Это все — большая стратегия, а ведь есть еще и тактика. Вопрос: способен ли Канцлер под благовиднейшим предлогом на две недели устранить Сварога от дел, чтобы провернуть какую-то мелкую интрижку, в которой присутствие Сварога ему чем-то помешает? Ответ: очень даже запросто. Оба держат в секрете кое-что крайне существенное — потому что в таких делах самое равноправное и выгодное партнерство требует придержать кое-какие козырные тузы в рукаве. Это в картах подобное недопустимо, а в политике и государственных делах — вещь самая обычная. Канцлер, сомнению не подлежит, в случае чего умрет за Яну — но иногда кое-что от нее скрывает по тем или иным высоким соображениям. Яна ему вполне доверяет — но поступает точно так же. Сварог пару раз беззастенчиво залезал в архивы Канцелярии Канцлера. Канцлер давненько уж держит над Хелльстадом два специально сконструированных в Технионе орбитала — пытается получить хоть какую-то информацию. Се ля ви, жизнь на грешной земле…
Совершенно непонятно, правда, что это за интрижка такая — по это еще не означает, что версию следует безоговорочно отметать с порога. И еще. О том, что «на хозяйстве» остались генерал Гаури и графиня Дегро, известно исключительно со слов Канцлера — не подтвержденных словом чести. Правда, так ему Канцлер никогда еще не лгал в глаза, но что-то могло и измениться.
Сварог мысленно махнул рукой на эти раздумья, больше похожие на гаданья — во-первых, планы Канцлера, даже если они есть, с ходу не разгадаешь, а во-вторых, есть безошибочный способ все проверить. Точнее, будем надеяться, что он остался.
Белка просительно тронула его коготками за штанину — ага, сожрала, еще хочет… Сварог высыпал перед ней с полдюжины орехов даже покрупнее, ласково посоветовал:
— Обожрись. Если что, тут докторов полно…
Вытащил оба своих «портсигара» и несколько минут с ними поработал. Отложил наконец без всякого раздражения, вытянул новую сигарету — четырехсуточное вынужденное воздержание от табака давало о себе знать.
Что ж, в этом Канцлер ему нисколечко не соврал. Оба передатчика пребывали в полной исправности — но блокированы абсолютно все каналы связи Сварога с его людьми и учреждениями и на Таларе, и в Империи. Он вообще не мог больше ни с кем связаться во внешнем мире. Мог попасть исключительно в Библиотеку — глобальное хранилище ничуть не засекреченных знаний, доступных любому лару, даже ребенку (ну, с учетом тех ограничений, что здесь существуют для детей). А вот общаться с кем бы то ни было через Трибуну, здешний аналог интернет-форумов, не мог. Даже с карапузиками из Детской. Действительно, полная изоляция. Блокада. Ну, предположим, не совсем полная…
С помощью одного из своих умений он, едва выйдя из здания, моментально определил, что за ним нет никакого наблюдения с помощью технических средств — но все равно, лучше перебдеть… Встал, подхватил мантию и быстрым шагом направился к седьмому домику. Рукоятку в прихожей, слева, повернул, не колеблясь — и снова не обнаружил ни «глаз», ни «ушей».
Планировка домиков была стандартная — небольшая гостиная, небольшая спальня, небольшой кабинет. И еще мансарда с выходящим на море окном, откуда открывался отличный вид. Сварогу в данный момент было совершенно ни к чему любоваться пейзажами, а потому он ушел в кабинет. Настоящего плотного ужина заказывать пока что не стал, хотя в брюхе, как выражаются Вольные Топоры, кишки хором выли. Извлек только из воздуха высокую глиняную кружку доброго нэльга, «позаимствованного» в Каталауне, того же происхождения блюдо с ломтиками вяленой кабанятины — этого пока что было достаточно.
Не без волнения взялся за второй «портсигар», тот, у которого в правом верхнем углу красовался продолговатый черный камень — на вид совершеннейший черный алмаз, ограненный хорошим ювелиром. Положил на него подушечку большого пальца и старательно выждал несколько секунд, пока анализатор определит: отпечатки не просто настоящие, камень принадлежит живому Сварогу, никакими зельями не одурманенному, палец не у мертвого отрублен…
Пусти Канцлер в ход всю технику Империи, он бы не смог не то, что блокировать каналы связи Сварога с Хелльстадом — вообще их обнаружить. О том, что такие каналы существуют, он, хитрец, умница и политик изрядный, догадался давно, прокачал на косвенных, о чем намекнул чуть ли не открытым текстом, но этим и ограничился — признавал за Сварогом право на свои игры и свои тайны (как и Сварог никогда не пытался лезть в тайны Канцлера глубоко).
Вот только… Был простейший способ и эту связь блокировать — взять да и заменить «портсигар» прекрасно имитирующей его внешний вид копией. Сварог остался бы и без связи с Хелльстадом, практически на положении узника замка Иф, разве что в других декорациях. Но суть была бы та же — полнейшая изоляция от внешнего мира…
Нет, все прекрасно! Над столешницей вспыхнул световой экран, на нем появилась обычная заставка: нарисованный белыми линиями на синем фоне Вентордеран. Не медля, приободрившись не на шутку, Сварог быстренько послал нужный вызов. Будить никого не пришлось: мэтр Лагефель ему сейчас без надобности, а роботы никогда не спят.
На экране появился Мяус, навытяжку стоявший у одной из стен Яшмового коридора дворца — ему не было нужды лежать или сидеть, самого понятия «отдых» для золотого кота не существовало.
— Рад приветствовать ваше величество, — браво отчеканил Мяус.
— Привет, — сказал Сварог. — Доложите обстановку в замке.
— Замок существует в обычном режиме, на прежнем месте. Двое суток, четыре часа и тридцать семь минут назад прилетела ее величество королева. Торжественного приема ей не устраивали — согласно ее же распоряжению, отданному…
— Обойдемся без лишних подробностей, — прервал его Сварог. — Что она делает?
— Пребывает в состоянии, именуемом у людей «сон».
Сварог чертыхнулся про себя: опять забыл, что порой в разговорах с Мяусом нужно ювелирно оттачивать формулировки.
— Что она делала, прилетев и вплоть до настоящего времени?
— Прилетев, королева попросила подать ужин и несколько бутылок вина особо полюбившихся ей сортов… Нужны названия?
— Нет, — сказал Сварог. — И дальше?
— С тех пор и до настоящего времени королева так и остается в Аметистовой башенке. Все это время она слушала музыку, — видя нетерпеливый жест Сварога, он не стал подробно уточнять, какую именно, — периодически требовала принести ей еще вина. Разумеется, ее приказания старательно исполнялись. Никаких попыток связаться с внешним миром она за это время не делала.
Это понятно, подумал Сварог. На Сильвану не распространяются системы наблюдения Вентордерана. Если дать поручение, вполне возможно, окажется, что нетрудно внести усовершенствования, но пока что не было необходимости…
— Значит, она все это время только пила?
— Да, государь, — сказал Мяус. — Время от времени впадала в состояние «сон», не в то время, которое обычно у людей для этого отводится. Пищу принимала тоже нерегулярно, вопреки обычному расписанию.
Ну что же, подумал Сварог, ничего страшного. Не она первая, не она последняя, кто стал лечить легонький нервный срыв неумеренным питием. Быть может, не самый лучший метод с точки зрения медицины, но вот с точки зрения житейской практики — порой чертовски эффективный. Запоев с ней прежде не случалось, так что и этот наверняка продлится недолго. Проспится — придет в норму. В особенности если дать Мяусу должные инструкции — поскольку в Вентордеране не раз уже случались пирушки для своих (нужно вспомнить еще их пышную свадьбу в Велордеране со множеством приглашенных и лившимися не один день реками вина), Сварог давно сделал там запас имперского «отрезвляющего эликсира». Вот Мяус ей кубок с волшебным зельем и поднесет, заверив, что поступает так по строжайшему приказу короля. Вот только…
— Она там ничего особенного не натворила? — спросил он без всякой тревоги.
— Практически ничего, государь. Разве что позавчера пожелала лететь к Гун-Деми-Тенгри и познакомиться с тамошними обитателями. Это было уже глубокой ночью, к тому же королева находилась, памятуя термины из ваших инструкций, в изрядно пьяном состоянии.
