У самого горизонта, неровного, вздымающегося пиками гор, темнела узкая свинцовая полоска. Она предупреждала о грядущей непогоде. Полное безветрие не оставляло никаких шансов на то, что гроза может разойтись или пройти стороной. Скорее всего, часам к четырем-пяти вечера разразится настоящий буран. Но вполне возможно, что кому-то повезет и ветер внезапно переменится, хотя Гейб не хотел этого. Пусть сыплет снег, пусть воет ураган, пусть горы завалит по самые вершины, пусть заметет весь мир, тогда, по крайней мере, этот день потеряет свое пугающее сходство с тем, другим, оставшимся за спиной. Восемь месяцев воспоминаний. Восемь месяцев совесть не давала ему заснуть, но даже если сон приходил, он являл собой одну и ту же картину. Глаза. Жуткие глаза Сары, застывшие, стеклянные, в тот момент, когда она поняла, что через несколько секунд умрет. Эти глаза впечатались в его сны и не хотели покидать их.
Двигатель истошно завыл. Гейб не заметил, как выжал педаль газа до самого пола. «Лендровер» в считанные секунды развил такую скорость, что увидь кто из туристов «сумасшедшего лихача», у них глаза полезли бы на лоб. На столь узкой и скользкой дороге, как эта, никто не решался ехать быстрее тридцати миль. А сейчас стрелка спидометра уверенно перевалила за восемьдесят.
«Если ты сейчас не нажмешь на тормоз, — мрачно подумал Гейб, — то уже через полминуты сможешь лично извиниться перед Сарой за то, что не удержал ее».
Сбросив скорость, он повел «лендровер» аккуратнее, внимательно наблюдая за дорогой. Это на какое-то время отвлекло его от мучительных воспоминаний. В общем-то, Гейб знал шоссе, как свои пять пальцев. Пять лет он водил машину в город по меньшей мере раз в неделю. А поскольку другого пути к спасательной станции просто не существовало, не было ничего удивительного в том, что любой из работающих здесь людей смог бы проехать по этой дороге с завязанными глазами.
Справа мелькнул указательный щит, доходчиво объяснявший, что через двести ярдов туристов ждет автозаправка — старик Кендик так и не продал свое дело, хотя лишь на памяти Гейба не меньше десятка раз грозился поступить именно так. Через полторы мили милый уютный отель «Холодный блеф» — такое же название носил и один из самых высоких утесов — который содержал Тони Барнфейзер, заботящийся о престиже своего заведения, действительно любящий его, поддерживающий в отеле удивительную, прямо-таки стерильную чистоту и имеющий в своих подвальчиках богатейший запас по-настоящему хороших вин.
Еще через милю начинался первый альпинистский маршрут. А еще через одну стоял небольшой городок, — если можно назвать этим словом семь сбившихся в кучу двухэтажных домиков — в котором жили спасатели. Сама база, включающая в себя рабочий комплекс и вертолетную площадку, расположилась выше, в горах. Дорога, которая шла туда, была на порядок хуже основной, но грузовики компании, поставляющей топливо для вертолета, исправно вползали на эту верхотуру раз в три дня.
Из-за бело-зеленой стены елей и сосен появилось низкое одноэтажное здание заправки. Прежде, чем «лендровер» проехал мимо, Гейб успел заметить несколько машин. Темно-синий «сивик», к заднему стеклу которого прилипла печальная морда сенбернара с высунутым из слюнявой пасти огромным лопатообразным розовым пятном языка. Рядом таращился в боковое стекло парнишка лет четырех-пяти, терзающий пухлой ручонкой козырек красной бейсболки с надписью «Огайо». За «сивиком» стоял зеленый «шевроле», а у заправочной стойки замер голубой «джип-ренегат», не видевший щетки и воды уже, наверное, год. И если первые две машины Гейб не знал, то третью вспомнил безошибочно.
«Ренегат» принадлежал двум двадцатилетним парням — Реду и Кевину. Фамилий он не знал, да, собственно, и не испытывал в этом особой нужды. Наезжали эти ребята из Сиэтла и, в отличие от большинства туристов, проводили тут, в горах, три месяца в году. Каждый уикенд Ред и Кевин, галдящие, вопящие, прилетали на своем «ренегате», из окон которого постоянно неслась музыка, стихающая при приближении к первому альпинистскому маршруту, ползали по утесам и ночевали в палатке, несмотря на то, что Барнфейзер из уважения к их крепким характерам — и это было истинной правдой — предлагал им номер за четверть обычной цены. Нет, они любили залезть повыше и там, на самом верху, болтать вечером в маленькой палатке, слушая, как бесится снаружи ветер, музыкальную волну местной радиостанции или вообще ничего не слушая. Просто болтать, и все.
Гейб, как и Барнфейзер, уважал этих ребят, но сейчас ему не хотелось видеть никого из старых знакомых. Никого, кроме Джесси… Да, в общем-то, из-за нее он и вернулся. Им нужно договорить. Все, что они не успели сказать друг другу тогда, нужно сказать сейчас. Расставить точки над «Ь>. Гейб не знал, как отнесется Джесси к его появлению, но полагал — учитывая ее характер — что разговор предстоит серьезный и жесткий.
Заправочная станция осталась позади, однако через секунду сквозь урчание мотора он услышал бешеные раскаты рок-н-ролла и истошный вопль.
— Гейб!!! Гсееееееееесйб!!!! Уаоу, Гейб!!!
Взглянув в зеркальце заднего обзора, Гейб тяжело вздохнул. «Ренегат» летел по узкой дороге, виляя из стороны в сторону. Оба передних стекла были опущены и из правого окна, высунувшись по пояс, торчал Кевин — сутулый долговязый парень, удивительно похожий на верблюда с пачки «Кэмел». Приставив ладони ко рту, он орал, да так самозабвенно, словно хотел предупредить о надвигающемся Страшном Суде. От желания перекричать вой ветра, рев мотора и оглушающие раскаты рок-н-ролла глаза у него лезли из орбит, а лицо стало цвета спелого томата.
— Гейб! Геееееееееееейб!!!
Гейб сжалился над ним и сбросил скорость. «Ренегат» быстро поравнялся с «лендровером» и пристроился рядом. Так они и мчались, бок о бок, полностью загораживая дорогу. Ред, не выпуская руля, высунулся из окна едва ли не до бедер. Лицо его засияло неподдельным восторгом.
— Хай, Гейб! Здорово, старик!!!
— Привет, ребята! — не удержался от улыбки Гейб.
— Как дела, Гейб? — заорал Ред, но тут же отвлекся, обернувшись к приятелю. — Сделай потише музыку, мужик! Давай!
Кевин убавил громкость, но и после этого радио сильно напоминало зов Иерихонских труб. Гейб едва различал слова парня.
— Я говорю, как дела, старик? — повторил свой вопрос Ред.
— У меня все нормально. Как вы, ребята?
— Эй, ты где пропадал? Что-то давно тебя не было видно. Нашел местечко поинтереснее?
«Да уж, — подумал Гейб. — Куда интереснее. Водитель грузовика в фирме по перевозке мебели и прочего домашнего барахла».
— Я… работал. В Денвере.
— Ну, не надо так говорить, старик! — сморщился Кевин. — Не произноси этого слова! Я ненавижу работу! Пусть кто-нибудь другой работает!
— Ага, верно, — поддержал друга Ред. — Слушай, старик, мы сегодня собрались залезть на самую верхотуру! Пошли с нами!
Гейб помрачнел.
— Ребята, вы каждый раз лезете на самую верхотуру.
— Эй, старик, взгляни какой сегодня денек. Для прогулки лучше и не придумаешь!
Ред, улыбаясь, смотрел на него, ожидая ответа. Он немного подался вперед, собираясь добавить еще какой-то аргумент, но в эту секунду красный бондано, не дающий светлым длинным волосам развеваться, слишком сильно, едва не слетел с его головы. Ред успел поймать платок одной рукой, но, чтобы окончательно не выпасть из кабины, ему пришлось на секунду выпустить руль и вцепиться в дверцу. «Ренегат» бросило в сторону, однако, Кевин тут же перехватил баранку и довольно засмеялся.
Гейб на мгновение оторвался от дороги. В его взгляде явно читалась заинтересованность. Он уважал этих ребят, их бесшабашность даже чем-то нравилась ему, по крайней мере, была обаятельной, но идти с ними в горы… Нет, дело не в их профессиональных качествах — тут нет разговоров — однако… Скорее всего, Гейб не пошел бы, даже если бы располагал временем.
— Нет, парни, — тряхнул он головой. — Спасибо, конечно, за предложение, но я не могу..
— Да, брось, старик! — заорал Кевин. — Завязывай со своей работой!
— Верно, Гейб! — вторил Ред. — Только не говори мне, что спокойная жизнь в Денвере приучила тебя бояться высоты!..
Гейб усмехнулся и покачал головой.
— Нет, ребята. Вы, кстати, поберегитесь. Похоже, погода портится.
— Ерунда! — засмеялся Ред. — Мы слушали сводку! Вон Кевин слушал! Хотя, в конце концов, ну, будет небольшой снегопад, ну и что? Мы любим экстремальное! Смотри, если передумаешь, то найдешь нас на «Приюте альпиниста»! О’кей?
— Вряд ли.
— Это на всякий случай! Ну, пока, старик!
Гейб кивнул и махнул рукой.
— Пока, парни. Я рад был вас видеть!
— И тебе счастливо!
«Ренегат», взвизгнув, затормозил и нача/i разворачиваться. Гейб проводил его глазами. Через несколько секунд «джип» скрылся за поворотом.
