поезде Лешка забрался на вторую полку и на удивление крепко, без сновидений, уснул…
Мать Ковалева плакала, а Каверзнев беспомощно смотрел на нее.
— Да не был он дома, не был! — говорила она сквозь слезы.
— Я знаю, — тихо ответил Каверзнев. — Думаю, он и не поедет сюда.
— А что вы от меня хотите? — она подняла голову и смотрела на Каверзнева.
— Вы знаете, почему он бежал?
— Да откуда я могу знать? Он уже освободиться должен был, а ему снова срок дали… В последний раз я даже испугалась, когда его увидела… Он совсем озлобился.
— Вы здесь его видели? — насторожился Каверзнев. — Он был здесь?
— Нет, я на свидание ездила.
— Он дрался часто?
— Да он до того, как сел, вообще никогда и ни с кем… Он же добрый мальчик был, а вот как освободился… А потом, когда приехал, его каждый день проверяли, домой приезжали. Ну разве можно так?
— У него надзор был?
— Да. С восьми вечера каждый день дома должен был быть… А участковый сразу сказал, что ему такой не нужен. Ну, разве можно так?
— А он обиды прощал?
— Да он добрый! — мать смотрела на Каверзнева и готова была поклясться, что это так. — Если довести человека, так он что угодно может сделать…
Но Каверзнев уже знал, что обид Ковалев не прощает.
Да и сам способен обидеть кого угодно…
Когда Лешка в очередной раз сидел в камере следственной тюрьмы, он подружился с одним грузином из Сухуми. Тот работал начальником отдела промтоваров города, и посадили его за взятку.
Жора с неподдельным возмущением рассказывал, как его посадили.
— Ну разве это дело? — говорил он. — У нас, если приезжает начальство, обязательно угощение… Какие мы хозяева, если гостя не встретим? Небольшой подарок. Вечер в ресторане. Если это ревизор, то проверяет он все равно строго, ты не смейся. Обычай! Не нами заведено!
— А деньги на ужин где берете? — ехидничал Лешка.
— У каждого уважающего себя руководителя есть заначка, а иначе он работать не будет, сам уйдет.
— Но посадили тебя за взятку?
— Какая взятка? Я приехал сюда всего на два дня! Я же ничего не крал, не брал, мне просто надо было раньше уехать… Мы здесь, на фабрике, получали трикотаж, и нужно было провести разбраковку. Понимаешь? Перебрать тряпки, негодное отделить! Я на все акт подписал как на годное. Это же им выгодно! Мне надо было в Москву срочно, а разбраковка заняла бы не меньше недели… — Жора говорил в полной уверенности в своей правоте. — Сводил я девочек в ресторан — мне четырех девочек в помощь дали, подарил им по платью хорошему… Акт они подписали. Уже в аэропорту я дал старшей сто рублей, чтобы она разделила на всех, а она, сволочь, зажилила! Другая видела и через год, понимаешь, через год сказала об этом старшей. Они поругались, вот эта и пригрозила милицией. Та послала ее… А эта заявила… Приехали ко мне на работу, предъявили ордер на арест, и прямо оттуда — в самолет! Дали четыре года… А эти шлюхи — свидетели! Где справедливость?!
Лешка смеялся.
Однажды Лешка спросил, что он собирается делать после освобождения.
— В торговлю путь мне закрыт… — с горечью говорил Жора. — У нас с судимостью не возьмут.
— Даже продавцом?
— Как я буду работать продавцом, если я был на такой должности? Да на меня все пальцем будут показывать!.. Работу я найду… А к деньгам другой путь есть…
— Какой, если не секрет?
— Ты, Леша, парень умный, тебе можно сказать. Есть у меня друзья, они могли выручить, и я бы не сел, но они меня бросили! У всех деньги есть. Большие деньги! Я найду парня, я ему все дам — от документов до оружия — и узнаю, когда дома никого нет, где деньги лежат, и пусть он их грабит! Они даже не заявят… Тебе немного сидеть… Если захочешь встретиться со мной, то приезжай в Сухуми. Не обязательно для чего-то такого, просто приезжай! Спросишь в любом магазине у заведующего секцией — и тебе покажут…
Тогда Лешка не собирался, но сейчас он ехал к Жоре.
Когда Лешка, выспавшись, свесил голову вниз, то увидел симпатичную девушку и женщину лет пятидесяти.
— Доброе утро, — сказал Лешка.
— Скорее вечер, — ответила женщина. — Ну и спите же вы!
— Что, храпел? — виновато спросил Лешка.
— Да не храпели, но дышите громко.
— Мы хотели вас разбудить в обед… — сказала девушка. — Да жалко стало такой сон прерывать…
Лешка приподнялся на полке.
— Разрешите, я слезу?
Девушка отодвинулась, и Лешка повис на руках, ногой нащупывая обувь. Девушка подвинула туфли под его ноги.
— Спасибо.
Лешка обулся, взял полотенце и, нехорошим словом помянув кабак, коньяк и Володю, вышел из купе. Не спеша умылся, помял лицо и помазал лоб Валиной пудрой, которая неплохо маскировала шрам.
Сейчас, посмотрев на свою розыскную фотографию, он не боялся, что его опознают. Но он понимал, что как только найдут корабль, искать его начнут не только нерасторопные милиционеры, а люди посерьезней… Да и скорее всего уже ищут. Но Союз большой, а Лешка — маленький. С этой мыслью он и вышел из туалета.
Вернувшись в купе, он предложил своим попутчицам сходить в вагон-ресторан. Обе отказались.
Лешка плотно поужинал в ресторане, причем железнодорожная пища, всегда такая жесткая, показалась ему вкусной, и вернулся в купе.
Попутчицы пили чай.
— А мы и на вас заказали, — с улыбкой сказала девушка.
— Спасибо. Меня зовут Алексей. А вас?
— Вера, — просто ответила девушка.
— А я — Александра Петровна, — представилась женщина.
— Ну вот видите, какие у нас приятные имена… Все отдыхать едем?
— Наоборот. Уже отдохнули, — раздраженно ответила Александра Петровна.
— А я отдыхать. В Сочи, — с удовольствием сообщила девушка.
— Свердловчанка?
— Не совсем. Учусь в Свердловске.
— На кого, если не секрет?
— На торгового работника, которых сейчас все ругают. А вы что кончали?
— В смысле? — не понял Лешка.
— Я такого никогда не видела… — Вера показала, на значок, приколотый к лацкану пиджака.
У Володи Лешка увидел значок, сделанный по форме институтского «поплавка», и выпросил его. На значке был изображен кристалл и вокруг мелкими буквами написано: «25 лет Уралзику». Написано было так мелко, что прочитать, не приблизив значок к глазам, было почти невозможно.
— О, это секретный институт… — серьезно ответил Лешка. — Рассказывать можно только очень близкому человеку.
— Я серьезно…
— И я серьезно… Я расскажу, а потом меня за разглашение упекут на Колыму… А там холодно! Жуть! Лучше не рисковать. Хотите, анекдот расскажу?
— Давайте!
— На какую тему? — Лешка вдруг понял, что сейчас он вспомнил все анекдоты, когда-либо слышанные им.
— Про студентов, — Вера смотрела на Лешку и улыбалась.
— Пожалуйста. «В психоневрологическую больницу, коротко — дурдом, приезжает комиссия из министерства. Обходят все отделения, как принято, беседуют с больными. Один из комиссии отстал от толпы и идет по двору. Из-за угла выезжает больной в халате и верхом на палочке, подъезжает к нему.
— Садись! — говорит. — Подвезу!
— Да вы что, куда здесь садиться?..
— Что ты придуряешься? — кричит больной. — Не видишь, я вместо такси работаю. Садись, а то как дам!.. — и палкой замахивается…
Ну, естественно, человек из министерства, от жизни оторван, не знает здешние нравы, а вдруг?..
Пристроился он сзади, поехали… Заехали за угол.
— Плати три рубля!
— За что?!
— Как это за что? Ты на такси ехал?! Плати, а то как дам! — и опять палкой замахивается.
Отдал пять — меньше не было, догнал комиссию…
— Доктор, — говорит главврачу, — а почему у вас буйные больные по территории гуляют?.. — и рассказал о „таксисте“.
