в год, а экономика нашей страны постепенно развивалась. А недавно вообще мы получили нежданный подарок, – генерал с усмешкой взглянул на Хорана. – Американцы решили выделять нашему правительству деньги на борьбу с наркомафией! На эти средства мы провели перевооружение и обучение армии, полиции, вложились в социальные объекты. При этом, разумеется, никто из наших партнёров не пострадал. Мы, наоборот, смогли ещё больше прижать мелких конкурентов и революционные организации. Тем самым наши партнёры ещё больше увеличили своё производство.
– Понятно, наконец, у нас что-то заподозрили и прислали меня и моих коллег выяснить обстановку на месте, изнутри.
– Да, агент Хоран. И вы представляли собой большую опасность. Вы вполне могли узнать правду, доберись вы до кого-то из осведомлённых людей. Правда, за все тридцать лет во всей стране таких было не больше двух десятков человек одновременно. Остальные непосвящённые, если сталкиваются с этим, списывают очевидные вещи по поддержке мафии на примитивную коррупцию. Как-то раз даже президент был не в курсе, когда к власти прорвался большой друг Америки. Впрочем, он недолго и пробыл президентом. Мы его устранили.
Леон обратился к Нейту:
– Значит, я был прав, целью того побоища были именно вы, – и затем продолжил уже к генералу¸– если вы хотели убить американцев, зачем же было подставлять своих?
– Понимаешь, если бы их просто где-то убили, это вызвало бы явное подозрение. К тому же проблемы не решило. ЦРУ прислало бы новых агентов, и, скорее всего, уже в тайне от нас. А так, если бы они погибли во время боя с наркомафией, это было бы вполне объяснимо. Тем более что они и сами просили направить их как раз на подобную операцию.
– Значит, вы отобрали тех из нас, кем можно было пожертвовать. Почему тогда я и моя команда?
– Да ты вспомни своё последнее дело! Ещё спрашиваешь.
На минуту задумавшись, Леон всё понял. Он тогда со своим отрядом взял одну мелкую партию кокаина. Арестованный наркоделец там же на месте выдал ему важную информацию – его конкурент крупный наркобарон Хосе Уртадо прямо сейчас был в доках, отправлял крупнейшую за последний год партию наркотиков в США. Это была редкая удача, застукать главаря такого уровня с поличным. И Леон рванул прямо в доки, на поимку своего личного врага. Он доложил своему непосредственному руководству и получил одобрение. Но уже на подъезде к докам неожиданно пришёл обратный приказ: немедленно прекратить операцию и возвращаться к месту постоянной дислокации. Леон приказ не выполнил. Его отряд ворвался на указанный корабль. Наркотики были найдены, но ни самого Хосе Уртадо, ни его ближайших подручных, через которых его можно было бы связать с грузом, там не было. На месте оказалось только несколько охранников, мелкие сошки, которые, разумеется, ничего не знали. За невыполнение приказа Леону конечно, грозило наказание, но захваченная партия побила все рекорды, и он со своими людьми был даже награждён.
– Хосе Уртадо – один из тех, кого поддерживает правительство! – воскликнул Леон. – Его тогда предупредили, и он успел сбежать.
– Да, притом он был в теме с самого начала. Представь, в каком он был бешенстве, когда мы не выполнили свои обязательства и не защитили его груз. Ущерб был колоссальный. В качестве компенсации он добился, чтобы его освободили от уплаты доли государству в ближайшие несколько лет. А также потребовал твоей смерти. Так что твой подвиг очень даже боком вышел нам всем. И тут как раз такая ситуация с американцами. Вот мы и решили кинуть туда тебя.
– Ладно, вы хотели убить меня. Но при чём тут мои люди? Они то в чём виноваты?
– А что бы дало, убив только тебя? Ты набрал в свою команду одних бешеных собак. После твоей смерти они бы ещё активнее мстили за любимого командира. А так избавились скопом.
– Допустим, я и мои люди мешали вам. Но Гонсалес с его новичками?! они-то чем были опасны?
– Ничем. Понимаешь, если бы мы привлекли американцев к незначительному делу, где требовался бы только один отряд спецназа, то гибель этой группы и всех американцев выглядели бы всё ещё подозрительно. Требовался размах. Поэтому я выделил ещё один отряд, и как раз новички были наименее ценными кадрами, я мог ими пожертвовать.
Выслушав объяснение генерала, Леон неожиданно выстрелил ему в грудь:
– За Хавьера!
Ещё и ещё выстрелы:
– За Альберто, Фабио, Хосе! – каждое имя сопровождалось пулей в тело генерала. После десяти выстрелов и небольшой паузы, когда тело генерала уже неподвижно обмякло, прозвучал ещё один выстрел:
– За Гонсалеса и его ребят!
Закончив стрельбу, Леон оглянулся на американца, всё это время неподвижно стоявшего. Тот сказал:
– Жаль, что ты его убил. Надо было взять его с собой, он ещё многое мог рассказать.
– С такой раной в ноге он бы не ушёл. А на машине двигаться нельзя – его наверняка уже ищут, и нам бы не дали выехать из джунглей: Уже неважно, он всё равно мёртв. Ты сможешь переправить меня в Штаты?
– Нет проблем, но ты готов дать у нас показания?
– Нейт, как-бы то ни было, я не хочу предавать свою страну. Твоих свидетельств разве не будет достаточно?
– Нет, конечно. Кто я такой, црушник? Международное сообщество не поверит только моим словам. Конечно, я доложу руководству, и мы уже будем знать, где рыть. И вскоре раскроем этот заговор.
– И каковы будут последствия?
– Для кого именно, Леон? Для правительства мы инициируем международное расследование и, в перспективе, трибунал. Наркобароны и так все смертники.
Леон резко прервал его:
– Никакие чинуши и уж тем более наркомафия меня мало интересуют. Что будет с моей страной?
Нейт ненадолго задумался, и, медленно выговаривая слова, сказал:
– Трудно заранее сказать. Первым делом, естественно, будет прекращена всякая финансовая помощь. Президент и всё высшее руководство должны публично признаться и подать в отставку, но они не признают своей вины, и этого не сделают. Тогда на страну будут наложены санкции. Не исключено и физическое устранение отдельных лидеров, силовой вариант смены власти.
– То есть, опять кризис, революция, война.
Нейт даже с некоторым сочувствием взглянул на Леона:
– Боюсь, что так, дружище.
Леон, мысленно проклиная себя, не поднимая пистолета, от бедра выстрелил в Нейта. Пуля попала тому в живот. Бронежилет защитил от немедленной смерти, но американец всё равно отлетел к стене и рухнул на пол рядом с телом генерала. Леон, не глядя в глаза, всадил последние две пули из своей Беретты ему прямо в голову.
Собрав имеющееся в машине оружие и некоторые припасы,
