Парень окинул взглядом окрестности и перехватил взгляды ребят за киосками. Оба внимательно смотрели на тот же «форд». Хотят украсть? Но потом один из ребят, тот что сидел справа, несколько раз посмотрел на наручные часы, что-то быстро сказал напарнику, и тот полез рукой в спортивную сумку, стоявшую возле его ноги.
Грузовик с бочками как раз подъехал к мосту. Парень, не отводя взгляда от пары ребят, шагнул назад, потом повернулся и сделал несколько шагов по мосту, к свалке.
Секундная стрелка на часах коснулась двенадцати.
– Давай, – сказал наблюдавший за часами, которого звали Витек.
Второй, Серега, осторожно перевел рычажок на пульте управления в сумке. Пульт был от детского игрушечного вездехода. Серега включил питание, а потом осторожно коснулся кнопки движения вперед. Как его проинструктировали.
Ребята сделали все, как их проинструктировали. Расположились, где им было приказано, дождались назначенного времени и в правильном порядке нажали кнопки.
Витек и Серега были единственными на площади, кто знал, что в «форде» находится взрывчатка. Но даже они не знали, сколько именно взрывчатки находится в багажнике. Грамм сто, не больше, сказал тот, кто дал им пульт управления от старого вездехода и несколько мятых купюр.
Серега и Витек предвкушали, как после нажатия кнопки рванет заряд, вырвет крышку багажника, и полетят осколки стекол из окон домов. После этого начнется паника, засуетятся людишки – в общем, будет, что рассказать пацанам.
В общем, все так и вышло. В общем. Запал сработал безупречно. Только взрывчатки было далеко не сто грамм. И скамеечка возле ларьков превратилась не в первый ряд на забавном шоу, а в место казни, одно из многих на площади.
Взрыв разорвал красный «форд» в клочья. Куски металла, разлетаясь в сторону, прошивали все, попавшееся на пути, словно картечь. Деревья, пластик, металл или человеческая плоть не могли остановить раскаленные осколки.
Серега и Витек были в числе первых, кто погиб при взрыве. Когда взрывная волна сорвала их с лавочки и, обрывая клочья одежды и плоти, понесла прочь, они уже были мертвы. И это было единственным, в чем им сегодня повезло.
Из восьми торговцев, находившихся в киосках, семь погибли в первую же минуту. Восьмой, вернее, восьмая, получив множественные раны и порезы, еще несколько минут пыталась выбраться из опрокинутого киоска.
Взрывная волна первого взрыва вымела площадь, выбила все окна всех домов в радиусе нескольких сот метров, превратила автостоянку возле клуба в мешанину рваного и смятого металла, а потом передала эстафету огню.
Огненный шар, вспухший всего в нескольких метрах от автостоянки, в доли секунды сжег краску и лак на машинах, а потом жар добрался до их бензобаков.
То, что еще несколько секунд назад было предметом гордости своих владельцев, теперь превратились в огромные петарды, взрывающиеся одна за другой. Огненный вал из взрывающихся машин стремительно преодолел расстояние до клуба, разбрасывая в стороны искры, брызги горящего бензина и ошметки автомобилей.
Ракетой вылетел из ада потерявший всякие очертания комок искореженного металла и врезался в стену клуба.
Парень на мосту успел отреагировать на взрыв. Он, не успевая добежать до края, прыгнул в сторону, через перила моста, целясь на верхушки деревьев, росших в овраге. Руки были вытянуты вперед, тело сгруппировалось, и у парня были очень неплохие шансы выйти из переделки с минимальными потерями.
Однако ему не повезло. Взрывная волна ударила по грузовику, его занесло в сторону, ободранные деревянные борта кузова не выдержали. Пустые бочки, словно банки из-под пива были сметены, и одна из них настигла парня уже в полете. Удар пришелся в бок, бочка и тело человека на мгновение будто замерли в воздухе, а потом рухнули в густые заросли на дне оврага.
Ирина и Тотошка как раз успели отойти за дом, когда рвануло первый раз. Оглушенные они замерли. Вокруг них рушились на землю осколки стекол, листы железа и обломки столбов и деревьев. Сорванная с крыши тарелка спутниковой антенны пролетела несколько десятков метров и вломилась в окно жилого дома напротив.
Инстинктивно Тотошка и Ирина прижались друг к другу и стояли, закрыв глаза, пока не стихли взрывы машин возле клуба.
– Матерь Божья! – сказала Ирина, когда внезапно наступила тишина.
– Что? – громко переспросил Тотошка.
– Что же это?
– Хорошо рвануло! – со знанием дела сказал Тотошка, – килограмм сто, не меньше.
– Чего?
– Чего-чего? – Тотошка отстранил Ирину в сторону, – Динамита.
Вокруг них что-то происходило, кто-то плакал. Кто-то кричал от боли или от испуга, но стариков это не волновало. Они были целы, а до остальных им было столько же дела, сколько и остальным до них. То есть – совершенно никакого.
Ирина повертела в руках злосчастный букет.
– Брось, – решительно сказал Тотошка, – пойдем лучше глянем.
– Брось… Умный очень, – пробурчала Ирина.
– Я говорю – брось, дура старая, – Тотошка отобрал у сожительницы букет и бросил его на землю. – Если это и вправду динамит, то на Ночлежке завтра – послезавтра цветов будет до фига и больше. Пойдем глянем.
И вправду, подумала Ирина, теперь без похорон не обойдется. Сунувшись было к клубу, они обнаружили сбегающихся людей и горящие обломки. Фасад клуба зиял чернотой выбитых окон, а на козырьке над входом, как раз на буквах названия клуба, нелепым украшением висел изуродованный корпус автомобиля.
Как по команде, сожители обернулись к киоскам. Перевернутые киоски – это неплохая пожива, но там уже суетились какие-то люди, то ли спасающие продавцов, то ли подбирающие рассыпанное добро.
– Не успели, – грустно сказала Ирина.
– Не повезло, – согласился Тотошка и выругался.
– Что там? – не поняла Ирина.
– Глянь! – Тотошка ткнул пальцем в сторону моста.
Застигнутый взрывом грузовик стоял поперек моста, от попавших в кузов горящих обломков доски тоже начинали гореть.
– Бежать надо, – переполошилась Ирина.
И старики побежали, так быстро, будто от этого зависела их жизнь. В какой-то степени это было правдой.
Все обитатели Норы, какими бы бедными ни были, имели свои личные запасы и свои личные сокровищницы. Нужно было куда-то прятать зимнюю одежду, запасы еды, припасенные совсем уж на черный день деньги.
Ирина и Тотошка держали свои сокровища в одной из опор моста. Между двумя массивными балками, укрепленными кирпичами, как раз нашлось место для пожитков стариков. И загоревшийся мост мог погубить все, накопленное ими за годы бродяжничества.
Наплевать на десятки погибших и сотни искалеченных. И это проистекало не из жестокости. Просто такое отношение ко всему окружающему помогало выжить раньше, оно же должно было помогать и впредь.
Пробежав мимо грузовика, старики, поддерживая друг друга и хватаясь за кусты, спустились на дно оврага. Там уже было почти совсем темно.
– Ты фонарь взял? – спросила Ирина.
– Взял, взял, – старик зажег маленький фонарик, с которым почти никогда не расставался.
– Давай быстрее, вон уже сирены слышно.
– Чего заторопилась? Сама вот и спеши. Пожарники к мосту сразу не поедут, двинутся к клубу.
– К клубу! – Ирина толкнула Тотошку в бок, отчего фонарик вылетел у того из руки, и, описав слабым лучом дугу в воздухе, упал в кусты.
– Дура, – взорвался Тотошка, – теперь сама лезь в колючки, корова старая.
– Сам ты козел! Держать надо крепче!
– Вот сейчас как дам в ухо!
– Попробуй только! Забыл как в прошлом годе…
Тотошка этого не забыл, именно это и удержало его от необдуманных силовых действий против сожительницы. Ирина была скора на расправу и тяжела на руку. Во всяком случае, по отношению к Тотошке.
– Дура ненормальная! – пробормотал Тотошка и полез к фонарику.
– Дура, дура… – для порядка проворчала Ирина и полезла следом. Вина действительно была ее, и мириться в любом случае было нужно.
– Закатился как, – сказал Тотошка и осекся.
– Что там у тебя?
– Глянь, – Тотошка чуть отошел в сторону, захрустев ветками.
– Господи!
Вот ведь чувствовала Ирина, что доведется с тем парнем на мосту еще встретиться. Парень лежал на спине, фонарик застрял в какой-то развилке и светил лежащему прямо в лицо.
– Убился? – шепотом спросила Ирина.
– С такой высоты грохнулся, – неопределенно сказал Тотошка.
– Убился, – немного увереннее сказала Ирина.
– Вообще-то, на ветки упал, может, и не очень стукнулся.
– Так, живой или нет?
– А тебе-то что?
– А если живой?
– Пойди и посмотри, – решительно сказала Тотошка, – нужно забирать вещи и уходить.
– А если он мертвый, так ему деньги не нужны? – будто бы сама у себя спросила Ирина.
– Какие деньги?
– Может, у него деньги с собой есть?
– Может, – согласился Тотошка.
– Так что ты стоишь, козел старый? – не выдержала Ирина, – пойди и посмотри. И давай скорее.
