— Чуть позже я вышел на второе ключевое слово к разгадке тайны, я имею в виду мой вариант игры. Уж извините, Вадим Александрович, что сравнил ваше дело с игрой, но если бы я серьезно занимался им, то вряд ли бы вышел на «end». И это ключевое слово как произносится, так и пишется: «зима». Причем произошло это совершенно случайно. Я глянул в окно и затосковал о снеге, которого в этом году толком и не было, и о хорошем морозце. Хреновая у нас в этом году зима, не правда ли, Вадим Александрович?
— Не очень понимаю тебя, Семен, — недоверчиво произнес Веклемишев. — То, что ты говоришь, лежит на поверхности.
— Вот и я решил не лезть в дебри, а отталкиваться от самого простого. Идем дальше. Дюжина боевиков, которых набрал ваш главный террорист, максимум что умеет, так это палить из автоматов и гранатометов. Ну еще кто-то из них умеет водить машины. Так что не с ними соваться к ядерному ускорителю или пытаться привести в действие химический боеприпас.
— И это не секрет, — пожал плечами Вадим.
— Выходит, что бравых чеченских ребят можно организовать на вооруженное нападение на не слишком охраняемый и обороняемый средних размеров объект или группу малых объектов. Последнее возможно, если террористы разобьются на мелкие, по два-три человека группы.
— Это мы толком не прокачивали, но что смогут сделать два человека без специальной подготовки?… — пробурчал себе под нос Вадим и поторопил Семена: — Продолжай, я слушаю.
— Возвращаемся к организатору возможного террористического акта. А точнее — к его образованию, — Халецкий поднял вверх указательный палец. — Вышли на первое ключевое слово.
— Образование высшее, инженер-электрик, — коротко доложил Веклемишев.
— Опыт работы? — коротко спросил Халецкий.
— Работал около пяти лет начальником электроцеха на механическом заводе.
— А из этого следует, что климатическое и лазерное оружие ему вряд ли знакомо, как и ускоритель элементарных частиц. А вот с электрическим током парень точно на «ты».
— Кто бы сомневался, — хмыкнул Вадим. — Семен, выкладывай! Я так устал, что едва на ногах держусь. Что дальше?
— Выкладываю, — послушно кивнул Халецкий. — Второе ключевое слово «зима» нам понадобится чуть позже. Сначала попробуем найти третий ключ к разгадке. Вы упомянули, что расшифровали разговор главного террориста и он произнес что-то похожее на «чугун» или «чугунно».
Вадим кивнул в знак согласия, что было такое слово. Правда, ничего с ним не вышло. Аналитики, выполняя команду Ветлугина, выявили и перебрали все населенные пункты с корнем «чугун» в названии, но ни география, ни изыски в области языкознания не привели к положительному результату. Еще пару раз на совещаниях возвращались к «чугунке», «чугунееву» и «чугункам», однако этот вопрос так и повис в воздухе без ответа.
— Отталкиваясь от предположения, что ваш террорист задумал провести грандиозный террористический акт в области применения электричества, я провел мониторинг в плане энергетической безопасности. Вы помните самые крупными техногенные аварии последних лет в области энергетики?
— В Германии, кажется, отключали электроэнергию. Какая-то авария произошла…
— Точно «какая-то», — усмехнулся Халецкий. — Четвертого ноября 2006 года более десяти миллионов человек на сутки остались без электричества во Франции, Германии и Австрии. На этих территориях жизнь практически остановилась… А чуть раньше, в августе того же года, произошла авария в энергосетях Токио. Японская столица всего на несколько часов осталась без снабжения электроэнергией, в результате чего мегаполис был буквально парализован. Не работал электротранспорт, подземка, отключились светофоры, компьютеры… Нечто похожее произошло и у нас в 2005 году. На подстанции Чагино вышел из строя главный трансформатор, автоматы диспетчерской службы сработали и перебросили потоки электроэнергии, но столичные сети не выдержали перенапряжения, и пошло веерное отключение подстанций. Почти половина Москвы погрузилась в темноту. Вы понимаете, Вадим Александрович, к чему я клоню?
— Примерно, — быстро кивнул в ответ Веклемишев. — Но аварию устранили…
— Точно, — согласился Халецкий. — Прошло около полусуток, прежде чем поэтапно стали подавать электроэнергию в жилые микрорайоны, в больницы, на предприятия… В общем, только на следующий день смогли полностью ликвидировать последствия аварии на одной-единственной подстанции и выйти на обычный режим энергоснабжения. И это при том, что все сети, все остальные столичные электроподстанции были исправны. Так что ваше «чугунно» по моим догадкам не что иное, как Чагино.
— Парализовать столицу можно, но уничтожить?…
— Запросто, — улыбнулся Халецкий, но тут же его лицо сделалось серьезным. — Смотрите! Я, конечно, не диверсант, но даже для меня это не представляется чем-то сложным.
Семен щелкнул компьютерной мышкой, и на экране монитора высветилась схема Москвы. Следующий щелчок разбросал по карте несколько зеленых точек.
— Это подстанции, — сообщил Халецкий. — Подъезд и подход практически ко всем объектам свободный. Охрана…
— Охрана годится только на то, чтобы пацанов гонять, чтобы они под высокое напряжение не лезли, да охотников за цветным металлом, — опередил Семена Веклемишев.
— Совершенно верно, — подтвердил Халецкий и вывел на экран следующую картинку.
На ней был изображен человек со зверским лицом, целящийся из гранатомета в куб с овальными трубками по бокам, надо полагать, трансформатор, от которого во все стороны тянулись линии-провода.
— Стреляю, — сообщил Семен, но Веклемишев его угрюмо остановил.
— Он что, за ограждение зашел? Тогда где забор? И как он через него из гранатомета палить будет?
— Нет проблем, — сказал Халецкий и застучал пальцами по клавишам клавиатуры.
— Вот вам забор, а вот — автомобиль, на который влез террорист. На нем он приехал, его и использовал как постамент для стрельбы. А напарник страхует с автоматом, — пальцы Семена заметались от клавиатуры к мышке. — Вот бегут охранники, а террорист по ним очередями, очередями… Одного выстрела гранатомета мало оказалось, берем вторую «муху» и еще разок стреляем. Взрыв! Трансформатор разнесло в клочья. А теперь посмотрим, что в это время творится на других объектах, которые зовутся районными электрическими подстанциями. Раз, два, три, четыре…
Халецкий уменьшил нарисованную картинку боя и растиражировал ее. Теперь уже в четырех окошках террористы вели огонь из гранатомета по трансформатору и палили в охранников.
— Хватит четырех выведенных из строя районных подстанций? На остальных сейчас автоматы защиты, уж извините за красочное сравнение, как пробки из шампанского выстреливают. Веерное отключение в результате перегрузки сетей называется. Или еще пару боев местного значения на экран прибавим? Думаю, и этого выше крыши! Возможно, и двух трансформаторов хватило бы. Но лучше четыре — для страховки… Смотрите! — Семен высветил на экране схему Москвы с зелеными огоньками подстанций. Одна за другой зеленые точки становились красными, а затем и совсем гасли. — Ну что, Вадим Александрович, реальный батализм?
— Более чем, — мрачно подтвердил Веклемишев. — Но пока не вижу, как гибнет мегаполис…
— А потому что не хватает одной маленькой, но очень важной детали, — сказал Семен, опять переключил монитор на бои у подстанций и, пробежав по клавиатуре, пустил по картинкам на экране белые мазки. — Последний ключик для потайной дверки в очаге папы Карло: зима! А точнее — морозы, которые завершат то, что начали террористы. Трескучие, русские, чтобы нос красный, щеки щипало и через шубу до костей пробирало! Градусов эдак за двадцать пять по шкале дедушки Цельсия. Примерно на сутки-двое. Хотя и двадцати градусов вполне может хватить.
— Прекратится подача электроэнергии, и… Москва станет замерзать, — до Веклемишева наконец окончательно дошло то, до чего додумался Халецкий.
— Такая масштабная авария на электросетях будет устраняться как минимум двое-трое суток. А потом нужно еще включать районы, запускать насосы… Но за это время столица превратится в ледяную пустыню. За первые десять часов разморозятся трубы в жилых домах, медучреждениях, школах — да везде! Сантехников не хватит, чтобы слить воду из труб отопления. Они сами спасаться будут. В этот же срок замерзнут водопроводные трубы, и Москва лишится водоснабжения. То же касается и канализации. Насосы на станциях орошения остановятся, дерьмо польется в реки, выплеснется на улицы, замерзнет… Чтобы организовать эвакуацию мегаполиса, подобного Москве, никакого МЧС и армии не хватит. Да и куда девать миллионы людей? Тысячи стариков, больных, детей замерзнут в квартирах, больницах, детских домах, потому что они никому не нужны. Чиновники будут в первую очередь спасать свои зады и свои семьи… Апокалипсис новейшей истории! Я не говорю о тех десятках, если не сотнях тысяч бедолаг, которые застрянут в вагонах метро, лифтах и электричках, погибнут от того, что в операционной выключится свет и остановится аппарат искусственной почки…
