Вскоре на поверхности остались одни пузыри и масляные пятна. Боб подошел ближе:
– Ну а теперь твоя машина, малыш. Нельзя оставлять улики. Лучше я потом куплю тебе новую, хорошо?
Ник в изумлении смотрел, как Боб все то же самое повторил и с его маленьким “доджем”, которым он так гордился. Теперь и “додж” “отдыхал” глубоко под водой.
Боб продолжал:
– Ну, малыш, давай-ка бросим последний взгляд, чтобы ничего не оставить для полиции. Вставай, что ты расселся, шевелись. Сидишь, будто за твоего дятла в штанах кто-то ухватился. Черт побери, в жизни не встречал такого бестолкового лентяя!
К этому времени Ник уже кое-как пришел в себя и поднялся на ноги, однако все так же молча, всем видом давая понять Бобу, что предоставляет ему руководить своими действиями.
Они прошли где-то с полмили по дороге и нашли за деревьями спрятанный белый пикап. Ничего не говоря, Ник забрался в кабину. Боб достал с заднего сиденья чехол для винтовки и заботливо спрятал туда свой ремингтон. Еще раз все проверив, он осторожно положил его назад и сел на место водителя.
– Пристегни ремень, балбес, – сказал он. – Я не хочу, чтобы на каком-нибудь повороте ты вылетел из машины через лобовое стекло.
Ничего не замечая, Ник тупо смотрел вперед. Постепенно болота и заросли сменились пашнями и лугами. Теперь они уже ехали по Луизиане, оставив далеко позади топи Нового Орлеана. Наконец Боб спросил:
– Хочешь есть? На заднем сиденье бутерброды и термос с кофе.
– Спасибо, пока не хочется, – ответил Ник. Это были его первые слова.
Час спустя, переехав границу штата Арканзас, они остановились пообедать в какой-то придорожной забегаловке в городе Анналисл.
– Надо поесть, – сказал Боб, – что-то я проголодался.
Он вышел из машины и направился к кафе. Ник смотрел ему вслед. Этот человек никогда не оглядывался, он всегда смотрел только вперед. В глаза бросались его широкие плечи и прямая походка. Ник наконец пришел в себя и тоже вылез из машины. Боб сидел за столиком в дальнем углу. Вскоре к ним подошла девушка, и они заказали гамбургеры с кофе для Боба и омлет для Ника.
Ник почувствовал, что может говорить.
– Спасибо. Фантастический выстрел.
– Да, пришлось немного подождать, пока солнце взойдет повыше. Не хватало освещения, – пояснил Боб. – Я хотел, чтобы солнце было у меня за спиной. Правда, я боялся, что эти чертовы птицы в любой момент могут взлететь и выдать меня с потрохами. Но ничего, обошлось.
– Как вам удалось так быстро передернуть затвор?
– Тренировка, сынок. Я стреляю из винтовки уже не первый год.
– Но я же своими глазами видел, как вы… как горела церковь. Я был там, когда нашли обгоревший труп.
– Сынок, на волосок от смерти я был только тогда, когда ты держал меня на мушке у кладбища. Ты был единственным человеком, который реально угрожал тогда моей жизни.
– Я не…
– Я пробыл там три дня. Найденное вами тело принадлежало одному бедолаге по имени Бо Старк, застрелившемуся в гараже в Литл-Роке. Вместе с преподобным отцом Харрисом мы похоронили его на кладбище при баптистской церкви Авроры. Это произошло всего за несколько месяцев до того, как все это началось.
– Но зубная судмедэкс…
– Боб ходил к тому же дантисту, что и я, к доктору Ле Мьексу. Ночью, накануне случившегося в медицинском комплексе, я забрался к нему в кабинет и поменял рентгеновские снимки. Это было несложно, потому что доктор Ле Мьекс на все снимки наклеивал бирки. Спасибо ему за аккуратность. Вот так старина Бо впервые принес пользу, хотя на самом деле ушел из этой жизни намного раньше.
– Но пламя… Вы же были в…
– Нигде я не был, Мемфис. Когда загорелась церковь, я уже был на двадцать футов ниже и на сто футов западнее, в каменной пещере. Попивал себе кока-колу и заедал ее пирогом. Под алтарем есть подземный ход, который построили еще тогда, когда некоторые люди помогали рабам бежать на Север. Правда, потом об этом узнали и всех наказали. Я слышал эту историю от своего дедушки. Я наперед знал, что церковь сгорит, что ей долго не жить. Мне было известно, что преподобный отец Харрис получил деньги на постройку новой церкви. А теперь все довольны и счастливы. А ваши-то фэбээровцы и подавно. Понимаешь, когда вы нашли тело, то прекратили дальнейшие поиски и наконец успокоились.
– Вот черт, – только и мог сказать Ник.
– Я очень осторожный человек, парень.
– Черт, – снова произнес Ник.
– Мне нужна была свобода действий, чтобы кое в чем разобраться. Я не придумал ничего лучше, чем умереть. Таким образом мне удалось кое-что спокойно обдумать и рассчитать. Потом я понял, что мне нужен помощник. Единственный человек, которому я мог доверять, был ты, потому что ты имел реальную возможность меня убить и все-таки не убил. Вот я и решил навестить тебя. Когда я подъехал к твоему дому, то заметил в твоей машине какого-то человека. Он был среди тех, кого я видел на стрельбище в Мэриленде несколько месяцев назад. Там Пайн был?
– Да.
– Так я и думал! – сказал Боб. – Его следы видны повсюду. Пайн стрелял в меня в Новом Орлеане. Потом он убил мою собаку в Блу-Ай. Ладно, все равно рано или поздно придет время свести с ним счеты.
Девушка принесла еду. Ник с удивлением обнаружил, что чертовски голоден.
– Ну и кто они такие? – спросил Боб. – Ты не знаешь?
Ник почувствовал, что настала его очередь гордиться. Пожалуй, на Боба Ли Суэггера это может произвести впечатление.
– Это подразделение называется Рэм-Дайн.
– Из ЦРУ, что ли? Я так и думал, что оттуда. Только они могут работать так профессионально.
– Нет, они не из ЦРУ. Это нечто другое. Возможно, что они были созданы ЦРУ в 1964 году, несомненно, находятся под защитой ЦРУ и предназначены для оказания ему помощи в некоторых несанкционированных операциях. Однако с того времени они превратились в совершенно самостоятельную организацию и гордятся тем, что могут делать невероятные вещи, причем очень профессионально. По сути, это настоящие выродки. По уши в дерьме. Пока вы воевали, они продавали во Вьетнам всякие инструменты для пыток и оружие для секретной полиции.
– Ты знаешь их имена?
– Ну, Пайна вы уже знаете. Мастер-сержант из “зеленых беретов”. Главный у них – полковник из “зеленых беретов”…
– А-а, внешне такой суровый и неприступный, лет под пятьдесят, с глубоко посаженными глазами?
– Я его никогда не видел. Его зовут Шрек. Много воевал, но в 1968 году был осужден военным трибуналом за убийство одного секретного вьетконговского агента.
– Ну, в это я могу поверить. Я с ним встречался. Не человек, а камень.
– Но Рэм-Дайн существовала еще до Шрека. Может быть, он ею сейчас и управляет, но создана она была задолго до его прихода туда. Это… это нечто такое, что… не принадлежит к какой-то определенной организации. Я даже точно не могу сказать, с кем они связаны. А вы?
Боб рассмеялся:
– Есть кое-какие соображения.
– Пожалуйста, расскажите мне. У вас никогда не будет более внимательной аудитории.
– Ладно, – согласился Боб. – Дай допить кофе, по дороге все расскажу.
Они заплатили за обед и вернулись к пикапу. Боб выехал на дорогу, ведущую на север, и начал свой рассказ. Он рассказал ему почти все. Ник был прав: более внимательной аудитории у Боба еще не было. Ник ловил каждое слово.
Боб говорил часа полтора. Время от времени Ник перебивал его вопросами:
– Какие это были патроны? Точно соответствующие заводским стандартам?
– Ха! Заводские стандарты им в подметки не годятся! Намного лучше. Лучше, чем мои. Тот, кто их делал, знал определенные секреты создания патронов с повышенной точностью стрельбы.
– Вы знаете, кто бы это мог быть?
– Да так, пара идей есть, – и Суэггер сразу перешел к другим деталям.
– Неужели вы не знали, что в Новом Орлеане вас подставят? Я имею в виду, вы же знали, что игра ведется совсем другая, что они совсем не те, за кого себя выдают.
– Ты прав. Я как дурак верил, что это действительно Т.Соларатов, это меня и подвело. Я думал о нем все эти годы, и все эти годы хотел встретиться с ним и свести счеты. Поэтому я и был так невнимателен. Моя неосторожность уже погубила не одного человека и чуть не убила меня самого.
– А Соларатов существует? Вообще, в реальности?
– Честно говоря, не знаю. Единственное, что я знаю наверняка, так это то, что изучали меня, как под микроскопом, причем очень долгое время. Это еще раз говорит о том, насколько эти мерзавцы умны и хитры. Они подобрали ко мне подход, как подбирают ключ к замочной скважине. Мне даже сейчас не по себе становится, когда я вспоминаю, как они меня обдурили. Такое чувство, как будто меня вывернули наизнанку.
– Скорее всего, они провели на вас психологическое исследование. ЦРУ сейчас сильно в психиатрии. Это их доктрина. А Рэм-Дайн взяла на вооружение слишком много принципов работы ЦРУ. Вот так.
