— Одежда твоя где? — быстро спросил он Кристину.
— Не знаю, — испуганно ответила девушка. — Они все отобрали.
— Ладно, — Бирюков бросил взгляд на ее ноги — шлепанцы из кожезаменителя, — уходим по-быстрому, в чем есть.
Он схватил ее за руку, подвел к выходу и выглянул в вестибюль. Тут ситуация изменилась не в их пользу. Витя держал перед собой того охранника, который влетел сюда от удара его ноги. Пистолет Вити был приставлен к затылку жертвы. Повернув голову в сторону входа, Бирюков увидел, что оклемавшийся страж, которого он нокаутировал при вторжении, стоит в двери и целится в Витю.
Только сейчас Бирюков вспомнил о пистолете, который ему вручил Кирилл Беклемишев. Отпрянув вместе с Кристиной назад в комнату и выхватив из — за пазухи ПБ, он высунулся из за притолоки уже гораздо медленнее и, не очень тщательно прицеливаясь в ноги охранника, нажал на спуск три раза подряд.
Три негромких хлопка — и охранник, рефлекторно схватившись за простреленное бедро, присел. Однако уже в следующее мгновенье две пули вошли в дверной косяк в десятке-другом сантиметров от головы Бирюкова.
В отличие от их с Витей пистолетов, пистолеты охраны не были снабжены глушителями. В пустом вестибюле грохот получился оглушительным.
Вслед за этим незадачливый стрелок рухнул на холодный кафель всерьез и надолго: одна пуля вошла в его тело чуть пониже ключицы, зато вторая попала в скулу чуть левее носа.
Надолго успокоив охранника, которого он удерживал, ударом ствола пистолета по голове, Витя, на ходу кивнув Бирюкову, понесся к выходу.
Мужчины в белых халатах так сноровисто улеглись на пол после того, как прозвучал первый достаточно громкий выстрел, что создалось впечатление, будто они проделывали это упражнение далеко не в первый раз. Зато сексапильная медсестра отреагировала совершенно не в духе сурового времени: она взвизгнула, отпрянула к стене и обмочилась.
Таща за руку босоногую Кристину — шлепанцы она потеряла еще на середине дистанции от двери комнаты до входной двери — Бирюков выбежал вслед за Витей в темный двор.
Теперь им предстояло выполнить последнюю, но не самую простую на сегодня задачу — форсировать ограду. Если сами они проделывали данное упражнение без сучка и задоринки, то для Кристины, несмотря даже на ее спортивность, преграда могла оказаться труднопреодолимой, а ведь у беглецов каждая секунда была на счету, надежда на то, что охранников было всего только четверо, могла и не сбыться.
Но все прошло лучше, чем представлялось до начала форсирования — Бирюков, как домкрат, выжал вверх на вытянутые руки Кристину, опирающуюся своими босыми ступнями о его ладони, на самом верху девушка как-то удивительно ловко управилась сама, а внизу, дернув ее за ногу и тем значительно ускорив спуск, Кристину поймал на руки Витя.
«Джип-чероки» ждал их на том же месте.
— Шум получился, — хмуро констатировал Беклемишев, давая с места полный газ.
— Шум получился, — согласился Витя. Больше они в пути впечатлениями и информацией не обменивались.
— Вот в этой комнатушке всего час назад была девушка, как две капли воды похожая на тебя, — сказал Бирюков Кристине, eдва они появились в квартире Беклемишева. — На время операции по твоему освобождению ее пришлось переправить в другое место, потому как неизвестно было, завершится ли эта операция успешно или нет.
Он умолчал о том, что до штурма каземата они с Витей нагрянули на квартиру профессора Бурмака — как оказалось, не очень охраняемую, с неукрепленной дверью — и потребовали от известного хирурга назвать место содержания «подопытных кроликов». Профессор Бурмак, наверное, и в самом деле не знал, где такое место находится, но он назвал им телефон и адрес некоей Клары Борисовны, которая ведала в его клинике очередностью операций и подбором доноров.
С Кларой Борисовной пришлось бы возиться гораздо дольше — в ее квартире была самая современная сигнализация, стальную дверь мог преодолеть только бронебойный кумулятивный снаряд, а размещалась квартира на седьмом этаже — если бы не предварительный звонок Бурмака, которого налетчики грозились из-под земли достать в том случае, если он вздумает внести корректировку в свое распоряжение после их ухода. Но уже внутри квартиры Клары Борисовны возникли осложнения, в результате которых хозяйка была крепко связана, рот ее был заткнут кляпом. С мужем Клары Борисовны поступили точно так же, телефон обрезали.
И вот теперь можно было на какое-то время передохнуть.
— Ты можешь мне объяснить более или менее внятно, чтo же с тобой произошло позавчера — удивительно, кажется, уже неделя прошла — да, позавчера вечeром? — спросил Бирюков у Кристины.
— Ох, могу, — вздохнула девушка. Выглядела она уставшей, лицо ее было бледным, под глазами залегли тени.
— Валер, может быть, погодишь с расспросами? — осторожно заметил Беклемишев. — Теперь-то все позади вроде, а девчонка, небось, голодная, да и устала до чертиков.
— Ничего, будет есть и рассказывать, — настоял Бирюков. — Выпить ей тоже полезно будет, если тебе бренди не жалко.
— Бренди мне не жалко, — почти обиженно прогудел Беклемишев.
— Спасибо, — слабо улыбнулась Кристина. — Наверное, мне и в самом деле необходимо рассказать все сразу…
Вечером в пятницу я торопилась на вокзал. А до того засиделась в читалке — книги на дом не выдают, а завтра семинар, надо уйму материала переработать… Ну, в общем, это неинтересно все — про читалку и семинар. Интересное началось у входа на перрон. Преграждает мне дорогу этакий вежливый и с виду приличный молодой человек…
— Во что он был одет? — быстро спросил Бирюков.
— Темный плащ и кепка.
— А вместе с ним был здоровый и грубый парень с противным тягучим голосом?
— Был, — удивленно протянула Кристина. — А тебе откуда это известно?
— Молодой человек носил фамилию Хохлов и служил в уголовном розыске, — проигнорировав ее вопрос, продолжил Бирюков.
— Все правильно, — удивлению Кристины не было границ.
— Ладно, дальше что случилось?
— Они посадили меня в машину и повезли.
— Ты их спрашивала о том, куда и по какому праву они тебя везут?
— Да, а еще я сказала, что могу разбить стекло и позвать на помощь…
— … Но этот Хохлов вытащил пистолет и приставил его тебе под бок. Какой, кстати, был пистолет?
— Обычный.
— Что значит «обычный»?
— Пистолет Макарова.
— Ага, все сходится, — с каким-то даже облегчением произнес Бирюков.
— Что сходится? С чем сходится? — Кристина решительно ничего не понимала.
— С тем, что мне рассказывала твоя сестра.
— Сестра?! У меня нет сестры.
— Ладно, об этом потом, как выражался очень давно известный сатирик. Куда они тебя в конце концов привезли?
— В поликлинику.
— Уф-ф! Ты не помнишь, в каком районе города это было?
— Отчего же не помню — в Заводском. В самом неприглядном районе Южнороссийска. Но поликлиника как раз в неплохом месте размещается — там тополя старые вокруг растут.
— А чем они мотивировали свои действия: вечером тебя хватают, везут на край света? Для чего?
— Вот там-то, в поликлинике, в присутствии главврача, медсестры и еще одного типа в белом халате, вначале скромно умолчавшего о своем звании и функции, этот Хохлов и объявил мне, какую задачу он выполнял, почему задержал меня. Оказывается, у двоих молодых людей был выявлен в крови вирус СПИДа. И оба указали на меня, как на имевшую с ними половые контакты.
— Снова здорово! — ошарашенно выдохнул Бирюков. — Ты что же, в самом деле имела… эти самые контакты?
— Ну конечно же нет, па, — досадливо отмахнулась Кристина. — Но когда тебе показывают объяснение — или заявление, или донос, не знаю, как этот документ назвать — написанное от руки убористым почерком на двух или трех страницах, а твое имя и фамилия в этом документе подчеркнуты жирной чертой, то поневоле начинаешь думать о том, что у тебя либо «крыша поехала», либо тебе кошмарный сон снится. В этих историях болезни, понимаешь ли, все, как надо, было — листки анализов подклеены, страницы заполнены корявым «врачебным» почерком, обложки истрепаны… И фотографии молодых людей тоже были аккуратно вклеены. Одного из них я, представь себе, узнала.
— То есть, как это узнала? — Бирюков поймал себя на мысли, что тон его уж слишком подозрителен.
— Да так и узнала, потому что знакомилась с ним раньше. Знакомство, правда, шапочное. Я его фамилии даже не знала раньше, только имя помнила: Гера. Герман, значит. Подруга знакомила, это ее парень, он тоже в университете учится. Потом я пaру раз еще встречала его. Ну, привет-привет и все. Никаких, словом, контактов, не говоря уже о половых.
Когда я на фотографию Германа посмотрела, молодой человек в плаще и кепочке, который представился старшим лейтенантом Хохловым, заметил, что человека на фотографии я узнала. «Вот ведь как получается, Кристина Викторовна, — гнусным таким голоском тянет, — выходит, знали вы о том, что являетесь ВИЧ-инфицированной, а продолжали иметь контакты.»
