— Как дела?
— Ничего. — Миша старался не смотреть на нее. Впрочем, похоже, она и не собиралась его особенно разглядывать, лишь спросила:
— У тебя плохое настроение?
— Да нет.
— Ты знаешь, где наша общага?
— Не знаю. Откуда я могу знать?
— На Трифоновке. Это около Рижского вокзала. Если можно, отвези туда ребят? Хорошо?
— Хорошо. — Он по-прежнему ощущал ее холодность. Вздохнув, Галя выглянула из машины:
— Ребята, сколько можно ждать? Садитесь. Или мы уедем без вас.
Компания с шумом и прибаутками стала размещаться на заднем сиденье. Подождав, пока все усядутся, Миша повернул ключ и дал газ.
До Рижского вокзала по ночной Москве они доехали быстро.
Свернув по знаку Гали и покрутившись по лабиринту незнакомых улиц, Миша наконец по ее сигналу остановил машину. Галя обернулась:
— Ну что, братцы кролики? Счастливо. До встречи на полустанке.
— А ты? — спросил Андрей. Миша видел, как много говорит его взгляд. Этот взгляд просто умолял Галю выйти сейчас вместе со всеми.
Галя улыбнулась:
— А что я? Тебя это интересует?
Помедлив, Андрей выдавил неопределенно:
— Д-да.
— Я хочу еще покататься. А потом поеду к дяде.
Миша увидел, как Андрей взглянул на Галю. И как она усмехнулась усмешкой, означающей отказ.
— Ладно, Андрюха, выходи. — Сидящая рядом с Андреек. Лена почти силой вытолкнула его из машины. — Чао, Галек. Мы позвоним.
— Чао-какао. Нежный поцелуй всем… — Подождав, пока все выйдут из «девятки», Галя выглянула в открытое окно. Помахала рукой. Все еще отказываясь верить своим глазам, Миша увидел в зеркале: все, в том числе и Андрей, исчезли в дверях общежития. «Черт, — подумал он, — ну и дела». Выходит, он счастливчик. Нет, все же он тогда еще отказывался этому верить.
Галя сидела рядом молча, чуть закинув голову.
— Куда теперь? — спросил Миша.
— Куда… Куда, куда, куда… — Помолчала. — Знаешь, Миш, сегодня ты себя очень хорошо вел.
— Я? — Миша посмотрел на нее. — Не понял. По-моему, сегодня я себя вообще никак не вел.
— Да нет, вел. То есть ты даже себя просто потрясно вел. Честное слово. — Помолчав, вздохнула. — Слушай, ты мог бы сейчас проехать еще километров восемьдесят?
— Восемьдесят? Конечно. А куда?
— За город. Это здесь, по Ярославке. На дядину дачу. Я покажу.
Они ехали около часа. Свернув с шоссе, долго петляли по дачной местности. Наконец Галя сказала:
— Видишь впереди голубой забор? Это дядина дача. Там сейчас никого нет. Но у ворот вахта. Ты сможешь перелезть через забор?
— Значит, я должен перелезть через забор?
— Ну… в принципе мы могли бы пройти и через вахту. Но если тебя увидит стрелок, он обязательно стукнет дяде. А мне бы этого очень не хотелось.
После того как Галя вышла, Миша проехал немного. Свернув, заглушил мотор; выйдя, огляделся. Забор, освещенный сейчас только светом луны, был рядом. Подойдя и взявшись за верхний край, Миша легко подтянулся, перекинул ногу и через секунду стоял на земле с той стороны. Оглянувшись, пошел к видневшейся в темноте даче. Вскоре увидел: это большой двухэтажный коттедж с балконами, террасами и солярием.
Галя стояла у входа, освещенная тусклым наружным бра. И, когда он подошел, молча обняла его…
Все же, вернувшись в Одессу после этого, Миша так и не смог поверить в свое счастье. Не верил он в него и сейчас, сидя за столиком в «Космосе». Не верил — хотя Галя сидела напротив и улыбалась ему.
После ресторана они, все вчетвером, на такси поехали на Плющиху. Поднявшись в квартиру, включили телевизор, для проформы сварили кофе. И вскоре выяснилось, что девушки без особых объяснений останутся здесь ночевать.
На следующий день Миша и Лука вошли в кафе «У Маргариты» примерно без десяти два. Приехали они сюда уже на «девятке», которую Миша взял в гараже на Пресне. Гурген не обманул: в этот час посетителей здесь почти не было, сидела лишь обедающая пожилая пара и девушка с чашкой кофе. Не было также никаких признаков засады — ни снаружи, ни внутри. Тем не менее Миша на всякий случай предложил занять отдельный кабинет.
Гурген появился ровно в два. В руке у него был большой черный кейс, с плеча он снял сумку. Войдя в кабинет, улыбнулся.
— Доброе утро, ребята!
Поставив кейс на пол, поинтересовался:
— Давно сидите?
— Только пришли, — сказал Миша.
— Пока ничего не заказывали?
— Нет. Да к нам никто и не подходил.
— Тогда нужно заказать, чтобы потом не беспокоили. Спиртного здесь нет, так что лучше всего взять кофе. Как?
— Кофе так кофе, — согласился Миша.
Увидев появившегося официанта, Гурген бросил:
— Гриша, принеси нам кофейничек. И не беспокой больше, хорошо?
После того как официант, поставив на стол три чашки и кофейник, исчез, Гурген тщательно запер дверь кабинета на ключ, предусмотрительно торчащий в дверях. Выглянул в окно. И, лишь убедившись, что, по его мнению, все спокойно, не спеша разлил всем кофе. Пригубив из чашки, поднял глаза:
— Ну что, начнем разговор?
— Все же пойду встану на атас, — сказал Лука.
— Разумно. — Выпустив его и снова заперев дверь, Гурген сел. Миша, не спеша достав из кармана полиэтиленовый пакет, высыпал для начала на стол все золото. Изучив лежащие на столе около двадцати мужских и женских перстней и колец, а также цепочки, кулоны и несколько пар серег, Гурген поцокал языком: — В общем, впечатляет. Но все это нужно посмотреть.
— Смотрите. Но при этом, Гурген, учтите: все это я показывал вам для затравки.
— Вот как?
— Да.
Достав пачку «Мальборо», Гурген прикурил, не отрывая глаз от Миши, затянулся. Сказал, затянувшись:
— Что же тогда будет не для затравки?
— Не для затравки мне нужна ваша помощь.
— Моя помощь?
— Да. Для выхода за бугор.
Стряхнув пепел, Гурген покачал головой:
— Это для меня новость.
— Теперь не новость. И хочу пояснить: я имею в виду не перевозку и не технику. За бугор мы можем вывезти любые цацки. Легко.
— Тогда — что нужно от меня?
— Мы просим подобрать нам клиента. Надежного. Естественно, фирмача.
С полминуты Гурген курил, разглядывая пачку «Мальборо». Наконец, цокнул языком.
— Не знаю даже, что вам сказать. Найти такого клиента не так просто.
— Я не говорю, что просто. Подумайте. Сразу же оговорим условия: за услугу я вам отстегиваю десять процентов.
— Десять процентов… — Гурген вздохнул. — Смотря от чего будут эти десять процентов.
— Эти десять процентов будут от камня. От алмаза в тридцать карат.
— Серьезно?
— Серьезно.
— И что… — Щелкнув зажигалкой и выбив язычок пламени, Гурген тут же его погасил. — Этот камень сейчас с вами?
— Это неважно. Важно, что он есть.
Сигарета догорела почти до ободка, и Гурген положил ее в пепельницу.
— Ну что ж. Можно подумать.
— Подумайте.
— Я все правильно понял: вы мне даете десять процентов от тридцати карат?
— Именно.
— Ясно. — Сделав несколько глотков, Гурген поставил чашку. — Хорошо, в этом смысле я вас понял. Ну а… цацки?
— Что «цацки»?
— Вы собираетесь мне их сдавать?
— Собираюсь.
— Тогда выкладывайте.
Вытащив из кармана лупу-монокль, Гурген вставил ее в правый глаз. Начал внимательно рассматривать вещи. Одновременно он складывал их одна к одной, в отдельные кучки. Наконец, когда двадцать колец, шесть цепочек, два кулона и три пары серег оказались рассортированными, взял стоящий у ног кейс. Положив кейс на стол, открыл. Краем глаза Миша заметил сложенные в кейсе пачки крупных купюр. Не обращая внимания на его взгляд, Гурген достал из кейса микронные весы, пробирную доску, ящичек с кислотами и, наконец, прибор, напоминающий микроскоп. Начал методично, одну за одной, проверять вещи. Наконец, после того как последнее изделие было взвешено, опробовано на доске и испытано кислотой, Гурген придвинул к прибору вещи, в которых были драгоценные камни.
— Что за прибор? — спросил Миша.
— Спектроскоп. Для проверки драгоценных камней.
Изучив последний камень, Гурген спрятал в карман монокль. Уложив в кейс приборы, улыбнулся:
— Что ж, вы меня радуете. Фуфла здесь нет.
— Раз нет, будем говорить?
— Хорошо, будем. — Гурген потер лоб. — Значит, так, за все это я готов выложить вам прямо сейчас деньги в баксах.
Названная сумма была выше той, на которую рассчитывал Миша. Тем не менее он скорчил кислую мину.
— Гурген… Вы же опытный человек. Посмотрите: тут одни камни чего стоят.
Гурген покачал головой.
— Может, и стоят. Но вы попробуйте их сдайте.
Миша ничего не ответил.
— Молчите, — сказал Гурген, — правильно делаете. Я согласен: если сдавать их штучно, за цацки можно взять раза в два, а то и в три больше. Но, во-первых, это не так легко сделать. Во-вторых, я не хочу вас обижать, но все эти вещи явно где-то взяты. Приобретая их, я рискую. И должен что-то получить за риск. — Открыв кейс, Гурген достал несколько пачек.
